и похоронят! Но потом жену папашину убили, и он совсем на своих проповедях помешался. Обновил корабль, команду собрал новую – таких же помешанных, и полетел повсюду ныть о покаянии, мир типа к лучшему менять.

– Это ты его жену?..

– Нет. Я ее даже не запомнил толком. Да и зла не держал, она ведь не знала ничего. Обыкновенная женщина, как и моя мать. Фока он знакомым сдал, тот маленький еще был. А меня девать было некуда, пришлось с собой тащить. Еле вырвался потом, чуть ли не порог в Академии целовал!

– Погоди, – снова перебила я. – Фока? Так вы братья, что ли?

– По отцу, – кивнул Фил.

– Думала, ты его в плен взял или что-нибудь в этом духе…

– Я его оттуда вытащил как раз. Он на какую-то конференцию по учебе летел. Лайнер – конфетка, а в космосе ушлых полно. Наверное, решили, что богатеньких везут, есть чем прибарахлиться. А там нищие миррийские студенты, им просто колледж транспорт предоставил. Представляю их рожи! Но все равно уже подставились, не пропадать же добру. Миррийцев на крейсер перегнали и кинули по всем нашим: мол, рабов по дешевке никто не желает? Трудолюбивые, мирные – бучу не поднимут. Мне через третьи руки инфа пришла, я сперва даже внимания не обратил. А Капа смеется: смотри, говорит, фамилия, как у батьки твоего. Я список глянул и чуть со стула не упал. Я-то голову ломал, как бы Фока с Мирры вытянуть, мне-то туда путь заказан! А тут просто судьба! Кликнул одного жиртреста, который давно на тех работорговцев зуб точил, на пару их и разнесли. Мне Фок, ему остальные.

– Что ты там такого сотворил, что он собственного брата побаивался? Спаситель же, считай, у злых дядек отбил!

– Во-первых, он не знал. Я никому не говорил – мальчишку за родство со мной и сами в расход могли пустить, и донести кому следует. Мало ли крыс на корабле? Тут проверенные чудят, не то что новички! А во-вторых, он не побаивался, а боялся. От одного взгляда цепенел. Я при нем кучу народа положил – видно, думал, его тоже порешу как нечего делать. Вера в добро после того крейсера у него в минус пошла. У миррийцев же как: чуть что в их картину всеобщего мира не уложилось, все – армагеддон и дрожь в коленках! А теперь прикинь, подходит к тебе эдакое чудище из страшных снов и заявляет: «Эй, малышка, не трясись, я ж твой братик, чего меня бояться?». Ты бы поверила?

– Вряд ли.

– Вот и я молчал, – со вздохом подытожил Фил и снова зевнул, покосившись на койку с такой тоской, что я не вытерпела.

– Слушай, ладно я, но ты-то чего не спишь, коль так хочется?

– А вдруг ты меня изнасилуешь? – капризно протянул Фил, пародируя то ли некую эфемерную диву, то ли просто женский голосок. Во всяком случае, надеюсь, что не меня.

– У Ласа больше шансов, – честно доложила я. – А если серьезно?

– Я тебе не доверяю, Саш, разве не ясно? Если спать, то в обнимку, чтоб ты тут дел не наворотила без меня.

– Ты вывез меня не пойми куда, лишил возможности связаться с друзьями, предварительно обчистил каюту и зарезал человека, ничуть не смущаясь моего присутствия. Теперь тащишь в пиратское логово, рассказывая страшилки из прошлого, играешь со мной в карты и хихикаешь как ни в чем не бывало. Ах да, ты трижды собирался меня убить, и я жива исключительно потому, что у тебя что-то там не срослось с какими-то жуткими тенями, которых я в упор не вижу. И после всего этого боишься спать в моем присутствии?!

– К чему этот монолог? – лениво осведомился Фил. – Я участник изложенных событий и сам все это знаю.

Я помолчала, изо всех сил сочиняя велеречивую тираду, способную пристыдить даже самого закоренелого преступника, после которой Фил мигом покается, уронит скупую мужскую слезу и отвезет меня обратно, а потом уйдет в монастырь замаливать грехи постом и самобичеванием.

То ли из меня плохой проповедник, то ли усталый мозг отказался служить в таких условиях, но ничего я не придумала и только досадливо ляпнула:

– Да что ты за человек такой?!

Фил развел руками и оскалился.

– Какой есть.

***

Рим был в ярости. Глаза сверкали, как два маяка, способных отпугнуть зазевавшийся корабль от встречных скал. Подобно кораблю, я спешно давала задний ход, но ноги отчего-то не слушались, потихоньку увязая в невидимой, зато хорошо осязаемой жиже. Вокруг колыхался душный туман, такой плотный, что фигура флиберийца терялась в нем, несмотря на внутренний свет.

– Ты предала нас! – гремел знакомый голос.

– Я пыталась спасти нас обоих! – попыталась крикнуть я, но услышала только гул, донесшийся как будто издалека.

– Ты поступила глупо!

– У меня не было времени думать! Нужно было действовать, иначе Фил убил бы нас обоих!

– А если мы окажемся по разные стороны баррикад? Если он оставил тебя в живых, чтобы ты пополнила ряды преступников?

– Что ты такое говоришь? Мое место на «Фибрре», с тобой! Я никогда не встану на его сторону, просто хочу выжить!

Рим сполохом проявился в тумане, но привычного тепла я не ощутила.

– Иногда лучше умереть, – прошелестело в голове, и друг начал таять, все больше погружаясь в туман.

– Рим, постой! – Я рванулась к нему, но что-то держало, будто паутиной. Вязкие нити лишь растягивались, все крепче сжимая в объятиях. Словно душили. Пришла уверенность, что я никогда его больше не увижу, и от этого сердце готово было выпрыгнуть из груди. – Не уходи! Пожалуйста, Рим! Вернись!

Но он исчез, а туман потемнел, превращаясь в непроглядный мрак.

Я открыла глаза и решила было, что Фил распилил меня на две части. Поясница горела огнем, руки затекли до полной бесчувственности, правый бок нещадно чесался, а ноги задубели так, будто их облизал арканлас. Я попробовала пошевелить рукой, не преуспела и со стоном выпрямилась, пытаясь сообразить, что вообще произошло. Похоже, отчаянная борьба со сном окончилась моим бесславным поражением, и я задремала, сидя на кушетке, а потом скатилась на нее верхней частью тела. Так себе поза, надо сказать. Потянувшись, я громко хрустнула поясницей, охнула и только потом огляделась.

Вопреки мрачным предположениям, Фил не воспользовался безмятежно (учитывая кошмары, не очень-то, но тем не менее!) спящей мной, что удивляло и радовало. Если не считать ноющей боли в спине и вернувшейся чувствительности рук, вкупе с непременным гадким пощипыванием, я была цела и даже немного взбодрилась. А углядев пирата, который тоже успел задремать в пилотском кресле, мигом про все забыла и алчно уставилась на его карманы.

Где-то там скрывалась батарея бластера и, если удастся ее достать… Дальше я не придумала, решив действовать, пока есть возможность. На