Приехав в Светлый, он довольно долго искал нужный дом. Город, против его ожиданий, оказался не маленьким, но однообразие и убогость его архитектуры поразили даже Горбатова.

«Все дома на одно лицо, – тоскливо думал он, перескакивая через лужи, – точно из спичечных коробков построены». Наконец какой-то прохожий указал ему нужное направление. Порядком вымотавшийся Олег двинулся к цели. Внимание его привлекла толпа рядом с нужным домом. Тут же стояла машина «Скорой помощи». В нее укладывали носилки с каким-то человеком.

– Что случилось? – спросил Олег у какой-то старушки.

Та оглядела его с головы до ног, но ничего не сказала.

«Странная какая», – подумал Олег.

Он обратил внимание, что в толпе вообще было много старух. Они шепотом переговаривались между собой и часто крестились.

Тут же метался странный гражданин лет сорока пяти, что-то бессвязно выкрикивавший и размахивавший руками.

«Пьяный, – решил корреспондент, – набрался с утра пораньше».

Не обращая больше внимания на сборище, Олег направился к дому. Лифт взлетел на девятый этаж. Дверцы распахнулись, и он неуверенно шагнул на лестничную клетку. И тут Олег столкнулся нос к носу с высокой крупной женщиной. Она так и впилась в него глазами.

Это была Голавлиха. Потрясенная всем увиденным, она, однако, ничего не могла понять. Бессвязные восклицания мужа насчет нечистой силы только добавили сумятицы в голове. Страх, любопытство и жадность буквально раздирали ее на части. Далеко уйти от разгромленной квартиры она не решалась, однако и войти в нее было жутко. Поэтому Голавлиха заняла позицию возле входной двери, ожидая (и не без оснований), что вот-вот появится милиция.

– Вы из органов? – обратилась Голавлиха к Олегу.

Тот удивленно вытаращил глаза и отрицательно помотал головой.

Женщина тотчас потеряла к нему всякий интерес.

Олег нашел нужную дверь и стал неуверенно ковырять ключом в замочной скважине. Наконец дверь распахнулась, и он вошел в жилище мужественного физкультурника.

Итак, он на месте.

Олег стал озираться по сторонам, разглядывая убранство квартиры. Оно не произвело на светило журналистики особого впечатления, в родном городе он видел и похипповей.

Однако что же делать? С чего начать?

Горбатов присел на тахту и задумался. Развитие событий не заставило себя ждать. На лестничной клетке послышались громкие голоса, временами переходящие в крик. Олег нерешительно выглянул из квартиры.

Прямо возле двери, за которой, как рассказывал ему Сыроватых, происходили таинственные события, стояла группа людей. Здесь было два милиционера, человек в штатском и давешняя женщина. Именно эта гражданка время от времени начинала кричать.

Из ее воплей Олег понял, что квартиру разнесли вдребезги, отвечать за это некому, кто оплатит ущерб – неизвестно.

– Многие тысячи! – надрывалась она. Представители власти внимательно слушали.

– Откройте дверь, гражданка Голавль, – попросил один из милиционеров.

Однако мужественная дама затрясла головой так, что чудилось – та сейчас отвалится. Она протянула связку ключей милиционеру. Замки, видать, были мудреные, потому что пока тот отпирал дверь, даже чертыхнулся.

Олег, привлеченный необычностью происходящего, встал за спинами у странной группы. На него до сих пор не обращали внимания. Наконец щелкнул последний замок, и за распахнутой дверью предстала ужасная картина. Казалось, что по ней пронесся ураган. Не в силах сдержать профессионального интереса, Олег попытался протиснуться вперед, но тут же был остановлен громким окриком:

– Вы куда, молодой человек?

На него строго смотрел молодой лейтенант с кавказской внешностью. Олег показал рукой в сторону квартиры Голавлей, мол, туда.

– Идите-ка вы к себе в квартиру и не высовывайтесь, – еще строже сказал лейтенант.

– Но я здесь не живу, – возразил журналист.

– Тогда тем более, что вы здесь делаете?

– Я представитель прессы, – гордо, хотя и несколько робко произнес Горбатов.

Теперь на Олега смотрели все. Даже Голавлиха с любопытством воззрилась на него.

– Лейтенант Майсурадзе, проверьте-ка у представителя прессы документы, – потребовал человек в штатском.

Горбатов с готовностью протянул свое редакционное удостоверение.

– Перед нами внештатный сотрудник областной молодежной газеты, – сообщил Майсурадзе.

– Значит, внештатный? – задумчиво переспросил человек. – А откуда, интересно, пресса узнала об этом происшествии, или вы оказались здесь случайно?

Олег неопределенно пожал плечами.

– Ваша оперативность, – продолжил человек в штатском, – потрясает. Происшествие случилось минут сорок назад, а корреспондент уже тут. Прямо как на загнивающем Западе.

Горбатов гордо улыбнулся.

– Ну коли уж вы здесь, присоединяйтесь, я – майор Тарасов, буду вести это дело.

Вернемся немного назад и коснемся дальнейших действий майора Тарасова и капитана Кулика в то жуткое утро. События возле дома номер тринадцать окончательно выбили их из колеи. Бессмысленное блуждание на улице, столкновение то ли с реальными монстрами, то ли с призраками привело их в такое состояние, когда действительность воспринимается как сон, а сон – как действительность.

Однако они все же были профессионалами и нашли в себе силы перебороть наваждение. До рассвета было еще неблизко, когда оба наших героя стояли на ярко освещенной площади Космонавтов и обсуждали: что же делать дальше?

– Прежде всего нужно выспаться, – здраво рассудил майор.

– Мысль, конечно, верная, – поддержал его Кулик, – но все же что предпринять?

– Думаю, – начал Тарасов и нервно зевнул, – тебе завтра же нужно отправляться в областной центр и попытаться найти концы истории, о которой ты мне рассказывал. Постарайся разыскать эту Петухову, если она, конечно, жива. Поговори с ней…

– А ты? – спросил Иван.

– А я останусь здесь. Мне кажется, события в доме номер тринадцать только начинаются. Жаль будет пропустить хотя бы малость.

На том и порешили.

Тарасов направился в свою квартиру, но вспомнил, что у него ночуют Кнутобоевы, и повернул в милицейское общежитие.

Несмотря на недолгий сон, он неплохо выспался и, когда явился на службу, чувствовал себя свежо и бодро. Ночные события были настолько нереальны, что воспринимал он их отстраненно, как воспринимают жизнь на киноэкране. И только испанская монета, которую он время от времени вынимал из кармана и разглядывал, подтверждала, что они – не плод больного воображения.

Часов около двенадцати поступило сообщение, что в пресловутом доме опять что-то стряслось. Вроде бы в одной из квартир произошла страшная драка, в результате пострадал почему-то священник.