Груодис нахмурился:

— Не знаю. Но оставлять его там я не мог. Просто не мог.Поэтому и взял с нами врача. Они сядут в Багдаде, и ему окажут первую помощь.Оставлю немного денег для врача, а потом постараюсь Никиту разыскать. Лучше емуостаться в Багдаде, чем в Баку, там за покушение на жизнь президента — смертнаяказнь.

Разве я поступил не правильно?

— Ты, как всегда, все сделал верно, — улыбнулась Инга. Онвзял ее руку, бережно поцеловал, сжимая в своей ладони.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила она. — Я чувствую, тывсе еще напряжен.

— Да, — признался Груодис, — меня занимает Дронго. Весьвечер он очень успешно мешал нам, последовательно разгадывая все мои ловушки. Атеперь отпустил наш самолет, не сделав даже попытки его задержать. Мне нехочется верить, что в последний момент он сдался. Тогда остаются два варианта:либо он погиб, предотвращая покушение, либо придумывает новую пакость. Хотя,честно говоря, я не знаю, как он может теперь нам помешать. Завтра днем мы ужебудем в Кении, а оттуда улетим в Австралию.

Лайнер, набрав высоту, ровно гудел.

— Что вы там сидите без дела? — крикнул он, обращаясь кстюардессам. — Мы, правда, сели не в салон бизнес-класса, но все равно хотелибы, чтобы вы о нас позаботились. В конце концов, все-таки за что хвалят«Люфтганзу»? Принесите нам хотя бы кофе.

Стюардессы вскочили.

— Не все, — предупредил Груодис, — вполне может справитьсяодна.

Полет проходил спокойно. После вылета прошло уже большечаса. Сидевший в салоне бизнес-класса Купча уже предвкушал дальнейшую жизнь.Он, в отличие от Груодиса, связывал большие надежды со своей прежней родиной,намечая, куда и как можно будет правильно вложить деньги. Они договорились сНикитой открыть казино. И, конечно, обувной магазин, в Италии у них появилисьнеплохие связи. А Никита всегда был помешан на удобной обуви. Он посмотрел наноги раненого и вдруг похолодел. У Корсунова были совсем другие носки. Он четкопомнил, как утром Никита надевал темно-коричневые носки. А лежавший человек былв черных.

И, самое главное, это никак не мог быть Корсунов. У тогоразмер ноги был не больше сорок третьего. А у этого чуть ли не сорок шестой.

Женщина-врач суетилась над раненым, когда Купча осторожновстал. Он достал пистолет, решительно отодвинул женщину, чтобы не мешала, инаклонился к раненому, собираясь устроить необычный допрос. И в этот моментженщина вскрикнула. Купча ткнул пистолет прямо в грудь лежавшего.

— Ты кто? — спросил он громко.

— Осторожнее, — сказала врач, — вы сделаете ему больно.

— Я сделаю ему дырку, — пообещал Купча. — Ты кто? — спросилон снова, пытаясь разглядеть его глаза. И вдруг он встретился с его взглядом.Одним глазом лежащий смотрел на него в упор. Купча отпрянул и, уже несомневаясь в своей догадке, поднял пистолет.

— Вставай, — приказал он, собираясь добавить что-то еще.

Все-таки бинты, подключенная от стойки игла с лекарством илежачее положение тела психологически на него действовали. Подсознательно онпосчитал лежавшего действительно беспомощным. И жестоко ошибся. Раненый, вдругрезко подняв ногу, выбил у него из рук оружие. И когда Купча отшатнулся, тотуже поднял пистолет и сделал выстрел. Даже не целясь. Купча дернулся и упал.Пуля вошла ему точно в сердце. Дронго замер. Он выстрелил подсознательно,защищая себя. Но он не умел и не любил убивать. Даже в такой ситуации. Черезсекунду сюда ворвутся люди Груодиса, услышавшие выстрел. Он мгновенно оценилобстановку и снова лег на носилки, услышав, как кто-то уже бежит в их салон.

В кабине самолета выстрела не было слышно, но во второмсалоне обратили внимание на сильный хлопок. Груодис насторожился: не хваталотолько неприятностей.

— Проверь, что там случилось, — приказал он человеку изсвоей группы, сидевшему рядом с ними, — но будь осторожен.

Парень, взяв автомат, поспешил в другой салон. Вошел,осторожно озираясь.

На носилках лежал раненый. В углу стояла испуганнаяженщина-врач. Парень прошел дальше и увидел чью-то руку, выглядывающую из-закресел. Нахмурившись, он поднял автомат, сделал несколько шагов вперед. Насиденьях лежал отброшенный выстрелом Купча с большим кровавым пятном на одежде.

Парень замер, не понимая, что происходит, посмотрел нараненого, на Купчу и сделал, как ему казалось, единственно правильный вывод.

— Это ты его пришила, сука! — гневно сказал он, оборачиваяськ врачу и поднимая автомат. Женщина замерла. В этот вечер она пережила больше,чем иной человек за всю свою жизнь. Террорист подходил к ней, направив на нееавтомат.

Потом, усмехнувшись, отвел оружие.

— Чего я тебя стрелять буду, лучше накажу, как бабунаказывают.

И протянул руку, дернув женщину к себе. В первый момент онадаже не поняла, что он хочет делать. Он же горячей сильной молодой рукой поднялюбку, больно тиская ноги, повалил женщину прямо на пол. Она не сопротивлялась,не кричала. Просто окаменела, словно увидев за его спиной нечто страшное.

Нападавший это почувствовал. Он хотел поднять голову, но неуспел. Сильный удар прикладом автомата поверг его в бессознательное состояние.Он обмяк, всей тяжестью навалившись на несчастную.

— Извините, — сказал Дронго, оттаскивая нападавшего ипомогая женщине подняться, — возьмите его автомат и постарайтесь больше никогосюда не пускать.

Хотя бы одну минуту.

— Я боюсь, — оцепенело пробормотала женщина. Она была всостоянии, близком к шоку.

Ей было лет тридцать. Разрушенная прическа, страх в глазах,расплывшийся макияж не придавали ей очарования. Дронго наклонился к ней и тихопрошептал:

— У нас нет другого выхода. Нужно просто, чтобы вы небоялись.

— Да, — сказала она сквозь слезы, — да, конечно.

— Как вас зовут? — спросил он.

— Эльмира.

Он наклонился еще ниже и вдруг, схватив женщину, поцеловалее, невзирая на сопротивление. Поначалу она сопротивлялась достаточно бурно,потом обмякла.

— Извините, — еще раз сказал он, — по-моему, это почтишокотерапия. Так, кажется, говорят врачи?

— И вы часто к ней прибегаете? — она уже улыбалась сквозьслезы.

— Не часто. Но ваш случай требовал такого лекарства. Теперьвам лучше? — Он говорил, быстро разматывая на себе бинты.

— У вас очень нетрадиционные методы лечения, — призналасьврач.

— Оставьте автомат, — разрешил Дронго, — у меня возникладругая идея.