На главной площади быстро собирался крупный отряд куявов,военачальники спешно выстраивали в ровный квадрат. Все укрыты широкими щитами,в доспехах, угрожающе выставлены длинные копья, знаменитое и несокрушимоепостроение куявов. Из окрестных домов поспешно выбегали люди с оружием истановились за спинами тяжеловооруженных и закованных с головы до ног в доспехивоинов…

…и в это время желтые струи, уже заметно редеющие, накрыливесь этот элитный отряд. Придон с ужасом и восторгом видел, как вскипело железощитов, шлемов, панцирей. Каждая капля сразу прожигала язву, но не проникалаглубже, но капель много, иные прожигают дальше, иные сразу находят щели…

– Обойти, – прокричал он, – и дальше,дальше!.. Эти уже мертвецы!

Артане поспешно разделились, гнались за тучей, а на площадисо страшными криками умирали люди.

Туча постепенно истончалась, превращалась в безобидноеоблачко. Середина еще оставалась черной, как уголь. Он надеялся, что остатковогненного дождя хватит, чтобы проложить им дорогу к дворцу наместника безпотерь.

Уже на площади перед дворцом сверху раздался страшныйзлобный свист, будто сто тысяч ядовитых змей подняли головы и зашипели злобно иугрожающе. Разом посерело. Придон вскинул голову, похолодел. С севера по синемунебу в их сторону быстро неслась мерцающая туча.

– Присесть! – заорал он дико. – Щиты!

Огромное войско разом колыхнулось, начало опускаться,похожее на море с вздымающимися волнами. Над головами поднялись щиты, и тут жеобрушился град стрел. Они не просто застучали по дереву и металлу, раздалсянепрерывный грохот, похожий на рев падающей с высокой горы каменной лавины.

Каждый под щитом старался свернуться в комок, укрыться, ибострелы били часто, падали под ноги, по всей площади вскрикивали те, кто укрылсянебрежно или запоздало.

Ворота дворца оказались заперты, но вышибли их быстро,Придон услышал знакомый вскрик, обернулся, мелькнуло бледное лицо Олексы.

Он слабо улыбнулся Придону, в это время ворота с грохотомрухнули, из дворца вылетели стрелы. Придон с яростным криком ринулся вовнутрь,рубил и крушил, за ним неслись яростные, как боги войны, артане.

Дворец невелик, просто огромный просторный дом, Придонпронесся через него насквозь, а когда возвращался, везде трупы мужчин, а издальних комнат слышались отчаянные женские крики.

Он вытер лезвие топора, в теле нарастала тяжесть. Вышел вночь, свежий воздух, несмотря на жар и запах гари, на ступеньках двое артансклонились над лежащим воином.

Сердце тревожно дрогнуло, он ускорил шаг. Олекса лежитогромный и страшный с перекошенным в гневе лицом. Он не выглядит уснувшим,каким Придон видел погибшего Евлаха или Агона – лицо Олексы залито кровью,а грудь пробита двумя огромными толстыми стрелами, какие не в силах метнутьруки человеческие. Он был сражен либо руками демонов, либо в него всадилистрелы из механических луков, которыми пробивают железные ворота.

Придон стиснул челюсти, глаза защипало. Олекса всегда казалсяему неуязвимым, бессмертным, как бог. Даже в том походе в Черные Земли, когдаего пришлось выносить на спине, Олекса выдержал больше всех. Он всегдапобеждал, и казалось, что погубить его могут только сдвинувшиеся с мест горыили падающие с неба камни. Но он погиб в бою с куявами, которых привыклисчитать слабыми и трусливыми.

– Все равно они слабые, – прошептал он, – этослабый народ… Слабые и трусливые, если вот так… подло. Трусливо…

Глаза защипало сильнее. Дыхание обжигало горло, ончувствовал, как раскалились ноздри. Со сжатыми до хруста зубами повыше вскинулголову, но чуть опоздал: защекотало, по щеке побежала горячая капелька, словнораскаленный комочек металла. Она была такая крохотная, что не сорвалась подсобственной тяжестью, а остановилась на полпути, не в силах ползти дальше.

Что ж ты меня позоришь, вскричал он в муке. Мужчина недолжен плакать. Вождь на виду у своих воинов – тем более. Олекса виделкровавые сечи, в пожаре погибла его семья, он хоронил друзей, но я никогда невидел в его глазах постыдных слез! Но вот он сражен, он погиб по-артански, вбою, с топором в руке, это достойный конец пути артанина…

– Но дождя не будет, – сказал сбоку Крок. –Так, несколько капель просто сорвалось…

На щеках многих его людей, что собрались вокруг теласраженного героя, тоже блестели эти… сорвавшиеся с облаков.

Придон с шумом выдохнул, двинулся через площадь,рассматривая убитых. Пошел пешком, конь почему-то не решается наступать натела, пугается, трясется всем телом, словно здесь лежат колдуны или осталосьсильное заклятие. Трупы нередко настыли горками, иногда образуя круговые валы,и Придон понимал, что здесь сражался кто-то из героев.

Послышался стон, Придон увидел раненого куявского воина. Унего был распорот живот, куяв обеими руками старался удержать вылезающие наружукишки. В глазах ужас, но куяв все не мог умереть, на лице животное желаниежить, любой ценой жить. Рядом с ним еще один куяв в доспехах, у этогоразрублена голова вместе со шлемом, а в двух шагах тот, кто сразилобоих, – мальчишка, совсем еще мальчишка, в руках залитый кровью топор сприлипшими к лезвию волосами.

Кровь медленно вытекала из трех глубоких ран: на груди, наплече и из длинного разруба на боку, откуда высунулись белые края перерубленныхребер.

Придон сказал ободряюще:

– У тебя целы руки и ноги. Раны заживут, ты сновабудешь мчаться быстрее ветра!

Мальчишка молчал, бледный, со сцепленными зубами. Это из рантекла кровь, но в глазах было сухо. Он уже знал, что для артанцев слезы –дороже собственной крови. Так становятся мужчинами.

Придон кивнул, шагнул дальше. За спиной, он слышал, лекарьнаклонился к молодому воину, что страшился сказать слово, дабы не вырвалсяпозорящий артанина стон.

На востоке алела полоска рассвета, однако пламя пожаровосвещало город страшным светом, было светло, как днем, только небо оставалосьчерным с редкими холодными звездами.

На ту сторону площади из дворца выводили людей со связаннымируками. Распоряжался Вяземайт, что удивило Придона. Как и то, что не порубилисразу, ведь ворота не открыли, на двое суток задержали его продвижение кИтании. Значит, виноваты все.

Вяземайт оглянулся, лицо просветлело:

– А, это ты, Придон!.. Да, город ты захватил дажебыстрее, чем я ожидал.

– Почему?

– А здесь два десятка чародеев и магов. Есть довольноумелые…

Придон оглядел их брезгливо, словно прокаженных.

– Колдуны? – переспросил он. – Так что тыхочешь? Срубить им головы – и все. Или развешай по деревьям, мне всеравно. Нам артанские боги повелели очистить мир от чудовищ, драконов иколдунов. Мы это выполним!.. Хотя, вообще-то, погоди…