– Диплом сгорел, – она сокрушенно вздохнула. – Сейчас запрос сделал. Да когда теперь восстановят? Живем и трясемся. Квартира сохранилась, а домовой книги нет. Считай, на птичьих правах.

– Да нет у тебя ничего! – раздавался между тем из комнаты голос супруга. – И с чего ты взял, что перелом?

– Болит сильно.

– Ушиб…

– Все-таки странно. – Мария Гавриловна спрятала под косынку прядь рано поседевших волос и задумчиво посмотрела на Тумана. – Он никогда не был здесь. А недавно хвастался, что у него начальником отделения родственник работает. Чего это он вдруг приперся? Тревожно что-то, – выдохнула она.

Туман вдруг тоже поймал себя на мысли, что в голосе чеченца звучит какая-то фальшь и он чрезмерно громко говорит. Так обычно ведут себя люди, которые стараются скрыть волнение.

«Может, в милиции узнали про меня и решили через соседа выяснить, кто и откуда?» – мелькнула мысль.

– Ладно, пойду я, – послышалось из комнаты.

Раздались шаги, хлопнула входная дверь.

Через некоторое время на кухню вошел хозяин. Это был высокий, седой, с серыми глазами, крепкого телосложения мужчина.

– Странный какой-то Саид сегодня, – с порога заговорил он. – То мимо пройдет, даже не поздоровается. А тут в любезностях рассыпаться начал. – Он опустился на служивший стулом ящик. – Упал, говорит, на руку, а у самого даже синяка нет.

– А кем он до войны работал? – спросил Туман. Тревога хозяев передалась и ему.

– Саид появился здесь два года назад, – на секунду задумавшись, сообщил Михаил Петрович. – До этого жил в другом районе. Там спецназ квартиру сильно разбомбил. У соседей обнаружили боевиков. Говорит, в девяностых некоторое время был сотрудником Министерства безопасности. Слышал даже, что успел отметиться в шариатском суде. Но это опять-таки – слухи. Родной брат у него сейчас служит в милиции нашего района. Майор. Часто к нему приезжает. Мутная семейка, – подвел он итог.

– Интересно. – Туман поднялся и подошел к окну.

Половина стекол в нем отсутствовала. Вместо них были вставлены и закреплены гвоздями кусочки полиэтилена и фанеры. В верхней части рамы и вовсе – кусок проржавевшей жести, через которую наружу выходила печная труба.

– Его жена меня вчера про вас спрашивала, – неожиданно вспомнила Мария Гавриловна и испуганно посмотрела на Тумана.

– Что именно? – насторожился он.

– Вроде ничего особенного, – она пожала плечами. – Чем занимаетесь днем, откуда приехали и как зовут.

– А вы?

– Как сказал ваш провожатый, болен – и все. Лежит больше.

– Она могла видеть, как я ухожу, – задумчиво сказал Туман. – Вы так и не сказали, почему именно к вам меня поселили? Человек, который привез меня, ваш знакомый?

– Перед этим здесь был Шакур Хучиев, – вновь заговорил хозяин. – Спросил, как живу, чем питаюсь. Я ему руки лечил. Он сначала правую сломал, потом ему левую прострелили.

«Лучше бы они у него совсем отсохли», – подумал про себя Туман, а вслух, прикинувшись, будто не знает Худого, спросил:

– Кто это?

– Разве тебе не знакомо имя этого человека? – хитро прищурившись, усмехнулся доктор. – Шакур организовал здесь свой бизнес. Открыл мастерские по ремонту машин, магазины запчастей, заправочную станцию. Мне сказал, что из России мастера хорошего выписал. Попросил на недельку пристроить. Говорит, дома нельзя. Конкуренты что-то зашевелились. Многим его бизнес приглянулся. Боялся, что гостя вместе с ним убить могут.

– То есть меня? – уточнил Туман.

– Угу, – подтвердил доктор. Его лицо стало серьезным. Он понял, что живущий в его квартире человек никакого отношения к ремонту машин не имеет.

– Чем он раньше занимался?

– Не знаю, – пожал плечами врач. – Ходили разные слухи. Даже говорили, будто полевым командиром был. Авторитет у него действительно большой.

– А что, если воевал на стороне боевиков, значит, уважают больше? – Туман вернулся к столу, но садиться не стал, а остался стоять, сложив на груди руки.

– Как это ни прискорбно, – Михаил Петрович переглянулся с женой, – но именно так оно и есть.

– Вы не боитесь быть со мной откровенным?

– Надоело бояться.

Туман ушел в комнату. Здесь, кроме солдатской кровати, заправленной пледом, и старого разбитого кресла, ничего не было. Чудом уцелевший телевизор стоял в спальне хозяев.

Он сел, продолжая анализировать ситуацию. Неожиданно взгляд упал на висевшую на гвозде милицейскую форму. В голове всплыли слова Худого:

– С завтрашнего дня я должен вас видеть только в этой одежде.

– Значит, сегодня, – проговорил он вслух. И тут его обожгла догадка. Как он сразу не подумал, для чего весь этот спектакль с переодеванием и документами?! Еще в первый день своего пребывания в этом доме он ломал голову над тем, зачем его поселили с русскими. Теперь все становилось на свои места. Они оба врачи, которые оказывали помощь больным, в том числе и раненым боевикам. Многих знали лично. Сейчас, когда в республике понемногу налаживается мирная жизнь, эти люди становятся опасными. Одновременно отпадает необходимость в них. Почему бы не избавиться, при этом устроить все таким образом, будто это сделал сотрудник милиции? Опять неувязка. Зачем находящемуся в командировке менту снимать комнату в городе, подвергая себя опасности? Дурак? А может, он просто приехал из России, чтобы свести счеты? Для любого следователя это анахронизм, но не для представителей разного рода правозащитных организаций. Начнут на каждом углу кричать о произволе. Еще бы, средь бела дня, не скрывая своей принадлежности к силовикам, решил расправиться с теми, кто помогал террористам. Наверняка будут утверждать, что такая наглость была возможна только из-за безнаказанности. Что если бы случайно не убили милиционера на месте преступления, то спецслужбы стали бы утверждать, будто с врачами расправился переодетый боевик, надеявшийся таким образом ввести следствие в заблуждение и скрыться с места происшествия. Тем более подобные убийства происходят в республике довольно часто. Чепуха! – попытался он успокоить себя, ведь рано или поздно труп все равно опознают. Тогда тем более! – обожгла страшная догадка, от чего он даже встал. Неужели Худому известно, что они сотрудники ГРУ?!

Стук в дверь оторвал от размышлений. Туман вынул пистолет.

– Кто? – спросил, выйдя в коридор, Михаил Петрович.

– Ты доктор? – раздался приглушенный мужской голос.

– А что случилось? – не открывая замка, вопросом на вопрос ответил хозяин.

– Женщин один плохо стал. Выйди, посмотри!

Пришедший говорил громко и вызывающе. Так не ведут себя, если случилась беда.

Туман выскользнул в коридор. Почти одновременно доктор щелкнул замком. Двери с шумом распахнулись. Майор не успел опомниться, как раздался удар, вскрик, и хозяин полетел на него. Придержав доктора, Туман поднял правую руку с зажатым в ней пистолетом.