— Лучше бы там осталась! Ты тут никому не нужна! И Владу в том числе! Всем было лучше, когда ты свалила…

— Знаешь, что, милая? — прерываю ее вопли, — Шла бы ты…лесом. Мне плевать на тебя и твои истерики, я буду делать то, что считаю нужным. А если ты сунешься — получишь так, что мало не покажется. Я доходчиво объясняю?

— Ты гадина, Яся! Наглая, бессовестная, беспринципная.

— Все, пока, — скидываю звонок и, закрыв глаза, падаю на подушки. После разговора остаётся гадкий привкус во рту. Аж тошнит.

Я в очередной раз сражена наповал непробиваемостью сестры. Значит, когда она ко мне лезла — это ерунда. Ей можно. А если я что-то делаю не так, как ей надо — то все, Яся-дрянь. Это бесит настолько, что хочется перезвонить ей и продолжить скандал, но я сдерживаюсь. Ни секунды своего времени тратить на нее не стану.

***

После прекрасных выходных трудно выходить на работу, даже если ты ее очень любишь и уважаешь. Вот прямо до тошноты не хочется. Мечтаешь забраться обратно под одеяло, туда же затащить одного карьериста, который вскочил в шесть утра, а заодно и меня растолкал:

— Хватит спать!

— Отстань, — бухчу, зарываясь поглубже в одеяло.

— Ярослава! Я тебя сейчас под холодную воду закину, — Гоблин никак не уймется и пытается отжать у меня подушку.

— Да что ж ты такой отвратительно бодрый-то? — стону, когда ему все-таки удается меня схватить и вытащить их теплого укрытия.

— У меня настроение хорошее, — смеется он, целует в нос и снова отнимает одеяло, которое я пытаюсь прихватить с собой.

— С чего бы это?

— А ты угадай? Напряги свою умную голову.

— Не хочу, — я зеваю и, мотаясь, чапаю умываться. Минута слабости прошла, действительно пора вставать. Нас ждут великие свершения.

Когда я выхожу из ванной Влад уже в костюме, пьет кофе, одновременно пролистывая новости в телефоне. Я снова им любуюсь. Вихрастой макушкой, которую он по привычке лохматит в минуты задумчивости, легкой небритостью, глазами цвета темной карамели.

Не понимаю, как мне удалось продержаться три года без этого всего? Будто и не жила все это время. Пытаюсь вспомнить хоть что-то, за тот период, что провела в Германии. Что-то, что имело бы смысл и помогало держаться на плаву. И ничего нет. Пустота. Все дни сливаются в один серый поток. Я там пахала, пахала, пахала. Как робот, до потери пульса. Приходила домой, падала на кровать, засыпала, чтобы утром начать все заново. Были какие-то встречи и мужчины, но я не могу вспомнить ни одного имени и ни одного лица. Все не то, не нужное, не имеющее смысла.

А смысл вот он, сидит напротив, таскает у меня конфеты и, как всегда, строит из себя самого большого начальника.

— Готова?

— С переменный успехом, — зеваю я, — сегодня лень шевелиться.

— Ты ли это?

— Что и полениться нельзя что ли? — ворчу я, убирая чашку в посудомойку, — у меня настроение такое.

Швецов в шутку показывает мне кулак:

— Я тебе поленюсь. Кто будет проекты новые генерировать и партнеров очаровывать?

— Когда они еще приедут теперь, эти твои партнеры.

— Не важно.

Он выходит на десять минут раньше меня, чтобы разгрести машину. Поздний мартовский снег за ночь намел целые сугробы.

За эти несчастные десять минут я успеваю переделать кучу дел. А именно: одеться, проверить почту, посмотреть пару интересных роликов, а еще хорошенько проблеваться.

Да-да. Проблеваться. Громко, с чувством и слезами на глазах.

— Черт, — стону, опускаясь на пол. Дыхание никак не выровняется, в ушах гремит, а перед глазами все кружится.

Едва продышавшись, поднимаюсь на ноги, умываюсь, рассматривая в зеркале свою резко побледневшую и даже немного позеленевшую физиономию.

Влад звонит в домофон:

— Ясь, ну ты где?

— Уже иду, — еще раз вытираю лицо полотенцем, с надсадой улыбаясь своему отражению.

— Ты чего какая? — спрашивает он, когда забираюсь к нему в машину и кое-как пристегиваюсь.

— Что? — смотрю на него, с трудом понимая, что вообще происходит, — извини, задумалась.

— О чем?

Я пока не готова об этом говорить. Мне надо убедиться в своих предположениях.

— Не знаю, — равнодушно жму плечами, — просто размышляла о том, что сегодня надо сделать и зависла.

Такая глупая отмазка, что Влад, конечно, мне не верит, и всю оставшуюся до работы дорогу продолжает докапываться. Мне приходится выворачиваться, шутить и вообще проявлять чудеса изворотливости, чтобы избежать неудобных разговоров.

К счастью, на первом этаже возле охраны нам встречается Швецов-старший. Он недовольно смотрит сначала на сына, потом на меня. От его проницательного взгляда не укрылось то, что мы пришли на работу вместе:

— Влад, зайди ко мне. Разговор есть.

— Когда?

— Прямо сейчас.

Гоблин подмигивает мне и идет следом за своим папашей, а притворяюсь, будто что-то ищу в сумочке. Дожидаюсь того момента, когда они скроются в лифте, и бегом выскакиваю обратно на крыльцо.

Мне нужно в аптеку.

Конечно, общественный туалет в офисном здании совсем не то место, где хочется узнать о своей беременности. Но, так уж получилось, и поздно что-то менять.

В кабинке слева, за жидкой перегородкой копошится толстая тетка, возле умывальников чирикают какие-то девицы, а я, полностью одетая, сижу на крышке унитаза, подпирая щеку рукой, и меланхолично рассматриваю полосатый тест.

Все-таки да.

Ну мы с ним и скорострелы. Что в прошлый раз заделали быстренько, что в этот. Можно подумать, что стоит мне только оказаться со Швецовым в одной комнате, как я залетаю. Идеальная совместимость.

Я пока не испытываю ничего. У меня эмоциональный ступор, будто на минимум выкрутили все чувства. Шок. Только в этот раз я не собираюсь барахтаться в этом одна.

Я не хочу повторения прошлого опыта, когда мы своими поступками и молчанием все разрушили. Надо сказать Владу. Сразу, без отговорок и откладываний на потом. Два слова, три секунды. Все просто.

Поднимаюсь, наконец, в свой кабинет. Не торопясь раздеваюсь, беру в руки телефон: хочу написать Владу, чтобы ждал меня через пять минут, но меня отвлекает курьер, принесший целую стопку конвертов.

Пока получаю их, пересчитываю, ставлю подпись в ведомости — из головы напрочь вылетают все мысли. Я забываю о том, что хотела его предупредить о своем приходе и просто иду, погруженная в свои мысли.

…А там меня поджидает очередной «приятный» сюрприз.

Влад