Зато таблоиды имеют.

Хотела бы я сказать, что это шутка и для меня вовсе не было ударом, когда я полтора года назад впервые увидела лицо Мити на обложке музыкального журнала, а под ним надпись: «Новый виток в мире инструментальной музыки! Дмитрий Арчипов – таинственный композитор раскрыл себя!».

Удар был действительно сильным.

Ритка тогда неделю из моей квартиры не вылезала, всё какие-то настои из трав делала по рецепту своей бабули, которые якобы в два счёта поставят меня на ноги и избавят от стресса.

Не знаю, что тогда ударило по мне больнее всего. Те строки в статье, где говорится, что Митя переехал в Москву вместе со своей семьёй и популярные музыканты уже выстраиваются в очередь, чтобы пополнить свою коллекцию новым хитом от талантливого композитора… Или же сам факт того, что Митя переехал в Москву, но даже не пытается найти меня. Нет, у меня не было истерики, и слёз не было – слишком много времени прошло, старые раны давно уже не кровоточат, только шрамы время от времени зудят, – меня… меня словно изнутри замкнуло, я впала в какой-то жутчайший ступор.

«А зачем ему тебя искать?! Ну сама, блин, подумай, – отчитывала тогда меня Ритка. – Алло, мозги включи, Крис! Твой бывший переехал в Москву вместе со своей овцой и ребёнком и, по-твоему мнению, должен был на твои поиски первым делом отправляться?.. Ты может и дура, но вот Митя… не сказала бы. Даже, если у него и остались к тебе чувства, он не последний идиот, чтобы вновь вручать тебе в руки надежду. Ну… или же он полный идиот и у него попросту не осталось к тебе ничего, вот и всё. Такой вариант тоже вполне себе может быть. У него уже давно своя жизнь, а у тебя своя. Расслабься, крошка»!

Позже, когда мозги мои вновь заработали, я признала в словах Ритки правду. Она вообще гораздо умнее меня, и я часто прислушиваюсь к её советам. Так что после очередного взрыва в моей жизни, когда Митя вновь послужил ему катализатором, я решила отпустить ситуацию, мысленно пожелала ему успехов и признания… и успокоилась.

Солгу, если скажу, что никогда не мечтала увидеть его снова – просто, в живую. Случайно столкнувшись на улице, или же в метро… Жить с мыслью о том, что где-то здесь, в этом городе живёт моя первая настоящая любовь, иногда оборачивается бокалом вина перед сном и одинокой слезой, случайно сорвавшейся с ресниц. Но вот начинается новый день, и я вновь улыбаюсь! По-настоящему, безо лжи и притворства, потому что я люблю свою жизнь, люблю себя, а значит, всё у меня будет хорошо.

О, у меня даже парень был! Имею в виду того самого, с которым удалось провстречаться не два-три дня, а потом нелепо улыбаться со словами: «Прости, ничего не получится, мы слишком разные люди», а действительно ПАРНЯ, который дарил мне цветы, встречал после работы, или с учёбы, подвозил домой и даже оставался на ночь несколько раз. И всё было бы ничего, если бы только я перестала их сравнивать. Отношения закончились через четыре месяца.

Ругаю себя за это бесконечно, убеждаю, что дальше так быть не может и мой мир не сошёлся клином на Мите! Что есть парни ничуть не хуже его, а может даже и лучше… Но… думаю я больна, действительно больна, потому что каждый раз возвращаюсь к одному и тому же – прихожу к выводу, что ни один из них Мите и в подмётки не годится. И порой это относится к таким глупостям, как: запах парфюма – не тот, причёска – не та, цвет глаз – не тот, рост – не тот! Всё – не то… Особенно голос.

И особенно, когда на радио регулярно играет написанная Митей песня в исполнении одной рок-группы, что за последний год стала очень популярной, параллели проводятся сами собой, а его голос будто оживает в голове.

– Эй, Глебушка, ну-ка сделай погромче! – каждый раз, слыша по радио песню Мити, кричит Ритка. – Обожаю эту тему!

Ритка понятия не имеет, кто эту песню написал. Да и разве должна?.. Это я, как ненормальная фанатка, слежу за выпуском каждой новой композиции и с замершим сердцем провожу сквозь себя каждый звук, каждое написанное Митей слово.

Вот и сейчас… на радио заиграла его песня, и Ритка уже вопит на всю кофейню, чтобы Глебик дал звука.

«Не говори, что любишь.

Просто скажи, что знаешь,

Как небо рвется о скалы,

Как сердце в огне сгорает.

Как ветер бритвой по коже!

Как яд, что бежит по венам!

Птицей взлететь не можешь,

Падаешь на колени …

До боли стиснув зубы, встаю, спотыкаясь – тщетно…

Ты стала не просто другом.

Ты стала моим НЕДУГОМ.

Рисуя на коже пальцами,

Губами печати, ожоги … послали мир к черту, спятили!

"Я не могу."

"Я тоже. "

Вошла в мою жизнь торнадо.

Стерла к чертям границы!

Вспорола старые раны.

Заштопать их ржавыми нитками?…Не в силах…

Не стану, не смею …

…ты в небо взлетаешь птицей,

Я взглядом тебя провожаю,

И падаю на колени.

В ладонях сжимая осколки,

Мечты, что невольно разрушил,

Ты скажешь: «Я все понимаю»,

ОТВЕЧУ: «Так было нужно».

Не говори, что любишь,

Просто скажи, что знаешь,

Что ради тебя – о скалы.

Что ради тебя – сгораю».

– Эй? Крис? Ха! Наша девочка, кажется, опять зависла, – выводит меня из ступора голос Глеба, что пытается вручить мне поднос с заказом. – И вот так каждый раз, – шумно, с улыбкой выдыхает и кивает в сторону ожидающих своего кофе посетителей.

– Просто песня хорошая, – бурчу себе под нос.

– Да я тебе говорю, это Prada! Ты совсем тупая, что ли? – проходя мимо стайки школьниц, усевшихся за двойной столик у имитации камина, слышу, как одна из них раздражённо щёлкает языком и шлёпает о столешницу белой сумочкой. – Мне её парень вчера подарил вообще-то, – говорит манерно, растягивая слова, – а ты, если не разбираешься в модных брендах, вообще варежку захлопни.

Её подружка в школьной форме заливается краской и смущённо отводит глаза в сторону. Третья девица в это время злорадно хихикает. Четвёртая фыркает что-то о том, что нищенки, по сути, все тупые и нет тут ничего удивительного.

Возвращаюсь с пустым подносом обратно, когда эта самая «нищенка», с мокрым от слёз лицом проносится мимо и хлопает позади себя входной дверью.

– Эй, официантка! Да, ты-ты! – кричит через весь зал светловолосая модница, обращаясь к Ритке. – Где мой заказ? Чего тормозишь там?