«Возможно, заметили меня», – подумал Антон.

В тот же момент «УАЗ» вновь покатил навстречу ему.

Чертыхнувшись, Антон огляделся. Справа и слева сплошной стеной высились заборы. В каждом дворе как минимум собака. Бежать назад тоже опасно. Вдруг не он интересен находящимся в «уазике» людям, а их остановка у гостиницы – случайность? Тогда он лишь спровоцирует их. И все-таки, поравнявшись с ним, машина встала. Следя за ней боковым зрением и готовый в любую секунду выхватить пистолет, Антон продолжал идти.

– Э-э, браток! – раздался родной голос Лавра. – Где здесь можно снять комнату?

– Ты почти у цели, – Антон махнул рукой и остановился. – Там частная гостиница.

– Покажешь?

– А то! – стараясь скрыть охватившее волнение от радости, он направился к услужливо открытой дверце.

– Ну, как ты, командир? – сидевший на переднем сиденье Джин расплылся в радостной улыбке. – Испугался?

– Да уж не обрадовался, – подтвердил Антон, пожимая руку сидевшему рядом Шаману. – Только что, недалеко отсюда, побегать пришлось. Рассказывайте.

Лаврененко прибавил газу.

– Короче, я и Шаман выведены из игры. На Нияза мы так и не вышли, зато нас опознал один из чеченцев. Теперь туда внедрили Стропу.

– Кто из наших еще здесь?

– Шах и Док. Они остались в комендатуре.

– Вы снова в Курчалое остановились? – удивился Антон.

– А где еще? – вопросом на вопрос ответил чеченец.

– Ладно. – Антон был не очень доволен. Оба чеченца были родом из этого села и по возможности пытались его навестить. Это было понятно, ведь все их родственники жили именно там. Но последнее время Антона стало беспокоить такое положение вещей. Вот и сейчас проработанная легенда о гибели чеченских милиционеров, перешедших несколько лет назад на сторону боевиков, в очередной раз пошла прахом. Это уже стало давать свои отрицательные результаты.

Тем временем Лаврененко въехал в узкий, захламленный проулок и остановился.

– Нас в твое распоряжение отправил Родимов. – Джин вопросительно уставился на Антона.

– Хорошо, что не к Тарамову, – усмехнулся Антон.

– Разве он здесь? – удивился Джин.

– Только вчера вечером с Туманом его видели. Знаем, где остановился.

– Родимов рвет и мечет, – как бы невзначай заметил Шаман.

– Еще бы, – Антон потер мочку уха. – Я не удивляюсь. Только как бы я с ним связался?

– Линев смог через своих узнать, где остановился Дрон. Местные контрразведчики на контроле гостиницы держат. Особенно те, в которых живут иностранцы.

– Значит, через Василия хотели на меня выйти? – догадался Антон.

– По-другому никак.

– Это хорошо, что вы не успели к нему сунуться, – Антон облегченно вздохнул.

– Почему? – удивился Шаман.

– Он там журналиста караулит. Могли вспугнуть того, кто по его душу прийти должен.

– Не вспугнули бы. – Джин повернул установленное в салоне зеркало заднего вида таким образом, чтобы видеть Антона. – Вася уже в штабе группировки. Ночью привез двух «оборотней» из МВД республики и пленного милиционера. Нас попросил предупредить хозяина гостиницы, что француз может не беспокоиться. Ему уже ничто не угрожает. Только подъехали, смотрим, вроде ты идешь. Решили проверить и, как видишь, не ошиблись.

– Сколько раз я ему говорил, спешка нужна при ловле блох, – сокрушенно сказал Антон. – Пусть журналист пока сидит тихо. Еще не всю мразь отловили. Машина чья?

– Моего родственника, – ответил Шаман. – Еще «Нива» есть. У отца Вахида на время забрали. Ее сейчас Шах в порядок приводит. Номера взяли с тех, что в комендатуре стоят.

– Теперь можно работать!

– Ты сначала с Родимовым побеседуй, – Лавр протянул ему трубку спутникового телефона.

* * *

В отличие от Антона, которого поселили у престарелой чеченки, Туман оказался в русской семье, чудом пережившей две войны и произвол масхадовского правления. Спасло то, как говорила хозяйка, что ее муж был уважаемым в республике врачом-хирургом. После того как была разрушена первая городская больница, в которой он проработал более десяти лет, принимал прямо на дому. Не раз на квартире проводил несложные операции. Для этого пришлось одну из комнат переделать в операционную.

В разгар первой чеченской кампании сюда принесли какого-то серьезного полевого командира со множественными осколочными и пулевыми ранениями. Михаил Петрович попытался отказаться от оказания ему помощи из-за отсутствия необходимого оборудования. Боевики, к удивлению перепуганной супруги, не стали бряцать оружием и топать ногами, а просто потребовали, чтобы он составил список необходимого. Уже спустя два часа в детской комнате был установлен даже операционный стол, а на крыше – бензиновый генератор. С тех пор никто из соседей не смел даже косо посмотреть в их сторону. Сама Мария Гавриловна также окончила медицинский институт по специальности терапевт. Однако за эти годы ей пришлось освоить должность хирургической сестры и анестезиолога. Вместе с ними жила ее престарелая мать. Все четверо хорошо владели чеченским. Так получилось, что родственников больше не было.

Туман завтракал, когда в дверь настойчиво постучали. Сын хозяйки квартиры, бросив в его сторону быстрый взгляд, вышел из-за стола.

– Сначала спроси кто? – напомнила Мария Гавриловна.

Женщина сидела на табурете рядом с прямоугольной железной печью и обжаривала лук. От дыма слезились глаза, но другого способа приготовить пищу здесь не было. Газовую магистраль еще не восстановили. За водой приходилось ходить в соседний дом.

– Не маленький, – буркнул парень, вразвалочку направляясь в коридор. Ему было восемнадцать. Пятнадцать лет назад Марии Гавриловне удалось отправить его в Ростов, к школьной подруге, где он не только жил, но и учился. Взяв в институте академический отпуск, впервые за все время сын приехал к родителям.

Заявился сосед с первого этажа. Это был уже немолодой чеченец с окладистой бородой и хитрым взглядом. Туман привык, что сюда многие приходят за помощью. Хозяйка лишь позвала супруга и прикрыла дверь на кухню, в которой вместо стекла был вставлен обыкновенный картон.

– Михаил! – проходя в комнату, прохрипел гость. – Посмотри руку. Дня три назад упал, все болит. Может, сломал?

– Рентген нужен, – донесся приглушенный голос. – Уже столько больниц открылось, а вы все ко мне ходите!

– Привыкли. Доверия больше, – ответил чеченец.

– Действительно, – Мария Гавриловна встала и отставила сковородку в сторону. – Чего это он вдруг? Через дорогу перейти – поликлиника. Моего туда сейчас зовут.

– А он? – Туман глотнул чаю и вопросительно уставился на женщину.