Ещё немного…

Закрыла глаза и шагнула в прохладную воду ручья.

* * *

Редфрит

Весь день его не покидало чувство, что он ошибся, вот только он никак не мог понять, где и когда. Разум твердил, что это было верное решение — запереть бунтарку в четырёх стенах. Не тащить же её полуголой через весь город на потеху подданным!

— С этого и следовало начинать семейную жизнь, — пробормотал Галеано и тут же поморщился.

От этих слов горчило на губах, как и от тех, что несколько часов назад швырнул ей в лицо.

— Семейную жизнь с Даниэлой Фантальм, — задумчиво добавил он.

Праздник во дворце должен был вот-вот начаться, но к вечеру настроение его величества испортилось окончательно. Следовало выйти к придворным, объявить о начале бала и, наверное, объяснить, почему с ним весь день не было королевы.

И теперь уже не будет.

Единственным местом свидания с женой станут её покои.

И снова ему захотелось скривиться, и снова на губах горчило. Даже вино, сладкое, хмельное, не помогало перебить вкус полынной горечи и перестать думать о ней хотя бы на мгновение.

Он думал о ней весь день.

О той Даниэле, что была невестой герцога Сканно, и той, что стала его женой.

Другой.

Такая же упрямица, такая же бунтарка, но доброты и сострадания в прежней Даниэле Фантальм он не замечал. Прежняя Даниэла ни за что бы не вступилась за накаи и не ломала бы голову над тем, как заставить придворных не пользоваться эссенцией крылатых. Она даже дала своему лакею имя! Лео… Король мрачно усмехнулся. Нелогичное поведение для той, что всю жизнь презирала накшерров и другие народы Средиземья.

Мильдгита считает, что королева ведёт себя странно, и Редфрит был полностью с ней согласен.

— Она не знает очевидных вещей, — пришли на память слова королевской чародейки. — Не понимаю, чему её все эти годы обучала хирата. Явно не магии.

Ничто не способно было сломать прежнюю Даниэлу, но после свадьбы ему порой казалось, что перед ним не леди из стали, а хрупкая фарфоровая статуэтка. Надавишь чуть сильнее, не так дотронешься, и придётся собирать осколки.

Странные мысли, странные сравнения, но Редфрит никак не мог от них отделаться.

Следовало отправляться к придворным, но… Но у него появились вопросы.

— Приведи ко мне камеристку королевы, — велел он лакею. — Немедленно.

Поднявшись из-за стола, прошёлся по кабинету, зажёг одну за другой свечи. С каждой минутой сумерки сгущались всё сильнее, и также сумрачно было у него на душе.

Рассеянный взгляд в окно, на почерневшие в вечерней мгле книги, на портрет покойных родителей, что красовался в массивной раме над камином, а затем на дверь, которая спустя несколько долгих минут коротко скрипнула.

Тишину нарушили несмелые шаги и шелест юбок.

— Ваше величество… — служанка низко поклонилась.

Редфрит одарил её пристальным взглядом. Даниэла привезла девчонку из отчего дома, настояв, чтобы ей прислуживала только она одна.

— Остальных горничных я к себе не подпущу и, если не хочешь, чтобы какая-нибудь из служанок пострадала, лучше не отправляй их ко мне, — заявила она накануне свадьбы.

Зная крутой нрав будущей жены и её таланты в магии, Редфрит не стал настаивать, прекрасно понимая, что и правда могут пострадать. И вот теперь та же самая женщина носится с рабами, едва ли не пылинки с них сдувает.

Нет, странная — это ещё мягко сказано.

— Чем сейчас занята моя жена?

Продолжая нервно мять белоснежный передник и даже этого не замечая, служанка пробормотала:

— Феи сказали стражникам, что королева неважно себя чувствует и просила не беспокоить её до вечера. Я как раз собиралась её проведать и отнести ей ужин.

Несложно было догадаться, кто стал причиной её неважного состояния.

Мысленно выругавшись, Галеано внимательнее вгляделся в лицо служанки.

— В последнее время твоя госпожа сильно изменилась. Я хочу знать, что с ней случилось.

Прерывистый вздох, испуганно закушенная губа — девушка отвела взгляд.

— Я… я… Простите, ваше величество, но я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я женился на другой.

Он сказал это прежде, чем успел осмыслить, но вдруг осознал, что не хочет забирать слова обратно. Не было нужды поправляться. Его Даниэла действительно была другая.

Не такая, как раньше.

Приблизившись к перепуганной служанке, он сжал её подбородок, заставляя поднять голову, посмотреть ему в глаза.

— Говори! Я жду.

— Я…

В глазах девушки читался страх. Дрожали не только её пальцы, дрожала она вся. И дураку было ясно: служанка что-то знает. Знает и боится признаться. А может, не желает.

Вот только желания прислуги Редфрита Галеано никогда не волновали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Я в любом случае получу от тебя ответы. Здесь или, — король выдержал паузу, чувствуя, что девица уже почти готова сломаться, — в подземелье под пытками, после которых ты уже вряд ли оправишься. А может, мне отправить тебя к леди Мильдгите? Как думаешь, что она с тобой сделает?

Судя по расширившимся от ужаса глазам, королевской чародейки девица испугалась даже сильнее, чем пыток в подземелье. О колдунье ходило немало слухов, зачастую абсурдных, но дурочки вроде этой верили каждой сплетне.

— Говори! — повторил он жёстко.

Всхлипнув, Саранна зажмурилась. Сжала губы, чтобы ни один звук не прорвался наружу. Наверное, в мыслях она взывала к светлым и тёмным, чтобы вступились, сберегли.

Но Редфрит точно знал: боги ей сегодня не помогут.

— Значит, к Мильдгите. — Схватив девушку за руку, он потащил её к колдунье.

Саранна не сопротивлялась, лишь приглушённо плакала, но стоило им приблизиться к лестнице, что вела во владения ведьмы, как она не выдержала, зарыдала:

— Нет! Пожалуйста, я… — И в отчаянье призналась: — Это не она! Это не ваша жена!