Всего несколько часов назад. Мозг уцепился за эту мысль, и я поняла очевидное: если Алиса за это время успела украсть меня из больницы, а Макс — вызвать маму в поместье…

— Сколько я была в отключке? — спросила я.

Макс ответила не сразу. Она вопросительно посмотрела на маму, и когда та кивнула, открыла было рот, но Либби ее опередила.

— Семь дней.

— Целую неделю?!

Либби снова покрасила волосы — но не в один цвет, а разом в десяток. Мне вспомнился ее рассказ про девятый день рождения. Про капкейки, которые моя мама для нее испекла, про разноцветные прядки, которыми она украсила ей волосы, и я невольно задумалась, сколько раз в своей жизни Либби пыталась вернуть этот момент счастья.

— Нам сказали, что не факт, что ты очнешься, — дрожащим голосом продолжала она.

— Я в порядке, — ответила я и тут поняла, что на самом деле понятия не имею, так ли это. Я покосилась на доктора Лью.

— Организм быстро восстанавливается, — заверила она. — Кома была медицинской. Мы пытались тебя разбудить пару дней назад, но неожиданно возник отек мозга. А сейчас все под контролем.

Я поглядела поверх нее на дверь.

— А остальные знают, что я пришла в себя? — спросила я. Знают ли братья об этом?

Доктор Лью подошла ко мне.

— Давай не будем бежать впереди паровоза.

Наконец Орена впустили в комнату, чтобы со мной повидаться.

— Бомбу заложили в двигатель самолета. Криминалисты предполагают, что ее туда поставили несколько дней назад и привели в действие дистанционно. — На челюсти у Орена и на тыльной стороне рук темнели раны, которые уже начали затягиваться. — Тот, кто взорвал бомбу, немного просчитался. Если бы вы подошли к самолету еще хоть на пару шагов ближе, вы бы погибли, — его голос вдруг стал натянутым. — Двое из моей команды не выжили.

Меня накрыло сокрушительное чувство вины, пронзило сердце тоненькой льдинкой. Навалилась удушливая тяжесть.

— Мне очень жаль.

Орен не стал меня уверять, что все в порядке. Но не сказал и того, что, если бы я не настаивала на поездке в Рокуэй-Уотч, его бойцы остались бы в живых.

— Погодите… — я уставилась на него. — Вы сказали, что бомбу установили за несколько дней до взрыва? Получается, Руни (то самое семейство, из-за которого со мной отправили целый отряд охранников) тут ни при чем?

— Да, — подтвердил Орен.

Бомбу установил кто-то другой.

— Должно быть, это случилось вскоре после поездки в «Истинный Север». — Я постаралась подключить логику, взглянуть на случившееся отстраненно, не вспоминая об огне, молниях, боли. — А тот самый парень из «Истинного Севера», знаменитый профессионал… — у меня перехватило дыхание. — Он на кого работает?

Не успел Орен ответить, как я услышала знакомый стук каблуков по деревянному полу. На пороге появилась Алиса. Она зашла в спальню, но, увидев меня, тут же схватилась за ближайший гардероб — так сильно, что костяшки пальцев побелели.

— Слава богу, — прошептала она и зажмурилась, чтобы успокоиться, а потом снова открыла глаза. — Спасибо, что отдали своим людям приказ меня пропустить.

Эти слова были адресованы Орену, а не мне.

— У вас пять минут, — холодно сообщил он.

Лицо Алисы исказила гримаса боли, а мне вспомнились слова Макс. Алиса доставила меня в поместье без разрешения. Когда на кону стояла моя жизнь, она в первую очередь думала о том, как спасти наследство.

— Не смотрите на меня так, — сказала Алиса, на этот раз мне. — Все получилось, так ведь?

Я вернулась в поместье. Живая. И не потеряла миллиардного состояния.

— Мне это дорогого стоило, — призналась Алиса, выдержав мой взгляд. — Прежде всего, отношений с этой семьей. Но все получилось.

Я не знала, что на это ответить.

— Полиция расследует дело по взрыву? — спросила я. — Есть ли подозреваемые?

— Вчера полицейские арестовали одного, — сообщила Алиса знакомым резким, серьезным тоном. — Работу выполнял профессионал, это ясно, но удалось отследить заказчиков — ими оказались Скай Хоторн и… — она выдержала вежливую паузу, — Рики Грэмбс.

Новость нисколько меня не удивила. Да что там, она вообще не должна была меня тронуть, но на краткий миг мне вспомнилось, как Рики подхватывал меня на руки и сажал на закорки, когда мне было годика четыре.

Я сглотнула.

— Его имя указано в моем свидетельстве о рождении. В случае моей смерти наследниками будут он и Либби. — Знакомая песня, но уже в другой тональности, стараниями Скай Хоторн.

— Есть еще одна новость, — тихо проговорила Алиса. — Мы получили результаты теста ДНК, о котором вы нас просили.

Ну еще бы. Я же целую неделю провалялась в отключке. Многое успело произойти.

— Знаю, — сказала я. — Рики мне не отец.

Алиса подошла ко мне и остановилась у постели.

— В том-то все и дело, Эйвери. Отец.

Я уставилась на свидетельство о рождении. На подпись. Бессмыслица какая-то. Полная чушь. Все до единой зацепки указывали на одно. Тоби отыскал меня после маминой смерти. Расписался в моем свидетельстве. Они с мамой любили друг друга. Тобиас Хоторн оставил мне все состояние.

Есть у меня одна тайна… — говорила мама, — о том дне, когда ты появилась на свет.

Да как вообще возможно, что Тоби не мой отец?

— Наверху, внизу, внутри, снаружи, слева, справа, — проговорил Джеймсон Хоторн, возникший в дверях. Стоило мне его увидеть, и внутри точно что-то щелкнуло. Меня будто накрыло волной — наконец-то. — Чего не хватает? — спросил он и направился ко мне. Я жадно следила за каждым шагом. Он повторил свою загадку: — Наверху, внизу, внутри, снаружи, слева, справа. Чего не хватает?

Он остановился прямо у моей кровати.

— «Возле»? — предположила я шепотом.

Он уставился на меня. Заглянул мне в глаза, всмотрелся в каждую черточку, точно хотел запомнить все до мелочей.

— Должен сказать, Наследница, что фанатом комы меня назвать нельзя. — И хотя тон у него был привычный — дерзкий, мрачноватый, соблазнительный, — на лице проступило новое, незнакомое мне выражение.

Он не шутил.

Мне вспомнилось нечеткое видение. Звучит иронично, потому что в какой-то момент я понял, что игры закончились. У нас с Джеймсоном Хоторном было взаимопонимание. Без лирики. Без заморочек. Это не должно было превратиться в большую любовь.

— Я приходил тебя навещать каждый день, — рассказал Джеймсон. — Могла бы по такому случаю проснуться, я же стоял у твоей кровати и ждал, весь такой чертовски привлекательный, и солнце еще так красиво било мне в спину.