Бобик некоторое время с интересом рассматривал всех, уже приучен не пугать народ, но его, как я заметил с удовольствием, не шибко и пугаются, хотя предпочитают держаться на расстоянии. А так весь город уже знает, что этот страшила наводит ужас только на поваров и стряпух с их запасиками вкусностей.

Вино лилось рекой, но я слушал Ордоньеса жадно и внимательно. Вообще-то опасался, что после моего ухода пираты либо передерутся, либо заново перекроят карту Черро, а то и, в худшем случае, снова вернутся в море, но Ордоньес, вот уж кто меньше всего похож на ангела, сообщил самые благостные вести: вчерашние пираты, а теперь графы, бароны и виконты, при всем буйстве характеров признали, что не только выиграли, сойдя на берег, но и в их интересах сохранить всю систему, которую оставил я.

Во главе по-прежнему стою я, маркиз Ричард, а в мое отсутствие управляют четыре граф-капитана с равными полномочиями и властью. Когда попадают впросак, то стараются представить, как бы решил вопрос я, обычно помогает.

– Весь маркизат стал сплошной стройкой, – сказал он с веселой усмешкой, – когда мы отплыли. За это время, надеюсь, что-то сделали еще.

– Или все порушили, – сказал я с беспокойством.

Он сказал благожелательно:

– Не думайте о таком!

– Неужели не передрались?

– Может быть, – сказал он с добродушной усмешкой, – потом, а пока все с азартом строят. Наперегонки!.. Людей не хватает. Переманивают друг у друга. Из соседнего королевства к нам потянулись на заработки мастеровые.

Я спросил обеспокоенно:

– Я слышал, маркизат отделяют от остальных земель не то болота жуткие, не то горные кряжи…

– Дороги плохие, – согласился он. – Армию не провести. Но поодиночке или небольшими группами пробраться можно. Вот и приходят крепкие, сильные, им сразу дают работу.

– Хорошая весть, – сказал я с облегчением. – Хорошо, когда не от нас бегут, а к нам.

– Раньше от нас, – согласился он. – Так что, сэр Ричард, ваша власть крепка. Капитаны следят друг за другом. Вы, как наш вожак, принесли нам самую небывалую добычу! И никто от такого вожака не откажется и не даст захватить власть другому.

– Как проходило плавание?

Он допил, вперил задумчивый взгляд в даль. Тарасконцы за столом притихли, лицо Ордоньеса чуть погрустнело.

– Мы вышли на шести кораблях, – сказал он хриплым голосом. – Два потеряли в первый же серьезный шторм, но один через неделю отыскался цел и почти невредим, хотя мачты и порванные паруса пришлось ставить заново. Второй где-то сгинул…

– Может быть, – предположил я, – его отнесло слишком далеко, вернется через пару недель или месяц. Что с другими?

Он допил вино, лицо оставалось напряженным, а в глазах промелькнул отсвет блеска клинков, разрядов молний.

– Потрепало слишком сильно… Нет, не в первую бурю, а потом… Были и штормы, и схватки на островах, куда высаживались, чтобы пополнить запасы воды и провизии. Вы не представляете, сэр Ричард, какими существами населены острова!

– Их много?

– Много, – ответил он со вздохом. – Это хорошо и плохо.

– Понимаю, – сказал я. – Ничего, доберемся и до них. Очистим самые важные для нас, устроим там порты, доки для ремонта, склады с провизией, такелажем, завезем запас мачт и парусов.

– Охрана нужна, – сказал он деловито. – Пираты так и шастают! Их там как комаров. На нас нападать никто не решался, у них корабли мелкие, а мы как гуси среди уток… Да каких там уток, как среди жаб. Но острова грабят и держат в страхе. Если бы не потери на островах, мы бы явились все в целости. А так… Сперва «Достойный» пришлось оставить, слишком потрепан, разваливался на глазах, а починить нечем, потом и «Дева Океана»… Оставшиеся команды перебрались к нам, так что на трех кораблях составы полные, даже резерв.

Я подумал, кивнул:

– Вы с честью выполнили приказ и совершили небывалое в истории маркизата. Нужно, чтобы все получили награды. Пусть команды продолжают отдых, а мы позаботимся о пряниках.

Он довольно улыбнулся:

– Вообще-то мы успели наградить себя сами… Некоторые острова оказались богаты просто сказочно.

Я покачал головой:

– Дорогой Ордоньес, награждают не сколько для самих награжденных, а чтобы другие видели! И понимали, что им тоже обломится, если совершат подвиг во славу. В мою славу!

Он засмеялся, сделал знак, чтобы принесли еще вина. Я сосредоточился, в его кубок прямо из воздуха полилась темно-красная струя. Ордоньес присмотрелся с интересом, но его рука без всякого страха цапнула кубок, выпил с явным удовольствием, крякнул и покрутил головой.

– Прекрасное… Нежное и душистое… Никогда такого не пробовал.

– Понял, – сказал я. – Тогда вот это…

Он дождался, когда кубок заполнился, поднял красивым ухарским жестом и сделал большой глоток. Я с удовольствием и некоторым злорадством смотрел, как он задохнулся, лицо побагровело, глаза полезли на лоб, приподнялся, снова сел и смотрел на меня с ужасом и восторгом.

Наконец продохнул огненный ком в горле, едва-едва проговорил хриплым голосом:

– Сэр Ричард… это… что?

– Обыкновенный ром, – сообщил я небрежно. – Ямайский. Обычное питье пиратов… в моем королевстве. Неужели не понравилось?

Он проговорил все тем же хриплым голосом:

– Это просто чудо… У меня все внутри горит, как в аду. Я даже не знал, что бывает такое крепкое и… восхитительное.

– Ничего, – сказал я весело. – Как-нибудь познакомлю вас, как готовить грог и глинтвейн. Пираты без грога – разве пираты?

Он покачал головой, лицо оставалось багровым, а в глазах не гасло изумление.

– Представляю, что у вас за пираты, если у них такой… как вы говорите?

– Ром, – подсказал я.

– Ром, – повторил он. – С ума сойти…

– В следующий раз выпьем грогу, – пообещал я.

На следующий день два корабля Ордоньеса начали барражировать в море, держа в виду порт и спешно возобновившуюся стройку. Третий корабль торопливо ремонтировали, чтобы мог подменять дежурящих, оба почти такие же по состоянию, но пираты этого не знают, их страшит сам вид громадных океанских гигантов, готовых к нападению.

Когда отремонтируют и «Синего Осьминога»», все три корабля будут в полной боевой готовности и смогут отправиться в обратный путь, но у меня на них пока другие планы.

Весь Тараскон бурлит, как муравейник, куда бросили горсть нежных жирных гусениц. Моряки из эскадры нарасхват, самые благопристойные и зажиточные жители разобрали их по домам, предлагая кров, пищу и вино, а сами с жадным восторгом выслушивают невероятнейшие истории о далеком Юге и необъятном океане.

Особый восторг вызвало у простого народа известие, что все матросы – благородного звания! Трудно себе представить, что весь корабль обслуживают одни дворяне, но тарасканцам пришлось поверить: кое-кто из матросов с гордостью держал пожалованные грамоты при себе.