внутри то, ради чего ты это делаешь, – вздохнул Хатепер. – Однажды время для правды придёт. Теперь тебе просто предстоит быть… ещё более осторожной. И Мейа всё же любит тебя, служит тебе, как умеет. Среди тех, кто будет служить тебе в будущем, такой вариант ещё один из самых милосердных.

– Не хочу, – покачала головой царевна, – не хочу думать, что даже самые верные из приближённых будут иметь ещё тысячу причин и целей. Знаю, что это так, как есть, – я ведь росла во дворце. Просто не желаю думать, что бывает… только так.

– Не только, – мягко возразил Хатепер, накрыв её ладонь своей. – Я всегда говорил тебе: будут те, кто пойдёт за тобой ради того, что ты собой являешь. А теперь будет и тот, кто всегда прикроет твою спину. В твоей жизни достанет бесценных минут, когда ты сможешь быть… просто самой собой, и именно это будет желанно. Многие из нас, увы, не благословлены этим.

Анирет понимающе кивнула.

– Знаю, и благодарю Богов каждый миг… до сих пор не в силах поверить. Мы отправимся в Обитель – это важно. Но будь моя воля, отправилась бы я туда только вдвоём с ним!

– И вызвала бы немало пересудов, – тихо рассмеялся Хатепер. – Однако я уверен, даже при необходимости взять с собой хоть небольшую свиту – ни тебя, ни Нэбмераи эта поездка не разочарует. Таэху умеют ткать покров тайн. У вас будет время, дарованное только вам.

Анирет отвела взгляд, вспыхнувший огнём, свойственным юности. Хатепер вспомнил свой последний разговор с Джети и подумал, что Верховный Жрец будет счастлив не меньше, чем он сам сейчас.

«Но если с царевной его ждёт не только долг, не только радость служения трону и Богине, но и счастье – моё сердце будет петь…»

Нэбмераи вряд ли сочтёт нужным признаться дяде, учитывая их непростые отношения, но Джети разглядит всё сам. А в том, что будущей императорской чете хватит осторожности не раскрыть себя раньше времени, Хатепер не сомневался. Нэбмераи это уже доказал, а Анирет всегда отличалась осмотрительностью. Они сумеют уберечь друг друга и уберечь то, что было даровано им.

Разговор о грядущем путешествии в Обитель Таэху не мог не вывести к тому, что дипломат не спешил обсуждать. Анирет смотрела на него серьёзно и выжидающе, а Хатепер не знал, с чего начать, ступая на зыбкую почву полуправды.

– Итак… твои видения.

Царевна кивнула.

– Я помню, как ты отвёл меня в гробницу Хэфера, словно это было вчера… – голос девушки чуть дрогнул, но она быстро взяла себя в руки и рассказала, что произошло с ней в мастерской.

Вместе они сопоставили день и час – ошибки быть не могло. Хатепер подозревал, что и Ренэф ощутил что-то, хотя и не признался бы, а напрямую не спросишь. Нечто подобное все они, кровью связанные с Хэфером, испытали год назад…

– «Не торопи моё погребение раньше срока, милая Анирет. Спасибо, что помнишь меня живым», – глухо повторила царевна. – Так он сказал мне в видении. Дядя… Это возможно? – она подалась вперёд, глядя на Хатепера с отчаянной надеждой. – Каким-то чудом он всё-таки мог выжить? И если так – то где искать его?.. Он может быть в плену, и мы нужны ему.

Сердце Хатепера сжалось. Больше всего он хотел бы принести Анирет добрую весть, что она всё почувствовала правильно, что её видение означало именно то, что она увидела, – её брат жив. Но здесь он наталкивался на заслон ограничений, наложенных Секенэфом.

«…пока я не прикажу иного, весть не должна покинуть эти стены…»

И он постарался облечь в слова ту часть правды, которую мог поведать:

– Твой отец… провёл ритуал, используя нить Проклятия Ваэссира, соединявшую дух Хэфера с единственным из его убийц, кто выжил. Это разрушило разум Паваха. Но каким-то образом именно это помогло душе Хэфера обрести мир.

– Пойми, я не могу не думать… То, что все мы почувствовали тогда. Что если именно в тот миг мы потеряли Хэфера окончательно? А до этого… – Анирет сделала над собой усилие и закончила едва слышно: – А до этого мы ещё могли успеть…

– Ох, звёздочка… – Хатепер взял её за руку, но успокаивающих слов у него не нашлось. – Владыка приказал пока держать все детали расследования в тайне. Я не могу нарушить его приказ, Анирет. Ты же понимаешь.

Взгляд царевны выдавал скрытую боль. Но обвинять Анирет не стала и не высказала свою обиду – только высвободила руку.

– Я бы хотела увидеть Паваха. Это ведь не запрещено?

– Боюсь, это ничего не даст тебе, – покачал головой дипломат. – Он не услышит тебя, не узнает.

– Когда мы виделись в последний раз… он пытался о чём-то предупредить меня. Ему не хватило духу договорить. Может быть, хватит теперь, когда нечего терять?

– Ты не совсем понимаешь. Его тело ещё живо, но сам он… ушёл уже очень далеко. Я не запрещаю тебе, просто предупреждаю.

Хатепер отогнал от себя воспоминания о страшном ритуале, когда даже его сил едва хватило на то, чтобы остановить Владыку. И ведь он так и не видел Паваха с тех пор… и не уверен был, что хочет увидеть.

– Ты говорила и о другом видении – в котором видела ту себя, какой должна стать.

– Да… Там был и Нэбмераи, но в какой-то миг его облик изменился, и это было… странно, почти пугающе.

Анирет коротко пересказала свой сон, который явно принёс с собой сильные, но смешанные чувства, и был полон символов, не все из которых Хатепер мог расшифровать. Чувство, что он упускает нечто важное, вернулось к нему. В последнее время оно стало уже навязчивым, отступив только на декаду празднеств.

– Как ты понимаешь, о Павахе я не мечтала. Никогда не думала о нём в таком ключе, даже прежде…

Тень мысли, которую он не сумел поймать, чтобы придать ей форму, пронеслась в разуме Хатепера.

– Я поговорю с ним, – решительно заявила Анирет. – И, возможно, он всё-таки услышит меня…

– Как тебе угодно.

Гнетущая тишина сковала их, но так хотелось закончить этот разговор на радостном моменте! Как будто это могло стать добрым предзнаменованием перед новым этапом пути – завтра Анирет покинет столицу, и кто знает, скоро ли получится свидеться.

– Позволь отметить ещё раз: вы прекрасно справились со всем – ты и Ренэф, – проговорил Хатепер. – Я горжусь вами. Теперь-то я вижу, как много уже можно вам доверить. Спасибо за помощь! Сам бы я не осилил такую бездну дел, особенно в отсутствие царской четы.

– Ну конечно! Не осилил бы, – рассмеялась Анирет, глядя на него уже почти по-прежнему. –