– А приласкаешь, глазастенькая?! – задорно спросил кто-то из толпы.

– Умри в битве, поговорим! – указала пальцем в его сторону Валькирия.

Воины повеселели, и бог войны приказал:

– Выступаем.

От моря в глубь африканских равнин уходила хорошо натоптанная дорога, по сторонам зеленели оливковые рощи, тянулись виноградники. Завоевателей провожали любопытными взглядами работающие в полях женщины, им махали руками мальчишки. Мужчины смотрели более хмуро. Но селян никто не трогал – и они тоже не беспокоились, бить в набат не бежали. К сумеркам поля опустели, с яркого звездного неба на землю опустилась прохлада – и стало совсем хорошо.

В таких курортных условиях марш прошел даже быстрее, чем рассчитывал Викентий, – стена и башня с зубчиками появились на фоне неба уже после полуночи. Бог войны даже чуть присел от неожиданности и замахал руками, жестом приказывая воинам рассредоточиться, сам первым ушел с желтой дороги в тень каких-то пальм, накинул плащ на руку и приподнял, скрывая голову, размазывая среди стволов, теней и крон свой силуэт. Медленно и осторожно, оценивая каждый шаг, подобрался к стенам на расстояние полета стрелы.

Город спал. В нескольких местах над зубчиками покачивались копья, время от времени возникал сухой стук, метался из стороны в сторону, подобно эху в ущелье, и снова затихал. Сигнальные колотушки. Стража доказывала, что она не спит.

Великий Один выпрямился и осмотрелся. Воины его армии вели себя старательно – даже зная о многих сотнях мужчин, бог войны скорее ощутил их присутствие, нежели заметил. Одобрительно кивнул и вышел на дорогу.

Беспокойства у караульных его появление не вызвало – мало ли какой одинокий бродяга не ко времени к городу притащился? Пусть теперь сидит под стенами, ждет рассвета.

Но поздний путник перекинул плащ на левое плечо, размахнулся – и надвратная башня содрогнулась от сильнейшего удара. Потом еще раз, и еще.

Стражники забегали, засуетились. Стремительный молот в ночном полумраке был почти неразличим, да и не связывал никто тяжелые удары, содрогавшие створки, заставлявшие трещать древесину, с одиноким человеком в удалении. На него привратники уже вообще не смотрели, пытаясь разобраться с непонятной бедой. Разжигали факелы, несли свет, смотрели на подпрыгивающие подпятники – но тревогу все еще не поднимали.

Ведь нет никого поблизости?!

– Х-ха!!! – Великий Один швырнул боевой молот еще раз, и подпятник лопнул. Створка подпрыгнула и покосилась.

Колыхнулись тени под загородками и навесами, в ямах и у крон – дрогнули и быстро потекли вперед, к воротам, словно поток непроглядного ночного мрака.

– Х-ха!!! – Следующий бросок предназначался верхней опоре. И без того перекосившаяся, от первого же удара она вылетела с посадочного места, встала боком и застряла, полуоткрыв проход. И в эту щель тут же устремились невесть откуда взявшиеся чужаки, одетые в меха и кожу, с топорами, палицами и щитами в руках. Словно дурной сон в глубокую душную ночь.

Поток растекался по улицам, бодро вышибал двери, затекал в дома, заполнял площади, выискивая себе новые ходы. А стража так и осталась у ворот с прогоревшими факелами, с отставленными в стороны копьями и оставшимися в поясных петлях топорами. Кидаться впятером на бесчисленных врагов привратники не решились, а остальные караульные в бессилии смотрели за происходящим с высоты стен.

Теперь городу оставалось уповать только на милость победителя…

– Скучно, – вздохнул великий Один, созерцая перекосившуюся створку. – Пришел, увидел, победил. Даже не поговорили. Разве это война? А ты чего тут делаешь, Валька?

– Сам видишь, – развела руками Валькирия. – Не взлетается. Крови нет.

Армия гуляла в покоренном Тлемсене два дня, на удивление никого не убив и даже не покалечив. Взятая добыча оказалась почти целиком выпита и сожрана на месте – за исключением всяких мелочей, которые помещаются в поясной сумке или наплечном мешке. Так что главным успехом стало отличное настроение войска, изрядно утомленного нудным и затянувшимся морским переходом. Теперь вернувшиеся на берег храбрецы поднимались по сходням уже совсем с другим настроением, всей душой стремясь к новым приключениям.

К городу Варану гости издалека подошли рано утром. Поставили часть кораблей поперек выхода из бухты, дабы не выпустить полтора десятка спящих у причалов пузатых «торговцев», подвалили в берегам сразу с запада и востока от порта, споро высадились, разминаясь перед новой веселухой, сбиваясь в отряды по дружбе и родству.

– Ронан! – распорядился бог войны. – Выбери полсотни молодых бойцов и встань перед южными воротами! Мужчин не впускать. Женщин, особенно красивых, можно. Не выпускать никого!

– Я не хочу в сторожа! – возмутился рыжий воин. – Я хочу в битву!

– У тебя всего полторы руки, дружище, и звание кормчего, – рассмеялся Викентий, охваченный предвкушением хорошей схватки. – А кормчие в драки не суются. Да не грусти, хватит и на твою долю сражений!

Он похлопал смертного по плечу и повернулся к новому приключению.

Город был хорош! Стены из серого известняка высотой с пятиэтажный дом, чуть выступающие вперед зубцы, бойницы на среднем уровне, две могучие башни, перед обитыми медью широкими воротами. На солнце они отливали желтизной и казались огромной цельнозолотой отливкой. Сверху уже вовсю шла оборонительная суета: подносились многопудовые кувшины с маслом и пучки стрел, разбирались копья, добавлялись в груды окатые валуны и куски колотого гранита, расставлялись жаровни, вымачивались в смоле факелы.

Размерами Варан уступал Царьграду всего вдвое, однако выглядел крепче и богаче. Одних только вымпелов разноцветных на стенах и в бойницах с полсотни, да шлемы стражников тут и там мелькали золотые. То ли из добротной бронзы, то ли щедро украшенные клепками или шитьем. Подходы к воротам – мощеные, дабы путники не пылили, чуть в стороне – низкие каменные скамеечки. Для отдыха, коли на въезде пробка образовалась. Или просто старикам за беседой посидеть.

В общем – город Викентию понравился.

– Сдавайтесь! – для очистки совести крикнул египтянам бог войны.

В ответ послышался заразительный хохот.

– Вот и хорошо, – облегченно перевел дух великий Один. – Значит, поиграем!

Он вытянул топор, хорошенько раскрутил и метнул в правый подпятник…

Ворота варанцы сшили добротные, прочим укреплениям под стать, и держались они долго – не меньше четверти часа. Однако мерно прилетающий, стремительный полупудовый подарок в конце концов сделал свое дело. Упоры подломились, и обитые медью створки, связанные прочными затворами, повалились внутрь. Славяне, восторженно взревев, плотным потоком кинулись в атаку. С башен в них полился поток стрел, копий, вынуждая закрываться щитами, а поперек дороги, прямо поверх створок, быстро составился ратный строй из прямоугольных плетеных щитов, поверх которых опустились копья с медными и каменными наконечниками.