Ли Юй рассказал ей, что разным супругам в гареме были пожалованы разные меха: в основном это были шкуры пантер, тигров и белых леопардов. Дворцам Шоукан и Чэнцянь достались первоклассные соболя, и только супруга Лин получила особенный дар.

Это была шкура облачной лисы.

Если приглядеться, то в ее серебристом сиянии можно было различить узор необычайной красоты и редкости.

Шкура лисы была только одна, и ее хотела получить императрица, но Хунли отказал. Очевидно, в его сердце никто не мог сравниться с Вэй Инло.

Вэй Инло со странным выражением лица гладила мех, а в груди у нее что-то жгло, словно медленно нагревающийся камень.

– Минъюй, принеси мою шкатулку для рукоделия.

– Госпожа, вы хотите… – Глаза Минъюй вспыхнули, и она быстро принесла нитки и иголки.

Инло продела нить в иглу, а за окном тут же по листьям бананового дерева забарабанил дождь. Под шум капель игла в ее руках легко опустилась на мех.

= Спустя половину месяца =

Церемония кормления шелкопряда вот-вот должна была начаться. У Шулай бегал как заведенный, безостановочно отдавая указания младшим евнухам:

– Несите все на подставку для кормления, и поосторожнее! Эй, а ну-ка побережней – это как-никак золотой крючок! Скорее, скорее, не копайтесь!

Приготовления еще не были завершены, а император решил дождаться начала церемонии у себя и поэтому сейчас отложил докладную записку и взглянул на стоящего перед ним Хайланчу.

– Что это за ерундовина у тебя на голове?

Хайланча коснулся головной повязки и глупо хихикнул.

– Подарок возлюбленной? – Хунли снова углубился в чтение записки и медленно проговорил: – Женщины любят возиться с такими пустяками: то кошелек вышьют, то платок – пустая трата времени.

Хайланча непочтительно пробурчал себе под нос:

– Да-да, моя возлюбленная такая и есть, не то что супруга Лин, она подобными пустяками вовсе не интересуется.

– Мне не нравятся дареные кошельки и платки.

– Ваше величество, – в павильоне появился Ли Юй с подносом, на котором лежала белоснежная меховая шапка, – Минъюй из дворца Яньси принесла для вас шапку, сделанную собственноручно супругой Лин.

– Давай ее скорее сюда, – распорядился Хунли.

Хайланча потерял дар речи.

Шапка тут же перешла в руки императора. Она была расшита с необычайным мастерством, аккуратные стежки напоминали личный почерк рукодельницы. Самым же удивительным в ней был приделанный сзади белоснежный мех с кольцевыми узорами – подаренная шкура облачной лисы.

«Тому, кто дарит персик, в ответ отправлю сливу», – вспомнилось Хунли.

– Супруга Лин сказала, что зимой, когда вы будете надевать шапку, мех можно обернуть вокруг шеи для тепла и удобства, – пояснил главный евнух. – Холода еще не настали, так что я пока заберу шапку, принесу ее, когда наступят морозы.

Увидев, что стражник украдкой за ним наблюдает, Хунли напустил на себя строгий вид.

– И с чего только она взялась заниматься подобной бессмыслицей. Разве я могу замерзнуть – со всей той роскошью, которой обставлены мои выезды? Вот уж придумала!

– Вы правы, ваше величество. – Ли хотел забрать у него подарок, но Хунли, не обращая на него внимания, снял с головы шапку и надел новую, украшенную мехом лисы.

Хайланча благоразумно промолчал.

– Еще что-нибудь?

В отсутствие других дел император собирался отправиться во дворец Яньси. Он соскучился по живущей там каменной деве, холод которой сегодня ему, кажется, наконец удалось растопить.

Увы, ему не суждено было исполнить свое желание, так как Ли поспешил сообщить:

– Снаружи вас ждет просительница.

– Кто? – удивился Хунли.

– Супруга князя Чжунъюн, Хитара Эрцин!

Хоть Эрцин и была уже замужней дамой с ребенком, но лицо ее по-прежнему было свежим, как у восемнадцатилетней девушки. Ясно было, что в особняке Фуча ей живется привольно и беззаботно.

– Ваше величество, – она опустилась на колени, заливаясь слезами, – Фухэн связался со служанкой и переполошил весь дом. Из-за наветов этой девицы он начал сомневаться в происхождении малыша Фуканъаня. Я не стерпела и выгнала негодницу, так он расшумелся и стал требовать развода…

От ее рыданий у Хунли разболелась голова, и он потер виски.

– Эрцин, скажи мне, Фуканъань на самом деле…

Он очень надеялся, что она ответит «нет», но Эрцин не собиралась облегчать ему жизнь.

Она едва заметно кивнула, а потом вытерла слезы.

– Я согрешила, но прошлое должно оставаться в прошлом, теперь же я искренне стараюсь быть хорошей супругой младшего господина Фуча. Ваше величество, я знаю, что вы не вмешиваетесь в домашние дела своих сановников, но ведь этот брак устроили вы. Старая госпожа не может переубедить Фухэна, только вы на это способны. Скажите ему, чтобы не прогонял меня.

Император нахмурился. В ее словах слышался оттенок угрозы.

Что она собирается делать, если он ей не поможет? Разнесет по всему свету, что он, высочайший Сын Неба, взошел на ложе с чужой женой?

На мгновение у него мелькнула в голове нехорошая мысль, но император усилием воли подавил ее и ответил холодно:

– Ступай, я подумаю.

Отдав благодарный поклон, она вышла из павильона, поправила волосы и выпрямилась. Лицо ее было скромным и добродетельным – и кто бы только мог подумать, что эта женщина по собственной инициативе изменила мужу? Она улыбнулась служанке:

– Проводи меня.

Они шли мимо лужайки, когда изможденная девушка, половшая траву, вдруг вскинула голову.

– Эрцин!

Молодая женщина остолбенела.

– Ты?..

Служанка бросилась к ней.

– Это я, Хупо. Помоги мне в память о том времени, когда мы вместе служили императрице, помоги…

Эрцин хорошо разбиралась в дворцовых порядках – едва взглянув на наряд Хупо и ее занятие, она сразу поняла, что ту сослали в Работный дом в наказание за проступки.

– Делай свою работу как следует и не жалуйся. Ишь чего удумала!

Бывшая служанка императрицы поняла, что прежние дружеские чувства для Эрцин ничего не значат, и взгляд ее наполнился злобой. Надсмотрщица уже подошла, чтобы ударить ее кнутом, но Хупо увернулась и бросилась бежать ко дворцу Яньси.

Эрцин не было до нее дела, и она продолжила путь, но не прошла и половины, когда ее догнал миловидный молодой евнух. Мелодичным, словно журчание ручья, голосом он сказал:

– Госпожа Эрцин, император хочет с вами побеседовать.

Ни на миг не усомнившись, она двинулась вслед за ним. Они долго шли, но Эрцин вдруг остановилась.

– Это не дорога в павильон Янсинь.

– Сюда. – Красавец-евнух махнул рукой. – Госпожа ждет вас внутри.

– Госпожа? Какая еще госпожа? Кто ты вообще такой?

Из-за деревьев вышли два евнуха и подхватили Эрцин под руки.

– Пустите! Пустите!

Миловидный евнух вытащил платок и заткнул ей рот. Она мычала и