– Да понимаете, Алена, – с подкупающейулыбкой поглядел на нее Нестеров, – вы везучая барышня. Из вас бы сыскарьхороший получился. Информация к вам в руки идет – это раз, а главное, выаналитик классный, и чутье у вас есть именно такое, какое не всякому дано. Толи ваша работа вас научила соображать хорошо, то ли вы детективы писать сталиименно потому, что у вас особый склад ума, не знаю, но мне вы как товарищ пооружию очень подходите. Вы видите то, на что я внимания не обращаю. Хотя я тожене идиот – чего нет, того нет. Просто, думаю, в таком деле одна голова хорошо,а две лучше.

Алена замерла.

Вот так номер… Он врет, что ли? Или не врет?То, что у нее холодный аналитический ум, она и сама знала. И про везучестьсвою, про то, что ее любят счастливые случайности, служа ей верно и преданно, –тоже знала. Странно, что Нестеров это заметил. И не только заметил, а признал.Смог спрятать в карман свой пресловутый мужской шовинизм и предоставил правосвоему Ватсону-Гастингсу на некоторое интеллектуальное превосходство. Или унего какие-то скрытые цели, непонятные Алене…

«Ну и ладно, расслабься и получайудовольствие!» – сказала себе наша героиня. А также – интересующую тебяинформацию. Ее даже добывать не придется, она сама в руки придет. И все-таки еене оставляло ощущение, что домой к Юровскому съездить было надо…

Машина Нестерова тем временем миновалаСтрелку, одолела мост через Оку и свернула на Нижневолжскую набережную, а затемначала подниматься к кремлю. Алена сидела, будто аршин проглотив, стараясь несмотреть в сторону улицы Рождественской, где совсем неподалеку от «Скобы»,которую они сейчас проезжали, находился ресторан «Барбарис», принадлежавшийбывшей подруге Жанне. Игорь работал там, и одному Господу Богу известно,сколько чудесных минут было связано для Алены с этим рестораном, закрытымсейчас по случаю летнего сезона! И сколько горя, сколько страха она натерпеласьтам прошлой осенью! Казалось, не было в ее жизни времени ужасней, а между темона сейчас все на свете отдала бы за те страдания, потому что Игорь, пустьраненный, избитый, был ее Игорем, а теперь… Чей он, где он? С кем? С Жанной? Скем-то еще?

А, не все ли равно с кем, если всяко уж не сАленой и вряд ли будет когда-нибудь с ней…

– Что-то вы притихли, – послышалсяголос Нестерова. – Очередную версию обдумываете?

Алена криво улыбнулась. Не станешь жесообщать, что ты обдумываешь очередную версию своей даром загубленной жизни!Поэтому она улыбнулась снова – на сей раз с максимальной загадочностью – ипромолвила:

– Что-то в этом роде. А нам далеко ещеехать?

– Приехали уже, – сообщил Нестеров.Автомобиль свернул с Варварки во двор монументальной серой «сталинки», и Аленасразу увидела на двери подъезда вывеску: «Охранное агентство „Барс“».

– Вы пока тут оставайтесь, – сказалНестеров, выходя из машины, – а я пойду узнаю, где будем с Вячикомбеседовать – у него или здесь, в кабине. Иногда в агентстве народищу толчется –тихого уголка не найдешь. А вы поешьте пока, что ж вы не едите?

– Хотите банан? – спросила Алена,уже успевшая позабыть про свои фрукты.

– Нет, я это мыло терпеть не могу. Вообщепризнаю только яблоки. Да я и не хочу есть. Я обычно плотно завтракаю и плотноужинаю, а днем обычно не до еды, на работе-то, ну, я и отвык.

Алена успела съесть весь свой сухой паек ивдоволь наглядеться в окно, старательно гоня прочь тяжкие мысли и направляясебя на путь холодной аналитики, когда Нестеров наконец-то появился. Рядом сним шел невысокий, сухощавый человек с добродушным лицом. Его можно былопринять за кого угодно, только не за владельца охранного агентства, которому,если судить по воспоминаниям Нестерова, приходилось чуть ли не пачкать руки вкрови.

Кстати, в руках этих, которые сейчас быливполне чистыми, Крайнов держал прозрачную папку-файл, в которой лежал листок,криво исписанный черными буквами.