который я покинула последней. Ударь сюда, чтобы мне не портить маникюр.

Мемфис подошел, двумя руками ткнул в стену. Глиняные кирпичи легко осыпались, проход открылся.

– Мастерица, – усмехнулся он.

20.00 Дня равноденствия 2222.

Вилла «Кед-Кеди»

Гога, хорошо знавший местность вокруг «Кед-Кеди», хромая и постанывая, наступая на проколотую колючкой ногу, пробирался к тропе у ручья. Выйдя на нее раньше остальных, убедившись, что за ним нет погони, грузин пошел вниз, вверх идти было больно. Ему хотелось держаться подальше от вилл. Он намеревался добраться до нижнего поселка и по телефону вызвать помощь.

Гога спустился к водопаду раньше Мемфиса, который шел с Медеей на плече по прогулочной дороге. Сев в верхней части пятиметровой скалы, Гога успел омыть рану, выпить воды, смыть грязь и пот, обтереться рубашкой. Услышав смех Медеи, он затаился среди кустов, наблюдая за происходящим. Дождавшись, когда бык с девушкой исчезнут в пещере, он проследовал за ними. Сделав несколько шагов вглубь, остановился. Катакомбы вдруг засверкали золотым светом. Медея занесла шкуру над головой. Ее стройная фигура, как и тело Мемфиса, тенями играла на стенах. «Руно!» – про себя возликовал Гога и решил не упускать их из виду. Правда, разглядев мышцы быка, передумал. Дождавшись, когда девушка скроется за каменными изгибами и свет угаснет, Василашвили, хромая, пробрался назад. Он вышел из пещеры и, превозмогая боль, побежал в поместье. В голове у него крутились сбивчивые мысли, что предпринять?

Медея была в его руках. Та самая Медея с золотым руном бессмертия – наградой долгих поисков Цеха. Она может исчезнуть в любой момент, как и поступила, когда приехала с ним в «Кед-Кеди».

Ворвавшись в сахлю, совсем забыв о Машо, он с удивлением увидел одну из них на ресепшене. Андроид приветливо улыбнулся.

– Товарищ Григорий Алексеевич? – спросила девушка.

– Да, это я. Относительно меня распоряжений сверху не было? – поинтересовался Гога на всякий случай. – От быка Мемфиса.

Машо игриво прикрыла глаза ресничками, обновляя электронную почту, хотя полчаса назад могла и пристрелить.

– От товарища Мемфиса относительно вас распоряжений не было. Но должна предупредить, все номера заняты.

– Знаю, я сам их и занял. Дай мне телефон.

Девушка в нарядном грузинском костюме взяла со стола смартфон.

– Кого вам набрать?

– Банно-прачечный комбинат № 66, заведующего. Скажи: срочно, очень важно!

Машо подождала соединения.

– Это Комбинат? Григорий Алексеевич по важному, очень срочному делу спрашивает заведующего… Моется?

– Как это «моется»? Знаю я, как он моется, – вскипел Гога. – Скажи: «Золотое руно у меня».

На другом конце послышалось, как кто-то передает разговор. Потом звяканье стаканов, смех, шум отодвигаемого стула. Гога наконец услышал босса.

– Гелик Давидович! Мамой клянусь, сам видел.

– Что?

– Руно!

– Какое руно?

– Наше настоящее золотое руно.

– Так, говори потише. Вокруг никого нет?

– Нет. Ах, если бы вы видели, что творится в «Кед-Кеди», вы бы глазам своим не поверили. Золотое руно у меня в кармане. Почти…

– «Почти» не считается. Говори!

Гога изложил историю прибытия в «Кед-Кеди» с Чумой, который захватил его сюда, направляясь по вызову какого-то Заказчика. Поведал драму отношений с Медеей и про чудовище, скрывшееся с девушкой.

– Дурак! Не смог руно от шкуры отличить, когда с девицей был? – отчитал его Гелик Давидович.

– Не мог. И вы бы не смогли, – оправдался Гога.

– Ладно, что надо?

– Надо людей, человек сто. Темнеет. Искать пойдем.

– Куда?

– Сюда, под водопад.

– Не убедил, но хорошо. Однако если ты просто обкурился, смотри: на шашлык посажу и съем. Не сам, друзьям дам.

К 20.00 поселок «Кед-Кеди» ожил. Военные, полицейские яхты кружились в небе, как стрекозы, освещая виллы прожекторами. На поляне у центральной сахли, встречая людей, стоял, отдавая команды, Гога. Тут же на лавочке с бутылкой вина сидели Богли, Чума и Костя.

– Охота на быка? – спросил Константин.

– Да, – возбужденно ответил Гога.

– Мы не пойдем, – за всех ответил агроном. – Предлагаю тост за настоящих мужиков.

Мужчины выпили на троих. Костя налил снова.

– Теперь – за женщин. Каждый за свою!

Все пригубили за Медею.

С небес спустилась яхта босса Общества тбилисских цеховых подпольщиков, Гелика Давидовича, заведующего Банно-прачечным комбинатом № 66. Василашвили встретил шефа.

– Ну пойдем, герой. Покажешь своего Минотавра.

Заведующий приехал на дело из-за стола – веселый, пьяный, смелый, в зеленом спортивном костюме «Адидас» с патронташем через плечо, помповым ружьем и своим охотничьим псом – терьером, лучшим в Грузии.

20.15 Дня равноденствия 2222.

Москва, Кремль и Мозговой Центр Управления Мира и Порядка

Президент СССР Волгин Леонид Ильич в бежевом бархатном халате ходил по нарядной зале в Кремле, оформленной в стиле эпохи русского национального возрождения. Светло-голубые, тканевые обои ивановской фабрики, виньетки на потолке, массивная, блистающая гранями алмазов люстра, многочисленная мебель из карельской березы, фарфоровые вазы со свежесрезанными цветами символизировали открытость и легкость президента. От предшественников он оставил в кабинете три полотна в золотых рамах: портрет Николая Первого в гусарском костюме, с бакенбардами на румяном улыбающемся лице; работу «Брежнев среди комбайнерок совхоза „Трудовой Подвиг“» художника Шмякина и выкупленный на аукционе «Сотбис» жанровый портрет «Хрущев и Монро» Александра Дейнеки. Более других Волгину нравилась работа Дейнеки, написанная масштабно, в советском духе откровенного ню. Монро была почти раздета, ярко освещена на контрасте с Хрущевым, написанным темными красками, в безразмерном костюме. Мэрилин держала Никиту за руку и, казалось, тянула его к себе. Уже 250 лет они, заточенные в роскошную раму, смотрели друг на друга. Из рассекреченных документов советских архивов было известно о встрече Хрущева с Монро в 1959 году. С первого взгляда оценив красоту актрисы и свой статус главы ядерной державы, капитана СССР, он поручил начальнику секретной службы Судоплатову тайно организовать свидание с кинозвездой. Тот исполнил поручение.

– Вы коммунистка? – спросил Никита.

– Да, – страстно ответила Монро, заглянув ему в глаза так, что Никита Сергеевич перестал сомневаться.

– Вы согласны работать на советскую разведку?

– Да, – Монро, почувствовала, как в Хрущеве заработала эротическая ракетная установка, – но на условиях взаимности.

Хрущев с трудом представил себя американским шпионом.

– Хорошо, – простодушно ответил он. – Вам я открою все свои секреты.

Монро прикрыла веки от удовольствия общения с умным, респектабельным джентльменом. Утром Никита Сергеевич оставил Монро в номере отеля «Беверли-Хиллз». Звезда спала, утопая в подушках и собственном сиянии. Агенты принесли вазы с цветами – Хрущев подарил их в память о ночи страсти и любви, подтверждающей дружбу между советским и американским народами. Тайно от жены Хрущев заказал художественное полотно великому советскому живописцу. Александр Дейнека посетил США, где создал работу о встрече двух современников. В 1962 году Мэрилин, под героиновыми пытками, не