Алена и Нестеров быстро переглянулись. И онасловно бы услышала мысли своего боевого товарища – услышала потому, что они вточности отвечали ее мыслям: если Толиков и Юровский все же приложили руку ксмерти компаньона-предателя, деньги могли оказаться у них! И тогда понятно, чтосемья Лютова должна была пытаться их отыскать. Предположим, именно они убилиЮровского, но потом узнали, что секретом местонахождения денег владеет Толиков.Он почувствовал опасность, попытался скрыться в «Юбилейном»… Кстати, тогдапонятно, почему Холстин решил отпраздновать помолвку именно в этом неслишком-то презентабельном месте. То, что он один из главных держателей акций«Зюйд-вест-нефтепродукта», – ерунда, наверняка на «Юбилейном» настоялаИрина. Так-так… Внезапная смерть Толикова в пансионате кажется теперьподозрительной вдвойне, втройне! Дети Лютова почему-то не сомневались,откуда-то знали наверняка, что бывший компаньон отца деньги или ведущие к нимбумаги привез в «Юбилейный» и спрятал где-то здесь. Однако они ничего не нашли,хотя искали, как могли, старательно, пуская в ход самые изысканные средства,например, попытавшись до смерти напугать внезапно вселившуюся в номер Толиковаписательницу Дмитриеву. А кстати, не они ли, не Ирина ли с Вадимом, просилиКолобка-директора не занимать номер Толикова максимально долго? Не они ливоспользовались внезапной удачей – отъездом Нестерова в город – для попыткипредпринять глобальный обыск коттеджа вообще и номера Толикова в частности? Ноих спугнула явившаяся Алена…

Тут наша писательница чуть притормозила бег своихмыслей.

Нет, может быть, босиком скрывался в номереНестерова именно Вадим, но девушка со шваброй определенно не была ИринойПокровской. Вот уж воистину – сто пудов! Никакого сходства. Может быть,«уборщица» – все-таки загадочная Марина Ивановна, бывшая жена Лютова? Ну,предположим, она принадлежит к числу нестареющих феноменов… Ой, да ведь Иринаработает не где-нибудь, а в знаменитом салоне красоты! Она, видимо, и помогаетматушке выглядеть супер-пупер. Все очень просто! Итак, вполне можно допустить,что «уборщицу» зовут Марина Ивановна Лютова. И можно допустить, что онаприложила руку к убийству Юровского, так же как ее дети – к убийству Толикова.Вопрос, конечно, где они раздобыли профессионально изготовленную бомбу. Ивопрос вопросов – каким образом жена Лютова (если предположить, что «уборщица»– именно она) могла получить право ездить на автомобиле Юровского. Может быть,конечно, она заполучила какие-то доказательства вины Юровского и Толикова вубийстве мужа и шантажом выудила у Юровского доверенность на управлениеавтомобилем?

Ага, очень правдоподобно, просто очень… Чушьсобачья!

Алена уже не могла точно сказать, по-прежнемули их с Нестеровым торопливые размышления следуют одним путем. Вряд ли… Врядли, к примеру, Нестерову могла прийти в голову такая догадка. А ведь теперьвнезапная пылкость Вадима в бассейне получает очень простое объяснение… Ненайдя способа попасть в номер Алены после того, как напуганная писательницаоттуда сбежала, приведя в действие систему «Сторож», брат и сестра догадались,что нужен какой-то особый ключ. Легко было также догадаться, что осторожнаяписательница носит его с собой. И Вадим предпринял отвлекающий маневр, в товремя как Ирина рылась в вещах Алены в раздевалке. То ли она сделала слепокключа, то ли не сделала, бог ее знает. Можно ли сделать слепок с электронногоключа, сие Алене тоже неизвестно. Но очень может быть и другое: пока брат дурилписательнице голову в бассейне, сочетая приятное с полезным (все-таки ихбарахтанья были взаимно приятными, на сей счет у Алены не имелось никакихсомнений), сестра быстренько обшмонала номер в очередной раз и… нашла оначто-то или не нашла – сие опять же неведомо и неведомым останется. А Вадимспокойно ушел из бассейна, поблагодарив на прощание Колобка, который иобеспечивал ему уединение с постоялицей люкса номер два.

А кстати, если брат с сестрой или их маманяМарина Ивановна были теми людьми, которые «как человека» просили Колобка никогоне селить в номер Толикова, то любопытно, почему они решились обратиться кдиректору «Юбилейного» с такой нестандартной просьбой? И как вписывается во всеэти события убийство несчастной Лены? Никак? Или верны догадки Алены о том, чтоее убрали вместо Нади?

Господи милосердный, голова трещит отколичества и качества всех имеющихся загадок – и еще от большего количествадогадок! Правда, догадки особо качественными не назовешь…

Похоже, и Нестеров, и сама Алена переоценилиее аналитические свойства. Она в совершенном тупике. Не с ее умишкомсочинительницы дамских детективов пытаться разрешить реальные коллизии… Можетбыть, и вовсе неразрешимые!

– Слушай-ка, Вячик… – послышался вэто мгновение голос Нестерова, и Алена не без облегчения прекратиласамобичевание, в котором, между нами говоря, было то самое уничижение, котороепаче гордости. – А кому это трогательное послание было адресовано? Как оновообще оказалось в деле Лютова? Или его на трупе нашли?

– Именно так, – кивнулКрайнов. – Письмо было в кармане рубашки Лютова. Видимо, он был уверен,что оно дойдет до адресата. Сомнений нет – это очень близкий ему человек, женавероятней всего. Когда семье отдали тело для погребения, отдали и все личныевещи, в том числе оригинал письма. Ты сейчас держишь в руках копию с копии,потому и качество такое.

– Копия? Значит, мы можем еговзять? – спросила Алена.

– Конечно, если вам нужно, –согласился Крайнов. – Хотя это тяжелое чтение. В прощальных письмахсамоубийц столько всего, что перечитывать их лишний раз не полезно дляздоровья!

Алена бросила на него быстрый взгляд, ноничего не сказала, а просто вытащила листок из пальцев Нестерова, сложила его иубрала к себе в сумку. Строго говоря, письмо ей было ни к чему, она с первогораза словно бы сфотографировала его потрясенной памятью (отсканировала, какнынче принято выражаться), запомнила каждое слово, каждую букву, расположениестрок (форматирование, как говорят теперь). Но было еще что-то в этом письме.Да, что-то было, кроме щемящей тоски последнего прощания. Словно бы тонкая нотаотчетливо звучала, ее Алена не просто чувствовала – даже слышала, натуральнослышала ушами! Однако понять, в чем дело, о чем эта нота поет, на чтоуказывает, она пока не могла. Поэтому и взяла листок, чтобы еще раз прочестьписьмо – позже. Вдруг да и расслышит тогда не только мелодию, но и слова!

– А кто именно забирал вещи Лютова,неизвестно? – спросила Алена.

– Нет.

– А вы видели кого-то из семьи Лютова?

– Нет, никогда, – покачал головойКрайнов.

– Зато мы видели. Правда, Алена? –хмыкнул Нестеров.

Алена метнула в его сторону настороженныйвзгляд. Почему он спросил? Что он знает о…