Краем уха Даша слышала, что какой-то шустрый журналист давноуже обхаживает старичка, надеясь подвигнуть все же на писание сенсационныхмемуаров. Однако, похоже, пока все обстояло как раз наоборот – не потерявшийостроты ума Кухарук сумел сам использовать шакала пера для своих целей…

– Солидно вы с ним перелопатили… – сказала Даша извежливости, чтобы хоть как-то отреагировать.

– Будьте уверены, ни один материал за последние тримесяца не остался неохваченным, – гордо заверил Кухарук. –Собственно, это уже не выпады – целенаправленная пропаганда, которая должнабыть непременно пресечена…

Тут, на Дашино счастье, зазвонил телефон. Звонили отГраника, сообщали, что умывают руки касательно дискеты. Даша сухо поблагодарилаи повесила трубку – и тут же развела руками:

– Петр Матвеич, дорогой, срочное дело…

– Понимаю, товарищ майор! – браво вскочилКухарук. – Не смею далее отнимать время, но записку прошу передать нынчеже…

Когда за ним захлопнулась дверь, Даша облегченно вздохнула,потянулась и вытряхнула из пачки сигарету. Взяла «записку», лениво пробежалаглазами.

Длиннющими казенными фразами, изобиловавшими вышедшими изупотребления штампами, а также повторами и суперканцелярскими оборотами,Кухарук доводил до сведения начальства, что за последние три месяца шантарскиегазеты опубликовали устрашающее количество материалов, проникнутых неприкрытымисепаратистскими тенденциями, что, как известно, противоречит Конституции иУголовному кодексу, а потому должно решительно пресекаться. К сему прилагалсядаже «график интенсивности» и «диаграмма количества строчек». Тихо рехнутьсяможно. Хотела бы она взглянуть на физиономию молодого идиота из «Ведомостей»,которому пришлось во всем этом поневоле участвовать…

И сама не могла бы определить момент, когда вчиталась.Оставалось диковатое ощущение, что кое в чем Кухарук был прав. Что в последниемесяцы нет более модной темы, нежели гипотетическая незалежность Сибири или, ужв крайнем случае, для начала, Шантарской губернии. Самые разные газеты (чьисотруднички в обычное время готовы были глотку перегрызть друг другу и назватьбелое черным исключительно в пику оппоненту) словно пели с одного голоса. Начитателя обрушилась лавина – смешались в кучу и полузабытые «сибирскиеобластники» середины прошлого века, и довольно убедительные статистическиевыкладки века нынешнего, и эмоциональные выступления творческого народа, имнение неведомо где отысканных пролетариев от сохи…

Примерно так обстояло в прошлом году, когда свирепствовалиочередные выборы и кандидатов навязывали, как картошку, мастера платнойрекламы. Не бывает таких случайностей. За всем этим должны стоять деньги, инемаленькие. Иначе шквал мечтаний о вольной Сибири не объяснить. Она бралавырезку за вырезкой, пробегала отчеркнутое, все больше хмурилась.

Зря смеялась над старичком в душе. Рубите голову, но этосамая натуральная кампания. При определенном опыте не так уж трудно отследитьзаказную кампанию – хватало прецедентов. Кто-то должен был выложить не простонемалые деньги – жуткие. Ни одну статью из бегло просмотренных ею невозможно подвести,пардон за каламбур, под статью, но все это, вместе взятое, и в самом деле неназовешь иначе, как целенаправленной пропагандой, тут старичок прав на стокругов.

Возникает даже идиотская мысль…

Она прогнала эту мысль, и в самом деле идиотскую. Потушивсигарету, подумала, что старик, увы, трудился зря. Какие бы эмоции ни вызывал«справочный аппарат аналитической записки», никто здесь не будет заниматьсяэтим всерьез. Во-первых, и без того дел по горло, во-вторых, не их компетенция.Сделать, что ли, подлянку, перебросить опус в прокуратуру? Пусть у нихголовушка немного поболит… Нет, чересчур по-детски.

Аккуратно собрав в папку все до единой бумажки, Даша, неколеблясь, упрятала ее в нижний ящик стола, где пока что хватало пустого места.Выбросить рука не поднималась – жаль старика. Как-нибудь можно и отдать.Вообще-то, такая кампания могла бы иметь своим двигателем как раз Шумкова, не кночи будь помянут. Одна беда – нет у него таких денег, не по зубам емуподобное. На маскарадные наряды едва хватает… но ведь дает же кто-то? Пустьскупо?

Костя Гукасов принес разнесчастную дискету. Смотреть на неене хотелось. Как ни крути, а придется все же идти с повинной к Галахову,рассказать о визите в «Золотую падь» – быть может, полковник попытаетсяпоискать специалистов? Есть же Академгородок, есть столичные лаборатории МВД,должны найтись умельцы…

Потом позвонил Федя. Похоже, ей сегодня чуточку везло…

Федя вошел в кабинет, улыбаясь во весь рот, и, насколькоДаша соображала, это было вызвано отнюдь не общими для двоих романтическимивоспоминаниями.

– Садитесь, курсант, докладывайте, – сказала онабодро. – Неужели раскопал, чья квартирка?

– Вот то-то, – сказал он с законнойгордостью. – Сыскари и не могли ничего раскопать, потому что эта дама, ну,которая сидит на бумагах, две недели грипповала, а ключей от сейфа, как у насводится, запасных и не было. А сегодня она вышла. Тут я и появился…

– Во всем великолепии, – нетерпеливо закончила Даша. –Что ты ей навешал на уши? Квартиру купить хочешь?

– Ага. Я, мол, хоть и молодой, но весь из себязаконченный новый русский, и квартира мамочке понравилась, спасу нет… – Онвытащил из внутреннего кармана кожанки бережно сложенный листок бумаги. Старательноразвернул. – Короче, сорок шестая квартира на Короленко, тридцать один,принадлежит гражданину Шумкову Константину Михайловичу. Сам он там не прописан,где прописан, они, понятно, не знают, но квартира ему принадлежит на правахчастной собственности. Все законно. – Он протянул бумажку Даше. –Теперь надо через паспортный стол искать…

– Не надо, – сказала Даша.

На лице у него изобразилось несказанное огорчение:

– Что, опередили?

– Да нет, – сказала Даша. – Просто япрекрасно знаю, где имеет быть прописан Шумков Константин Михайлович… Когдаквартира куплена?

– Месяц назад. Месяц с какими-то днями. Через агентство«Альтаир», там в бумагах было…

– Прекрасно, – сказала Даша задумчиво. – Аеще жалуются, что трудящаяся интеллигенция отброшена за черту нищеты. Вот тебеживой пример – доцент, которому два месяца хлипкую зарплату не платили,приобретает себе квартирку… так, прикинем… выложить пришлось не менее сталимонов. Спрашивается, откуда дровишки?

– А через налоговую? – предложил Федя, горяжеланием оказаться полезным.

– Идея верная, Теодор, – вздохнула Даша. – Нотребует времени. У нас еще и март не кончился, до подачи декларации сто летпройдет. Нет у него ни богатенькой бабушки, ни акций золотых приисков. А прямоспросить, увы, не можем. Возьмет и скажет, что в карты выиграл. Что тылыбишься? Был у соседей случай, когда им один чиновничек в ответ на резонныйвопрос, откуда у него вдруг нарисовался трехэтажный кирпичный коттеджик втаежной зоне, предъявил этакий протокол, четырьмя свидетелями подписанный. Дескать,садятся они играть партию, и партнер ставит этот самый коттеджик, а нашчиновничек – городскую квартиру. Выигрывает чиновничек. Налог заплатил, никакне подкопаешься, все всё понимают, а сделать ничего нельзя… Но все равно ты уменя молодец, хорошо поработал. Пригодится. – Она фыркнула: – Читаю потвоему честному и открытому лицу, что всякий труд требует вознаграждения…Придумаем что-нибудь.