Он молчал. На его голову в одночасье свалилось столько всего, что в пору было сойти с ума или кричать. Принц, словно боевой конь, мотнул головой, словно отгоняя какое-то наваждение, подъехал к епископу и сказал:

– Теперь, кажется, я начинаю понимать слова своего отца…

Герен приветливо улыбнулся, подтянул поводья своего коня и ответил:

– Дай-то Бог, принц…

Больше они не проронили ни слова. Отряд проехал около восьми лье и решил организовать бивак для ночного отдыха, когда Людовик снова подошел к епископу и сказал, глядя ему в глаза:

– Неужели, у моих предков были такие люди?..

Герен понял смысл слов, сказанных принцем, огляделся вокруг себя и ответил:

– Эх, ваше высочество, посмотрите вокруг себя. Все эти рыцари и оруженосцы, поверьте мне, старику, ничем не отличаются от тех, кто своими поступками или действиями, возможно, и не совсем приличными с точки зрения рыцарской морали, помогал вашему прадеду или деду…

Людовик молча кивнул головой, понимая слова епископа. Герен обнял его за плечи и тихо произнес:

– Вам надо будет прочесть кое-что из секретного архива Монкруа. Полагаю, это ошеломит и отрезвит вас, мой принц…

– Неужели, монсеньор, вы храните отчеты о проделанных акциях? Это же крайне опасно!..

Герен молча развел руками, улыбнулся и ответил:

– Так уж заведено, принц. Можно сказать – для порядка и истории. Не нам судить о поступках королей и их верных слуг, пусть история и потомки рассудят…

– Но, епископ! Враги ведь могут выкрасть часть этих бумаг! Тогда…

Герен нахмурился:

– Не вы первый, ваше высочество, додумались до подобного. Вот, приедем в Монкруа, я выдам вам парочку интересных пергаментов, вы и прочтете, что бывало в подобных случаях…

Глаза Людовика загорелись блеском, он схватил за рукав епископа и произнес:

– Пожалуйста, епископ, буквально, в двух словах…

Герен пригласил принца в палатку, которую уже поставили рыцари и оруженосцы отряда. Они вошли, Герен задвинул полог, предложил принцу присесть за импровизированный стол, сделанный из походных козел и положенных на них перевернутых щитов, на котором уже стояло вино, фрукты и холодное мясо. Людовик присел, епископ расположился рядом, разлил вино и протянул кубок принцу. Они выпили, разрезали холодное мясо кинжалами, и епископ произнес:

– Если вы желаете, ваше высочество, я могу немного пролить свет на некоторые события…

– Да-да, пожалуйста…

Герен отпил немного вина и начал рассказ:

– Скажу лишь одно, ваше высочество. К смерти от стрелы и гибели в море наследников Генриха Боклерка был причастен один из предков, – Герен понизил голос до шепота, – мессира маршала де Ла Фо…

– Как?! – Принц удивленно захлопал глазами, не веря услышанному.

– Вот так, Луи, очень, даже, просто… – Герен еще отпил вина.

– Но…

– Понимаю ваше недоумение. Отвечу. Этот человек так любил своего повелителя, можно сказать, был его другом, чтобы пойти на это…

Людовик залпом выпил вино, налил себе снова. Епископ грустно посмотрел на него и произнес:

– Кстати, я дам вам один интересный документ, записанный со слов епископа Шартра, так вот, в нем есть много любопытного. Заодно, Луи, вы удовлетворите свое любопытство относительно того, что бывает в случае кражи бумаг из секретного архива…

– Спасибо, монсеньор. – Луи опустил голову и тяжело вздохнул. – Я и не думал, что корона может быть такой тяжелой…

– Ничего, Бог даст, привыкнете… – Герен похлопал его по плечу. – Ну, полагаю, что нам всем пора спать. Завтра к полудню мы уже должны быть в Монкруа…

– Спокойной ночи, монсеньор Герен. – Людовик встал и направился к выходу из палатки епископа.

– Спокойной вам ночи, принц, – епископ поклонился ему.

«Бедный, – подумал он, когда принц вышел из палатки, – представляю, что сейчас творится в его душе. Ну, ничего, полагаю, он справится. Парень он крепкий, несмотря, что хилый телом, все будет прекрасно…».

XXIII ГЛАВА.   Ловля на живца.

Семь лье юго-западнее Каркассона. 14 августа 1221 года.

Ги де Леви, как и обещал аббату, оставил десять рыцарей и покинул гостеприимную обитель, направившись со всеми оставшимися воинами в Каркассон. Пленных катаров крестоносцы взяли с собой – казнить несчастных на глазах у сердобольных монахов Ги и Бушар не решились, ведь это было бы верхом неприличия. Единственное, что командиры попросили у аббата, было просьбой о том, чтобы с ними направили одного монаха. Аббат все понял, перекрестился и подозвал одного из своих помощников.

– Брат Анри, – тихо сказал он, – пришлите ко мне брата Гуго. Да, и пусть он возьмет вещи в дорогу…

– Что именно, ваше преподобие? – Уточнил брат Анри.

– Полагаю, что атрибуты для совершения обрядов причастия, соборования и…

– Крещения… – тихо добавил Ги де Леви, ловя удивленный взгляд аббата. – Да-да, крещения.

Колонна воинов спешно покидала мятежный край, двигаясь ускоренным маршем к своей опорной базе – неприступному пока городу Каркассон. Чтобы пленники не тормозили колонну, их рассадили по телегам, где лежали легкораненые крестоносцы.

И вот, когда отряд решил разбить ночной лагерь, Ги де Леви подозвал Гуго де Арси и незаметно для всех спросил у него:

– Ну, что, готов твой предатель?..

Гуго смутился, потоптался с ноги на ногу и ответил:

– Да, сеньор маршал. Новообращенный готов…

Сенешаль с удивлением и недоверием посмотрел на юношу. Гуго стоял напротив него, уверенный в правоте своих слов. Ги подумал немного и сказал, пристально смотря в глаза юноши:

– Завтра утром мы назначим казнь пленников. Как ты полагаешь, де Арси, он сможет казнить кого-либо из своих друзей?

– Признаться, сеньор сенешаль, ну и задачку вы мне подкинули… – Гуго задумался. Чувствовалось, что он сомневается в пленнике, но, тем не менее, молодой англичанин гордо вскинул голову и ответил. – Сможет, сеньор сенешаль, ему деваться некуда…

– Вот, завтра мы и поглядим. Спокойной ночи, рыцарь де Арси. – Ги попрощался с ним и пошел к Бушару де Марлю, который громко ругался в дальнем углу лагеря, где он, как всегда, гонял своих воинов и наводил порядок.

К удивлению сенешаля, честь воинов из отряда де Марли уже успела нарубить молоденьких деревьев, из которых был сооружен небольшой загон-палисад, куда де Марли планировал загнать пленников и коней.

– Бушар, друг мой, что ты так раскричался? Тебя наверняка слышно за лье! – Ги весело подшутил над рыцарем.

Бушар повернулся к нему и в сердцах произнес:

– Да ну их, бестолковых! Сколь твердил им, а они…

– Ну, перестань. Надо беречь свое сердце. – Сенешаль огляделся. – Ты, полагаю, не собираешься сгонять пленников и коней в одну кучу?..

– Да! Как ты догадался? – Удивился Бушар. – Думаю, что так будет проще их стеречь…

– Кого? Пленников или коней?..

– И тех,