Изменилось все – архитектура, запах и прохожие. Каждый второй дом здесь был украшен веревочными лестницами, штурвалами, якорями и прочими атрибутами морского промысла. В названиях трактиров появилась морская тематика, больше всего мне понравилось питейное заведение под названием «Десятибальный шторм». Я свернул в район складов, и стоило мне углубиться между длинными, обвешанными сигналками домами, как навстречу вышла колоритная компания. Черт! В мои планы она никак не вписывалась.

Их было пять человек. Беззубые, с кривыми рожами в оборванной одежде рыбаков, они просто заступили мне дорогу. Я бросил взгляд назад – мои бомжи быстро ретировались. Я выругался.

На одном из привалов по пути в Шартан Беркут мне как-то сказал: когда сшибка неминуема, никогда не тяни время в надежде, что рассосется. Бей сразу, первый и так, чтобы твой враг больше не мог подняться. Для каждого человека, в котором не умер интеллигент, эти слова звучат дико. Однако за несколько дней в этом мире я уже понял, что некоторые вещи надо решать быстро и жестко, не задумываясь о последствиях. Иначе эти последствия уже некому будет ощущать.

– Мастер заблудился и зашел в наш район, – прокаркал высокий и здоровый, в дырявой выцветшей майке, в которой здесь ходят моряки.

– Тут проход платный, – прокартавил второй.

Разговаривать я не стал, а откинул полы куртки и нащупал рукоятки маузеров, одновременно включая целеуказатели через кольцо. Вытянув руки с артефактами, я навел красные пятнышки обоих маузеров в грудь ближайшему неандертальцу и потянул спуски. Пистолеты дернулись и прошипели. Оборванец отшатнулся, с удивлением посмотрел на собственную раскуроченную грудную клетку и осел на пыльную землю. Разведя руки в стороны, я одновременно нажал на спуски повторно и… промазал!

До бандитов было метров семь, однако только сейчас я понял, что значит стрелять из двух пистолетов в разные мишени. Без тренировки – пустой расход энергии.

Впрочем, дети улицы быстро поняли, что нарвались на зубастую жертву. Они как-то враз бросились врассыпную, причем один пытался пробежать мимо меня, буквально в метре от моего левого ствола. Я дернул спуск, доходяга споткнулся и с воплем повалился в кучу с песком, которую здесь насыпали, наверное, в целях повышения пожарной безопасности. Спустя несколько секунд я остался в компании с трупом и завывающим его подельником, которому я умудрился прострелить бедро. Как такое могло случиться, когда я целился ему в плечо, я понятия не имел.

Был еще один пункт, который Беркут подчеркивал особо. Никогда не оставляй за спиной раненых врагов! Сюжет, когда главный герой идет обниматься с героиней, оставляя лежать раненого супостата, Андрюха называл верхом идиотизма голливудских сценаристов. Поэтому я направил ствол правого пистолета в голову раненого и активировал выстрел через кольцо. Потому что уже понял – нажимать спуск я совсем не умею.

Спустя двадцать минут я сидел на лавочке в центральном парке, оттирал листочком с обуви частицы мозга неудавшегося грабителя и слушал, как Лидик рассказывает про посольство стехов. Во рту был премерзский привкус: когда гоп-стопщик «пораскинул» мозгами, я оставил там весь свой завтрак.

Где моутт знать про резидентуру, как не в посольстве? Цепала пропал, выходить на Тайную гвардию я не хотел – можно было самому попасться. Оставались стехи.

– У них два дома. Один рядом с ратушей, – Лидик ткнул пальцем куда-то за спину. – Они называют его резиденцией, – мальчик по слогам произнес непонятное ему слово. – А второй в Прибрежье.

– Что такое Прибрежье? – спросил я у него, выкидывая листик и с трудом сдерживая вновь накатившие рвотные порывы. Блевать при мальчике я себе позволить не мог. Что я тогда буду за учитель?

– Это городок для богатых, тут неподалеку, вдоль побережья. Там у благородных дома. И герцог там живет, и дель Виль, и бургомистр.

– Рублевка местная, – хмыкнул я.

– Чего?

– Да это я так, о своем, – усмехнулся я. – Пойдем, глянем, что там и как возле ратуши.

Здание посольства было совсем рядом – на другом конце парка. Огромное, трехэтажное, с большим внутренним двором. Мы с мальчиком просто сели на скамеечку, делая вид, что играем в маль – этот такая местная игра, типа шашек.

Посольство охранялось стехами. Крылатые нелюди, вооруженные арбалетами, мечами и какими-то артефактами со скрытыми схемами, прогуливались вдоль забора. Я насчитал пятерых. Ну и кто-то, конечно, был еще внутри. Время от времени к дому подъезжали экипажи с важными и не очень пассажирами. Лидик никого не знал, что было неудивительно. Никаких толковых мыслей в голову не приходило, и я уже собрался дать команду сворачиваться, когда к зданию подкатила очередная карета.

На дверце экипажа красовался эдемский герб – ангел со щитом и мечом. Два лакея, сидевшие рядом с кучером, соскочили с козел и распахнули дверцы с обеих сторон кареты. С одной стороны, опершись на плечо лакея, выбралась женщина-стех в дорогом и очень ярком одеянии. Крылья за спиной совсем не портили ее, скорее наоборот. С другой стороны, из экипажа, без помощи слуг, легко выскочил ангел. Ну как еще назвать девочку-подростка в изумительном розовом платье, с белокурыми, вьющимися волосами с такими же белоснежными крыльями за спиной?

– Кто это? – одними губами спросил я, не отрывая глаз от девочки. Перекинувшись несколькими словами, парочка двинулась в посольство.

– Это? – Мальчик хмыкнул. – Евонова жена и дочка.

– Чья? – переспросил я.

– Ну посла же, – сообщил Лидик, переставляя фишку на доске.

– Так, так, так… – В голове начал созревать план. Ну, господа нелюди, думаете только вы умеете играть в игры с похищениями? Ничего, у нас тоже есть багаж мерзостей, и я вам кое-что из него продемонстрирую.

– Ты не знаешь, куда она ездила?

– Известно куда, – мальчик пожал плечами. – Весь Шартан знает. У нее занятия по музыке у нашего местного гения – Зелиота Шартанского. Она каждый день к нему с мамашей ездит.

– Вот так? Одни и без охраны?

– Они же стехи, – снова пожал плечами Лидик, будто это все объясняло. – Да и кому они нужны?

– Кому? Я тебе расскажу, кому! Ну-ка, показывай, где ваш местный гений живет?

Диана дель Мио, Прибрежье, 27-го изока, день

Сказать, что она была в бешенстве – не сказать ничего!

Диана металась по кабинету из угла в угол. Она очень не любила, когда планы срывались, но в ее работе такое случалось сплошь и рядом. Однако даже в самых сложных и опасных положениях она всегда умудрялась удержать общий контроль над ситуацией. Взамен рухнувшего плана всегда следовали молниеносные действия, с помощью которых она добивалась реализации замыслов ее начальства. Теперь же кто-то настолько умело и откровенно манипулировал ею, что у баронессы просто опускались руки.

В этой истории все пошло неправильно с самого начала. Начать с того, что из троих пришлых захватить удалось только двоих. Самый ценный – видящий, владеющий техническими деталями инопланетных технологий, бегал по Шартану, ускользая сквозь пальцы дель Виля, как угорь. Во-вторых, пропали двое ценнейших свидетелей – купец и девушка. В-третьих, у них завелся предатель – а как иначе, скажите, пожалуйста, враги могли узнать, что она прячет пришлых именно в именье дель Виля? Об этом знали только сам шевалье и те, кто находились здесь. Ну и, в-четвертых, она влюбилась. И не надо с такой злобой смотреть в зеркало, сказала она себе. Пора признать очевидное.