– Но его же здесь нет?!

– Вот победим, поверь мне – столько всяких нарисуется, ты себе и представить не можешь.

– А проиграем?

– Ещё лучше – он героически спасётся. Фильм снимет – как он преодолевал и побеждал.

– Не верю!

– Ну и не верь.

– Да ладно тебе, Сергей. Мы же тут не из-за славы там или известности, – попробовал успокоить его я: – Скажу больше – известность нам только вредить будет. Вот смотри. Прилетаем мы на Станцию, эээээ, во, точно – в Сотис. И хотим миссию на вывоз био-отходов взять. Ну, как мы раньше с тобой возили оттуда, помнишь?

Клён кивнул, и я продолжил:

– Ага. А платят там хорошо, помнишь. И вот идём мы в контору, контракт подписывать, а там нас твоя почитательница встречает – Ах, это же Клён! Ах, великий герой битвы при Дечте! Ой, а дайте автограф, у меня и фото ваше есть! Ты, мужественно улыбаясь, подписываешь его, и она тут же прячет его себе на грудь. Прямо на сердце – под лифчиком.

– Поп?! – послышался укоряющий голос Жаны.

– Жанн, ты чего? Я же не сказал – в трусы?! Да и какие у вас сейчас трусы – в эти веревочки, что вы…

– Поп! Повернись, а?

– Ну чего, Жанна? – обернувшись к ней я увидел выставленный в мою сторону кулак.

– Оставлю без ужина!

– А это уже – шантаж!

– Ни разу, – она сложила руки на груди: – Борьба за нравственность в отдельно взятом экипаже.

Осуждающе покачав головой, я повернулся к Клёну:

– На чём мы остановились?

– На лифчике и трусах, – тут же напомнил Грей, за что тут же получил свою порцию осуждения.

– Ну, короче, – продолжил я, когда Жанна, недовольно фыркая, отвернулась от нас, изображая работу с пультом.

– Ты её очаровал, поклонница – счастлива – её герой рядом, вы уже о свидании договариваетесь и всё такое.

– Ага, – Клён мечтательно уставился в потолок.

– И тут, протягиваешь ты ей накладную – подпиши, вернусь из рейса и сразу в ресторан! Романтический ужин, перетекающий в завтрак…

– Поп! Ну чему ты Серёжу учишь?! – Жанне надоело изображать обиду, и она снова повернулась к нам.

– Ща, Жанн, уже финал. Вот. – я подмигнул ей и повернулся к разомлевшему парню: – И смотрит она затуманенным от счастья взглядом в накладную – а там две сотни тонн дерьма. И по трансляции ей орут, из твоего ангара:

– Валюха! Выпускай эту говновозку! У неё третий трюм подтекает! Сама убирать будешь!

И начинает твоя сверкающая броня коричневыми разводами покрываться… И смотри она на тебя уже как-то не так.

– А как? – решил подыграть мне Грей.

– С сомнением смотрит.

– Командир… Ну, блин, Поп! Чего ты Сережёньку расстраиваешь? Вот точно – будешь сегодня сухпай жрать!

– Кхм, – наш самый юный член экипажа выглядел явно смущённым: – А если подтекать не будет? Командир – у нас же не подтекало?

– Эээ… Поп? Ты что – и вправду отходы возил? – Жанна недоверчиво посмотрела на меня: – На этом корабле?

– Угу, – не стал скрывать я, и она непроизвольно начала принюхиваться.

– Да всё нормально было, Жанн. Чего ты. Не в твоей же каюте возил. Хотя тогда – да, мы весь корабль контами забивали.

– И даже те места, где сейчас наши каюты? – она подозрительно прищурилась.

– Конечно! Знаешь, как в Сотисе тогда платили? За одну ходку тридцатник лямов капал.

– На месте моей каюты стоял бак с дерьмом? – она снова принюхалась – теперь к своему рукаву.

– Нет, что ты, Жанночка. На месте твоей каюты у меня нычка для контрабаса была. Я там парфюмерию прятал от полицаев.

– Командир? А мы что – и контрабанду возили? – послышался полный удивления голос Клёна: – А я думал одно дерьмо. Оно же у нас, даже в основном коридоре, в контах лежало.

– Клён! Вот в них и возили.

Жанна уже хотела сказать ещё что-то в мой адрес и даже приоткрыла рот, но тут, на моё счастье, по трансляции раздался голос нашего координатора:

– Третья группа! Выдаю маркер первой точки!

– Жанна! Маркер выводи! – я сменил тон на деловой: – Отставить шуточки. Работаем! Всем приготовиться!

– Есть маркер. Вывела на лобовое, – подтвердила она, и тут же, немного справа от центра лобового остекления, появился оранжевый кружочек точки нашего назначения. Судя по подсказке рядом с ним – до корабля Чужих было чуть больше двух десятков километров.

Выждав пол минуты, офицер продолжил: – Передаю персональные маркера. Скорость три десятка, выходим на позиции для построения!

– Жанна?

– Уже!

На экране, чуть левее оранжевой отметки, появилась её сестра-близнец. Только сестрёнка была окрашена в бледно синие оттенки.

– Всем выйти на свои точки. Повторяю – скорость тридцать. Скорость три десятка!

Направив нос на голубой кругляш, я слегка отжал ручку тяги, устанавливая требуемую скорость.

Ещё секунд двадцать тишины.

– Капитаны! – к нашему удивлению из динамиков раздался не голос координатора – к нам обращался сам Семёнов: – Мужики. На вас вся надежда. На вас, ваши экипажи, и на десантниках в ваших трюмах. Прошу. – он вздохнул, и я почувствовал, насколько вымотан этот человек: – Прошу вас всех. Сделайте всё возможное – этот чужак должен быть выведен из строя. Тараньте, подрывайте реакторы, идите на любой шаг – вам всё будет компенсировано. И даже больше.

Адмирал замолк и несколько долгих секунд мы слышали только его хриплое дыхание:

– Мужики…. Это пройти дальше не должно. Спасибо, парни.

Раздался щелчок переключения каналов, возвращая нам нашего координатора:

– Все на местах. Начинаем движение по основному курсу. Скорость – сто тридцать. Начало движения по счёту ноль. Внимание – начинаю отсчёт. Три!

Я обвёл взглядом рубку.

Жанна сидела на своём месте напряжённо уставившись в пульт. Клён, успевший за это время облачиться в костюм вирта, уже погрузился в объятья своего кресла. Единственный безработный из экипажа – Грей, сидел в кресле второго пилота поигрывая своим пистолетом. Ему – как представителю пехоты, делать пока было абсолютно нечего.

– Два!

Ну что ж…. Посмотрим – что это за чужие такие.

– Один!

Прекрасно понимая, что идти нам до Большого минут двадцать, я, против своей воли, напрягся и нагнулся над пультом.

– Ноль! Пошли-пошли-пошли!

Ручка тяги ушла вперёд и Анаконда, сверкая золотым покрытием в свете местного светила рванулась вперёд. Короткий разгон – и вот мы уже, бок о бок с другими крупными кораблями нашего отряда движемся вперёд в плотном строю.

– Соблюдаем скорость! Держим сто тридцать! – напомнил координатор и его канал закрылся.

Терпеть не могу ждать. Я мысленно скривился. Ладно. Поехали. Потерпим.

– Поп, ты тут? – на канале отряда