руками, обходя препятствия, скользя на камнях. Дорогие пляжные мокасины Богли превратились в тряпки.

– Стой, – скомандовал Чума. – Я вспомнил! Машо работают только до границ виллы. Им запретили пересекать пределы сахли после драки в соседней деревне.

– А за что дрались?

– За колхозника.

– Они же роботы.

– Роботы-то роботы, но бабы. Потом мозги им вправлял. Можем вернуться на тропу, вниз. Там отдохнем, решим, как быть.

– Вспомнил бы раньше.

– Склероз… – оправдался Чума.

– А почему тебя прозвали Чумой?

– Чумовым парнем был.

– Что это значит?

– Одурелым, по молодости.

– Ты совсем не изменился…

– Точно, мастер, – улыбнулся хакер.

Страх их покинул. Передохнув на тропе, они нашли лучшим вернуться в «Кед-Кеди». Это лучше, чем носиться по горам с босыми ногами в рваных одеждах. Тем более Богли был наслышан о волках: в этом году в горах их развелось пруд пруди.

Как бы вторя мыслям Эстома, в лесу раздался вой и громко затрещали кусты. Оба напряглись. На тропу выкатилось бесформенное животное. Оно уставилось на людей.

– Чума, ты волков видел? Тут, говорят, их навалом.

– По телику, – ответил Чума.

– А это кто? – Богли показал на животное.

– Думаешь, волк?

– Думаю, да. Бежим! Может, он голодный.

Богли гаркнул на свалившегося на них зверя, бросив в него камень. Тот обиженно заблеял.

– Смелый ты человек, – уважительно сказал Чума.

– Береженого бог бережет, – оправдался Эстом.

Они двинулись вниз, а грязный баран – наверх. Вой же издал Гога, всадивший огромную колючку себе в ногу. Лесное эхо придало его крику трагизм и значительность.

17.00 Дня равноденствия 2222 года.

Москва, Управление Мира и Порядка

Северный флот СССР дрейфовал над Шпицбергеном. Ракетный флагман «Владимир Ленин» в окружении крейсеров «Донской» и «Долгорукий», прибывших на помощь с Чукотки, линкоры «Чернышевский» и «Герцен», а также секретное судно «Святой Серафим» рассредоточились над архипелагом. Подводные лодки – в глубине тяжелых темных вод. Вооруженные силы были собраны в кулак, готовый защитить страну и старшего лейтенанта Алексея Андреевича Сычева.

Империя Любви запрашивала Правительство Советов о цели появления сил на Крайнем Севере, но МИД СССР сухо отвечал, что это не их собачье дело.

На крейсерах отбили склянки, и команды, оставив дежурные смены, ушли на ужин. В мозговом центре Управления Мира и Порядка – кратко МОЦе – собралась научно-военная элита Империи Добра: Сычев, Кондратьев, Фадеев, Гефсимания Алоизовна, Никольский. Здесь же оказался Великопостный. Его привела Гефа, не зная, куда пристроить на вечер, отпустить музыканта от себя она не могла.

– Доложите, как обстоят наши дела, Петр Петрович, – обратился к Кондратьеву Сычев.

– В данный момент ясно следующее: Пи перехватил управление потоками энергии от всех источников планеты на себя, заблокировал триггеры принятия решений. На запросы не отвечает. Мне на электронную почту Старец направил сообщение: «Тьфу на вас! Пророк Аввакум». Хуже то, – Кондратьев сделал драматическую паузу, – что Пи начал раскручивать «Кольцо». Не иначе как Старец получил доступ к моему проекту.

– Зачем? – спросил Сычев.

– А я говорила вам, Петр Петрович. Ваши компьютерные игры не доведут до добра, – вставила Гефсимания Алоизовна.

Коллектив посмотрел на нее осуждающе, Гефа замолчала, но показала Великопостному, как много она значит для страны.

– Зачем? Не знаю. Мы делали «Кольцо» для строительства коммунизма. Чего хочет Пророк, нам неизвестно, – ответил академик.

– Может, он тоже хочет построить коммунизм, – вслух подумал Никольский. – Или монархию.

– Тогда надо бежать, – предположил Фадеев: он состоял членом КПСС. – Но, может, нет.

Фадеев не стал сообщать Сычеву о том, что священный Вишневый Дуб Империи исчез. Он с детства верил в Деда Мороза и счастливые окончания сказок. Оптимизм придавал ему силы в работе, помогал бороться с нигилизмом, увольнять бездельников. Поэтому Алоиз Маратович искренне считал, что Дуб вернется, а вот должности можно лишиться навсегда…

– Да, кстати, как поживает группа номер два? – поинтересовался Сычев.

– Отлично, – не моргнув глазом, ответил Фадеев. – Мы даже усилили ее по вашему распоряжению.

Полковник имел в виду отправку флота на Шпицберген.

18.00 Дня равноденствия 2222.

Остров Шпицберген, поселок Пирамида

В бункере под Пирамидой обстановка складывалась наихудшим образом. Каренина, Корнилов и капитан второй час ждали, когда Игорь с Алексеем выйдут на связь. На контрольных мониторах было темно. Анна несколько раз проверяла, не выключены ли экраны.

– Наша очередь выручать боевых товарищей. Вы, Корнилов, остаетесь за старшего, а мы с капитаном отправимся в подземелье.

Капитан Папо испуганно взглянул на Анну.

– Вы боитесь? – прямо спросила Каренина.

– Не смешите меня, – пришел в себя Папо. – Ну-ка, приятель, – обратился он к Корнилову, – найди комплект по размеру.

Быстро переодевшись в боевой комбинезон, натянув шлем, Каренина забрала кольцо-талисман с пальца Игоря. Затем она сняла бинди с себя и капитана.

– Думаю, лучше, чтобы нас нашли.

– Да, верно. Лучше, чтобы нашли.

Папо долго возился с униформой, путаясь в проводах. Через полчаса, подготовившись и настроив оборудование, они спустились в шлюз. Точкой сборки Анна определила поляну у Вишневого Дуба. Валькирия добралась до нее первой, подождав Папо.

– Ух ты какая, – восхитился капитан, глядя на цифровку. – Чем вы тут занимаетесь, кроме работы? Мне так можно?

– Можно, но некогда.

Каренина отрегулировала настройки шлема. Дерево было украдено. Теперь на его месте светился пень внушительного размера. За Дуб произошла знатная битва: всюду лежали тела аватаров, собак с крыльями, драконов, всяких тварей. Все мертвы. Не спасли дерево орудия, выставленные на прямую наводку, танки и тяжелая военная техника. Их сгоревшие остовы в беспорядке оставались на поле сражения. Со стороны противника жертв было не меньше. В большинстве они имели вид ползающих и плюющихся слизью микросхем, кубов и тетраэдров. Призраков смерти с косой Анна не увидела. Фадеев переоценил творческие способности хакеров, но недооценил их научный потенциал.

Папо был целиком озабочен своей внешностью. В виртуальности новые, ненастроенные сотрудники были представлены аватарами рыжих рукастых шимпанзе. В этом был какой-то эволюционный нюанс, но традицию не отменяли.

– Анна! Сделайте из меня обезьяну поприличней, чем я есть. Наверное, это несложно?

Валькирия подумала и согласилась. Бегать по виртуальности с рыжим шимпанзе, отягощенным пивным животиком, не совсем эстетично. Что могут вообразить местные обитатели о ней самой? Кроме того, валькирия обнаружила на пальце подарок Дурги – специально кольцо она не прорисовывала. «Занятно», – подумала Анна.

– Кем вы хотите стать? – поинтересовалась Каренина.

– А кем вы хотите меня видеть?

Анна скопировала на капитана аватар Сычева. Так привычнее и комфортнее – словно напарник не поменялся.

– Восхитительно. Кто это? – спросил Папо.

– Сычев.

– М‐да… В жизни он значительно хуже. Ну, какие у нас мысли?

– Есть идея… – Она собралась с духом, крикнув в темь: – Дурга!

Сигнал ушел в темь.