было исполниться четырнадцать, стороне обвинения пришлось насторожиться. Мистер Фицгиббон начал с того, что попросил его вспомнить, когда он впервые услышал о смерти мистера Литтла.

– Я узнал об этом в пятницу вечером, между пятью и шестью часами.

– Где вы были в это время?

– На улице, рядом со станцией.

– А где вы были в начале дня?

– В школе.

– Когда вы вернулись домой из школы?

– Где-то между тремя и четырьмя.

– А предыдущим вечером, в четверг, вы видели своего отца?

– Да. Первый раз я увидел его между половиной шестого и шестью.

– Где он тогда был?

– Переходил через железнодорожные пути.

– Куда он направлялся?

– К вокзалу.

– Вы заметили что-нибудь особенное в его внешнем виде?

– Да, я заметил, что у него в руке что-то качается.

– Вам было видно, что именно это было?

– Нет. Но это было что-то длинное.

Барристеры защиты обменялись удивленными взглядами. На судебном заседании в полиции Джозеф не делал подобных заявлений. Теперь он, по сути, заявлял, что видел своего отца с молотком в руках.

– Когда вы видели его в последний раз до этого случая?

– Это было во время обеда, между двенадцатью и часом.

– А в следующий раз?

– Около восьми часов, когда он находился на крыше кузницы.

Джозеф рассказал, как он с остальными тремя детьми сидел в гостиной после чаепития и как они выглянули в окно, гадая, почему их отец так задерживается, а потом увидели, что он забрался на крышу здания напротив.

Мистер Фицгиббон сделал паузу и продолжил:

– Вашему отцу принадлежали две бритвы, которыми он брился на момент смерти мистера Литтла. Вы их узнаете?

Пристав передал Джозефу четыре бритвы, две из которых он сразу же опознал как бритвы своего отца. Затем они были переданы за судейский стол, где оба судьи тщательно их осмотрели. Одна из них была той, что нашли в канале во время последнего обыска, с выгравированной на ручке надписью Spollin. Другая находилась среди вещей подсудимого в день его ареста.

– А как насчет этого куска ткани? Видели ли вы его раньше?

– Да, моя сестра носила его. Это был ее чепец. Позже она использовала его в качестве тряпки.

– Когда вы видели его в последний раз перед убийством мистера Литтла?

– За несколько дней до этого, в старой мастерской у нас за домом.

Джозеф указал на полузаброшенное здание на макете перед собой.

– Видели ли вы этот чепец – ну или тряпку, неважно, – после того дня, когда убили мистера Литтла?

– Нет, в следующий раз я увидел его, когда мистер Кеммис мне его показал.

Для удобства присяжных мистер Фицгиббон попросил Джозефа пояснить: он больше не видел тряпку до того момента, как она была обнаружена с завернутыми в нее деньгами. Мальчик также подтвердил два наиболее громких утверждения Люси: что отец угрожал убить их, если они вызовут врача для матери, и что он приказал им солгать полиции.

Мистер Фицгиббон спросил Джозефа, был ли у его отца навесной замок.

– Да, он запирал ими канистры с маслом. У него их было два, насколько я знаю.

– Это один из них?

Пристав передал Джозефу навесной замок, который был найден в ведре со свинцовым суриком.

– Да.

– Когда вы в последний раз видели этот навесной замок?

– До того, как умер мистер Литтл, я периодически видел оба, но вскоре после этого видел только один из них.

– Был ли у него молоток?

– Да, и не один.

Два молотка – большой и маленький – были переданы Джозефу.

На большом молотке, изъятом из дома Споллина во время его ареста, на головке был небольшой налет шпаклевки.

– Это молотки вашего отца?

– Да.

– Владел ли ваш отец этими молотками на момент смерти мистера Литтла?

– Маленького не было. Он появился у него уже после убийства мистера Литтла.

– А для чего он использовал большой молоток?

– Он держал его в старой мастерской, чтобы забивать гвозди в доски. Я видел, как он вбивал им шпалеры для фасоли.

– Значит, он находился у вас дома или рядом с ним на момент убийства?

– Да.

– А после убийства?

– Я не видел его до встречи с мистером Кеммисом.

Мистер Фицгиббон закончил допрос, но один из присяжных попросил Джозефа объяснить, где именно находился его отец, когда Джозеф видел его, переходящим железнодорожные пути. Он указал место на модели. Судья Монахан задал вопрос:

– Когда вы видели его, пересекающего погрузочный двор, это было в то время, когда другие сотрудники уходили с работы?

– Нет, сэр. Это было немного позже. Помню, потому что Джеймс к тому моменту уже вернулся с работы.

Мистер Курран начал перекрестный допрос с того места, на котором остановился председатель Верховного суда.

– Вы уже сказали, что давно его не видели. Вы действительно можете быть уверены, что видели именно своего отца?

– Он достаточно был у меня на виду, так что я абсолютно уверен, что это был он.

– Да бросьте. Я видел погрузочный двор. Там такая возня, валяются груды досок, постоянно подъезжают и отъезжают вагоны со скотом… Да и было уже темно. Но вы как-то узнали его лицо, находясь по другую сторону путей?

Джозеф был непреклонен:

– Ни досок, ни вагонов в тот вечер рядом с домом не было.

– Ходили ли вы в школу на момент смерти мистера Литтла?

– Да, в школу при Черной церкви на Дорсет-стрит.

Часовня Святой Марии (St Marys Chapel of Ease), прозвище которой связано с темным известняком, из которого она была построена, также стала местом расположения католической школы, недавно основанной Ирландскими христианскими братьями.

– Во сколько вы уходили в школу?

– Я уходил с девяти до десяти часов утра, а возвращался домой в три-четыре часа дня.

– Вы ходили домой на обед?

– Нет, я обычно брал хлеб с собой.

– Как долго вы учились в школе при Черной церкви?

– Почти год.

– И вы ходили туда каждый день?

– Да, за исключением нескольких дней, когда нужно было ремонтировать обувь.

– Значит, в тот день, когда был убит мистер Литтл, вы были в школе?

– Я так не думаю.

Мистер Курран был застигнут врасплох:

– Вы не были в школе в тот четверг?

– Да.

Барристер вдруг осознал, что судьба подкинула ему щедрый подарок.

– Помня о своей клятве, а также о том, что на суде решается судьба вашего отца, скажите… разве ранее вы не заявляли, что в тот день были в школе?

– Я не делал этого.

Получив это категорическое заявление, мистер Курран перешел к злосчастному куску ткани:

– Ранее вам продемонстрировали кусок ткани, в котором вы опознали чепец, подаренный вашей сестре. Видели ли вы когда-нибудь, как она его надевала?

– Да, но не часто.

– Когда вы в последний раз видели, чтобы она его носила?

– Наверное, это было почти три года назад.

– Вы когда-нибудь использовали его в качестве тряпки?

– Нет, никогда.

– Так как же вы могли узнать, что этот рваный клочок ткани – тот самый чепец, в котором вы видели сестру аж три года назад?

Джозеф был возмущен:

– Я узнал его по узору.

– Когда отца арестовали, вы говорили о случившемся с матерью или с сестрой?

– Нет.

– Вы спите в одной комнате со своей сестрой, не так