Поэтому термин «Роте капелле» («Красная капелла») употребляется и как синоним для различных сил, выступавших против германского фашизма. В их число входили созданные во Франции и Бельгии Разведывательным управлением Генштаба Красной Армии нелегальные группы, имевшие выход на Компартию Франции и движение Сопротивления.

Под это понятие подпадала и деятельность советника МИД Германии Рудольфа фон Шелиа и его окружения, а также работавшая с ним по линии Разведывательного управления Генштаба Красной Армии журналистка, а позднее сотрудница отдела печати министерства иностранных дел Ильза Штебе и некоторые другие.

Ряд лиц, еще до 1933 года связанных с оргструктурами КПГ, сочетали политическую и партийную работу с информационно-разведывательной деятельностью в пользу Советского Союза. К ним относят известного уже Курта Шульце — Берга, а также инженера, немецкого патриота и ученого Ганса Генриха Куммерова[41], заслуживающего отдельного разговора. Он оказался во время войны на острие схватки советских и германских спецслужб и погиб мученической смертью со своим другом и единомышленником Эрхардом Томфором в застенках гестапо.

«Красная капелла» — это и парашютисты, привлеченные советской разведкой, в большинстве случаев по рекомендации КПГ и Коминтерна из числа немецких эмигрантов, прошедшие спецподготовку в СССР и переброшенные в Германию.

Наконец, это берлинские круги сопротивления, антифашисты во главе с доктором Арвидом Харнаком и старшим лейтенантом Харро Шульце-Бойзеном. На первоначальном этапе они стояли как бы в стороне от предпринятого поиска, пока гестапо, руководствуясь своими методами, не подключило Арвида и Харро к многотомному делу «Роте капелле», придав ему окраску «международный шпионаж».

Можно было поискать и другие характеристики для слагаемых «Красной капеллы», подобрав более подробные, определяющие моменты для каждого из них, или, напротив, пойти по пути их «укрупнения». В любом случае неверно было смешивать всех своих политических противников под одной крышей «шпионажа», как поступило Главное управление имперской безопасности (РСХА). Видимо, это делалось, чтобы затушевать определяющее и главное в деятельности групп и отдельных лиц — антифашистскую направленность их борьбы против гитлеровского режима. Гестаповская «методология» исказила прежде всего суть антифашистской организации Харнака — Шульце-Бойзена.

Зондеркоманда «Роте капелле» была учреждена в соответствии с традициями, существовавшими в Германии, которые продолжили нацисты, накопившие свой собственный опыт. Например, созданная зондеркоманда (специальная комиссия гестапо) в ноябре 1939 года расследовала обстоятельства покушения Георга Эльзера на Гитлера. Ее целью было изучение места попытки совершения теракта и сбора различных вещественных улик, которые помогли бы раскрыть суть происшедшего и дать следствию факты для обвинения Эльзера в заговоре с целью преднамеренного убийства. Террорист, скрывшийся с места неудавшегося покушения, был задержан 8 ноября 1939 года при переходе германо-швейцарской границы. Подвергнутый пыткам, он ничего другого не сообщил членам спецкомиссии, кроме того, что намеревался лично уничтожить Гитлера и ни в каком заговоре с кем-либо не состоял. Это был бунтарьодиночка.

Особенно крупную зондеркоманду (спецкомиссию) РСХА создало после провалившегося покушения на Гитлера в его штаб-квартире «Вольфшанце» под Растенбургом в Восточной Пруссии 20 июля 1944 года. Руководство этой комиссии было возложено на начальника IV управления РСХА Генриха Мюллера и его заместителя оберштурмбанфюрера СС Ф. Паннцингера. Итогом деятельности зондеркоманды стали более шестисот человек арестованных, из которых свыше ста были приговорены «народными судами» к смертной казни или умерли в подвалах гестапо.

Свой черный, кровавый след в истории оставила и так называемая «Особая комиссия по деятельности «Красной капеллы». Немало мемуаров бывших гестаповцев — от мелких исполнителей до руководителей спецслужб Третьего рейха — затрагивали вопрос о возникновении зондеркоманды «Роте капелле». Однако достоверными и правдивыми эти воспоминания признать трудно: их авторы меньше всего стремились к тому, чтобы рассказать все, как было, не рискуя получить за это по заслугам. Правда, время показало, что их страхи вряд ли были обоснованными: у них быстро отыскались высокие покровители, столь же мало заинтересованные в установлении исторической правды.

В советском плену давали показания о своей бывшей деятельности многие высокопоставленные офицеры «Роте капелле». Но советских следователей прежде всего интересовал ущерб, нанесенный секретными службами фашистов советской стороне, их проникновение в довоенный и военный период в систему загранучреждений СССР и советской разведки. В силу этого ряд моментов, касавшихся самой «Роте капелле», в этих показаниях не получил достаточного освещения.

Что касается досье «Роте капелле» с допросами в гестапо Отто (Треппера) и Кента (Гуревича), а также участия западных спецслужб в событиях 20 июля 1944 года, доставленных в Москву разведчиком Анатолием Гуревичем в 1945 году, то эти материалы попали в руки СМЕРШ и надолго выпали из поля зрения. Примерно в 1954 году они были обнаружены при разборе личного архива В.С. Абакумова, министра госбезопасности СССР в 1946—1951 годах и начальника военной контрразведки СМЕРШ в 1943— 1946 годах, однако тут же скрылись в пучине секретного архива, где отыскать их совсем непросто. Возможно, эти материалы содержат интересные сведения, но не исключено, что исследователи обманутся в своих ожиданиях и не найдут в извлеченных на свет бумагах больших откровений.

Хотя точная дата образования «Роте капелле» неизвестна, ее создание относится к началу гитлеровской агрессии против Советского Союза и связывается с указанием Гитлера, отданным Гиммлеру, — положить конец в Германии и оккупированных ею странах Европы растущей активности советских разведывательных сетей. О последнем свидетельствовали сигналы морзянки, заполонившие эфир, которые едва поспевали перехватывать и записывать немецкие станции радиоперехвата. По данным немецкого радиоперехвата, особой плотностью и интенсивностью отличался эфир над Бельгией. Несколько радиосигналов были зафиксированы в Берлине, но скоро они исчезли и больше не повторялись.

По инициативе Гиммлера с целью выработки конкретных мер было созвано совещание, в котором приняли участие начальник службы радиоперехвата и радиошпионажа генерал-лейтенант Фриц Тилле, руководитель военной разведки — абвера адмирал Вильгельм Канарис, шеф гестапо — начальник IV управления РСХА группенфюрер СС Генрих Мюллер, начальник VI управления РСХА (внешняя разведка и контрразведка) бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг. Периодически в работе зондеркоманды принимал участие начальник отдела абвер-Ш (контрразведка) генерал-майор Бентивеньи.

Высшие чины гитлеровских секретных служб договорились о том, что поиск противника они будут осуществлять совместными усилиями прежде всего за рубежом, начиная с Бельгии. Что касается германской территории, включая Берлин, то приоритет здесь будет за гестапо. Мюллер поставил вопрос о том, чтобы его поисковая группа была укомплектована за счет приданных специалистов радиоперехвата и дешифровальщиков.