на служанке, так что оставалось еще на еду и умеренные развлечения. Никому из немногочисленных родственников не было до девушки дела. Ей хватало бы и друзей, и она вполне довольствовалась этим, пока вдруг не встретила Джерри Стеннерда и не влюбилась в него по уши.

Ему было около двадцати трех, и она знала, что последние два года он вел беспечную жизнь, тратя время и деньги в ночных клубах и ложась спать на рассвете. Расточительность вогнала молодого человека в долги, которые после смерти его отца все росли и росли. Гвен винила в этом мотовстве дурную компанию — те немногие приятели жениха, которых девушка встречала, вызывали у нее отвращение. Но ее советы и расспросы встречали такой сердитый прием, что в конце концов она отказалась от споров и стала держать свои тревоги при себе.

Однако несколько дней назад угрюмость Джерри вдруг как рукой сняло. Хотя его богемные привычки остались при нем, при встрече он был неизменно весел и улыбчив. Однажды, в приливе хорошего настроения, он поведал, что все его долги оплачены и жизнь начата с чистого листа. Ничего больше, правда, вытянуть не удалось — настойчивые расспросы наткнулись на внезапную молчаливость и отказ отвечать, хотя и вполне добродушный. Джерри обронил только, что когда-нибудь сможет рассказать все, и это время не за горами.

Гвен знала, что в воскресенье утром он обычно подолгу залеживается в постели — как и в любой другой день недели, впрочем. Сегодня, однако, когда девушка готовила завтрак, в дверь позвонили — и, как ни удивительно, на пороге стоял Джерри. Он явно был чем-то возбужден, хотя и пытался это скрыть, причем волнение не выглядело тревожным.

— Есть что-нибудь перекусить? — спросил он. — Я примчался в такую рань, потому что не знал, смогу ли еще повидать тебя сегодня. Только я тороплюсь — у меня важная встреча.

— Через минуту будет готово, — заверила Гвен.

Пока она дожаривала яичницу с беконом, он, насвистывая, болтался по кухне. Ноздри с удовольствием втянули благоуханный аромат.

— Пахнет потрясающе, а аппетит у меня сегодня как никогда!

Вопреки ожиданиям, ел Джерри не в утреннем вялом молчании, а весело болтая.

— У тебя, наверное, сто лет приличного отдыха не было, Гвен. Думаю, ты его заслужила. Как насчет того, чтобы на следующей неделе пожениться и махнуть в Довиль?[16]

На изумленные протесты девушки он только рассмеялся.

— Мне это по карману, — заверил он. — Я расплатился со всеми, кому был должен, а через две недели у меня будет просто невероятно благоразумная работа — пять фунтов в неделю для начала.

— Как ты ее получил?

— Мне ее нашел один человек, Саймон Темплар. Ты с ним случайно не знакома?

Она покачала головой, не в силах сказать ни слова.

— Я для него на все готов, — заявил Джерри.

— Расскажи подробнее, — попросила Гвен.

Тот выложил все без утайки — про чудесное спасение Святым, последовавший разговор и убедительные доводы, про заключенную сделку. Раскрыл и правду о Хейне, хотя она и не включала в себя махинации в «Ласерре». Святой никогда не считал, что нужно выкладывать все, что известно, и Хейн также хранил некоторые секреты.

Девушка была потрясена и шокирована тем, какой жизнью жил — и, видимо, до сих пор живет — Стеннерд. Однако все эмоции быстро утонули в гигантской волне облегчения, когда тот сказал, что дал слово покончить с этим и уже даже начал работать на человека, который вернул ему достоинство, — пусть и приходилось действовать незаконными методами.

— С одной стороны, есть тут что-то неправильное, — признал Джерри. — Они собираются засадить Хейна и его присных в тюрьму, но сперва выуживают у них деньги на благотворительность — уж не знаю, каким образом. С другой стороны, те долги, которые вернули мне, я оставил как раз в его чертовом клубе.

— Но почему Хейн позволял тебе играть, зная, что у тебя нет денег?

Стеннерд скривился.

— Хотел заполучить меня в свою банду. И я согласился — но только потому, что Темплар велел мне соглашаться на все, лишь бы Хейн выписал тот чек на три тысячи.

Гвен переварила это шокирующее известие — оно поразило ее куда больше, чем то предприятие, в которое Святой вовлек Джерри. Женским умом она понимала несомненную вину Хейна и справедливость его наказания. Пугало только одно.

— Если тебя поймают…

— Ничего страшного не произойдет, — заверил ее Джерри. — Темплар обещал мне это, а такому человеку можно верить. Я ведь не сделал ничего противозаконного. Все закончится через день-другой. Он как раз звонил мне ночью.

— И что должно случиться?

— Этого он не сказал. Велел отправляться в одиннадцать в клуб «Сплендид» и ждать там человека по фамилии Тремейн, который должен прибыть до часу. Он из команды Святого и расскажет мне остальное.

Гвен вдруг припомнила странное поведение Хейна вчера утром. Сверток, принесенный из «Ласерра», так и лежал неразвернутым на туалетном столике. Джерри это заинтересовало. Связь Хейна с магазином, как уже было упомянуто, оказалась для него новостью. Однако никакого вывода из рассказа девушки в голову не приходило.

— Полагаю, это просто глупое увлечение с его стороны, — предположил Джерри. — От этого типа можно ожидать чего угодно. Но я поговорю об этом с Темпларом, когда увижу его.

Едва покончив с завтраком, он вышел из столовой и мгновение спустя вернулся назад со шляпой в руках.

— Мне надо идти, — обнял невесту Стеннерд. — Гвен, дорогая, если обстоятельства сложатся удачно, скоро это закончится, и мы обо всем забудем. Я вернусь, как только смогу.

Она поцеловала его.

— Храни тебя Господь. Будь осторожен, дорогой!

Он поцеловал ее в ответ и вышел, жизнерадостно напевая. Мир в то утро казался Джерри Стеннерду как никогда ярким и безоблачным.

Гвен, однако, при звуке захлопнутой двери слегка нахмурилась, терзаемая дурными предчувствиями. Во время оптимистичного рассказа Джерри все казалось простым и легким, но теперь, при трезвой оценке ситуации, опасности и трудности представали во множестве. Скоро этим страхам суждено было оправдаться…

Через полчаса после ухода жениха, убрав после завтрака и готовясь выйти на улицу, Гвен услышала звонок в дверь. Открыв, она увидела Эдгара Хейна. После всего услышанного утром она хотела было закрыть дверь у него перед носом, но не успела — тот ввалился раньше и направился прямо в гостиную. Гвен отправилась следом со смешанным чувством гнева и страха. Лицо мужчины выглядело изможденным, под глазами залегли темные круги.

— В чем дело? — холодно спросила она.

— Полиция, — откликнулся тот. — Они охотятся за мной — и за вами тоже. Я пришел вас предупредить.

— Но что им