и теперь совершенно окончена. С шестидесятых же годов началась у финляндцев особенно усиленная работа по слиянию сего «многострадального» края с остальной Финляндией. Производилась эта работа различно. Финская печать старательно оповещала карелов о всех благодеяниях, кои сделаны ради них финляндским правительством: для карелов строились школы, выкупались земли, учреждались должности переходящих учителей и т. п. Но так как карелы не всегда выказывали особой готовности следовать за финскими «патриотами», то та же печать укоряла их за то, что они «повернулись спиной к своим благодетелям», гонятся «за чуждой им национальностью и чуждым языком» (очевидно, русским), не сочувствуют «собственному финляндскому отечеству» и т. д. В то же время сенат постановил, чтобы в народоучительском деле господствовал принцип, по которому кроме родного языка никакие другие языки не преподавались.

В виду того, что значительная часть населения Выборгской губ. была «племени русского и греко-российской веры», некоторые предметы (как, например, история, география, статистика и русская словесность) довольно долго преподавались на русском языке в низших элементарных училищах Сердоболя, Кексгольма и Фридрихсгама; особенно же преобладало преподавание на русском языке в Выборгской гимназии. Но начиная с шестидесятых годов, все изменилось. Вместо русского языка стали господствовать шведский и немецкий; в элементарных училищах все преподавание повелось исключительно на финском языке; на том же языке православные священники преподают в передвижных приходских школах.

Чтобы слить Выборгскую губ. с остальной Финляндией, местные деятели стали пользоваться — так называемыми праздниками «пения и музыки».

На одном из подобных праздников оратор сказал: «Мы собрались сюда, чтобы почувствовать и сознать, что мы составляем один народ... Господа! хотя трудное и тяжелое время переживает Финляндия, хотя Россия и унижает нас в глазах света и силится ограбить у нас дарованные нам права, но мы этого не допустим... Друзья! Будьте уверены, что русские хотят сделать вас своими рабами, будут попирать пашу религию и не станут пускать нас в наши церкви. Поэтому, еще раз скажем: мы, финляндцы, способны, как один человек, лечь для защиты нашего дорогого отечества».

Не смотря на все старания финляндцев, карелы до сих пор еще не вполне слились со своим «отечеством», но полная их ассимиляция дело лишь времени. Хотя по происхождению они финны, но наречие их во многом разнится от наречия остальных финских племен. По костюму и типу, по обычаям и нравам, а главное по духу финские карелы близки русскому племени. Они охотно учатся русскому языку и весьма склонны слиться с нами. По-русски они называют месяцы, пользуются русскими сказками, преданиями и песнями; в их языке много русских слов (например: денгать, войну, вирсту, оружу), они, наконец, православной веры. Отличаясь от собственно финнов по образу жизни, по более живому характеру, по хозяйственному быту, карелы вовсе не симпатизируют финнам-суомалайсет и даже неохотно признают себя финнами. Карелы сохранили веру своих отцов, но православие их самое плохое. Ни русского, ни славянского языка они не понимают; молитв почти не знают, свечей не ставят, под благословение подходить не умеют, детей не причащают, иконы стали выходить у них из употребления. Книг на карельском наречии очень мало. При таких условиях не удивительно, если лютеранство и финская школа сильно на них повлияют. (Карелов всего около 35 тыс.). При всегдашней склонности карелов к русским, при сходстве их характера с характером нашего народа, карелы могли бы быть избавлены от «полного слияния» с финским отечеством, если бы среди них распространить государственный язык и поддержать православие. Но русская администрация края, со дня присоединения Финляндии к Империи, никогда не проявляла особой о них заботы, и Карелия теряется для России с каждым днем все более и очевиднее.

Приобщение карелов к финляндской культуре сопряжено, конечно, с некоторыми расходами и вообще Карелия всегда представляла беднейшую часть Великого Княжества, но тем не менее в 1811 г., с возвращением Финляндии Выборгской губ., финляндцы получили поистине царский подарок. «С тех пор, как мы уже говорили, в течении почти девяноста лет доходы этой губернии поступают не в русское, а финляндское казначейство». Подобные земельные наделы приобретались другими народами или потоками крови, или кучами золота, а счастливой Финляндии все это досталось «единым почерком пера и одной каплею чернил». Благодаря Выборгской губ., Финляндия очутилась у самых ворот столицы обширнейшей Империи, что дает краю легкую возможность к сбыту своих продуктов и к приобретению удобного заработка для своих жителей. В одном Петербурге снискивают себе пропитание около 50 тыс. финляндцев. В 1901 г. один только извоз в дачных местностях дал валового дохода 505 тыс. руб. Дачники за наем помещений уплатили местным жителям в 1901 г. — 884.800 мар., кроме прочих расходов на пользу местного населения. По паспортам на заработки в столицу Империи выходило: в 1902 г. — 1,106 чел., в 1903 — 583 чел. Перевозкой только дров по Ладожскому озеру в Петербург заняты 22 парохода и 112 судов. По словам одного ленсмана, только лентяи в Выборгской губ. бедствуют. Но кроме того, в Выборгской губ. оказались и свои немалые статьи дохода: мраморные и гранитные ломки (Пютерлакские, Рускеальские и др., доставившие материал для Александровской колонны, Исаакиевского и Казанского собора, набережной Невы, Мраморного дворца и др.; «русская Ниагара» — как назвал Иматру Ф. Ф. Вигель — привлекающая в край ежегодно тысячи путешественников, представляет собой немалую статью дохода; кроме того — Иматра является огромной даровой двигательной силой (ежесекундный проток воды в ней доходить до 850 куб. м., а работа этой воды составляет 210,000 сил), эксплуатация которой представит впредь неисчерпаемый источник богатства. Благодаря вообще обилию даровых двигателей и леса, в Выборгской губ. развилась деревообрабатывающая промышленность, преимущественно переработка елового и соснового леса в бумажную массу.

По Выборгской губ. прорыть Сайменский канал — выход к морю всей средней озерной Финляндии. Это весьма существенно, так как Финляндия живет также и морем. Железнодорожная линия от Выборга до Петербурга — первая по доходности во всей Финляндии. Питается она, конечно, столицей Империи, особенно той частью ее населения, которая летом ищет убежища на финляндских и русских дачах, расположенных вдоль сей железной дороги. Товарное движение по этой линии составляет 1/3 движения всех дорог края. Таким образом, одна эта линия представляет из себя нечто вроде постоянно действующего насоса, при посредстве которого финляндская казна извлекает для себя обильную прибыль. В постройке линии Петербург — Выборг — Гельсингфорс участвовала русская казна (па сумму млн. р. метал.). В 1882 г. линия перешла в исключительную собственность финляндской казны, уплатившей сполна русскую долю. Согласно постановлению от 9 дек. 1867