«Ничего. Я надеюсь, что вид тебе понравился», – написала она, посылая Рудницкому озорную улыбку.

– Не жалуюсь, – буркнул он. – А сейчас скажи мне, зачем ты использовала слово силы? И каким чудом это подействовало?

«Это не чудо. Тебе же тоже удалось».

– Ну да, только я до сих пор не знаю почему.

«Я тоже. Я адепт только на словах».

На лице девушки не дрогнул ни один мускул, а глаза цвета горького шоколада смотрели на него не мигая, но алхимик точно знал, что Виктория врет.

– В таком случае не буду тебя беспокоить, – сухо сказал он. – Через минуту пришлю служанку, она поможет тебе принять ванну. Лекарства на столике, ты знаешь, что с ними делать, процедура такая же, как и раньше. Пока не почувствуешь себя лучше, я поселюсь в одном из свободных…

До того как он закончил предложение, она схватила его за руку с удивительной для девушки силой.

«Не уходи, – быстро написала она. – Что касается слова силы, то загадка довольно проста: хватило провести несколько опытов. Ну и знать то, что ты».

– Не понял…

«Это как уравнение с одним или несколькими неизвестными. Прежде всего, нужно принять как само собой разумеющееся, что слово действует. Остальное только в том, чтобы соблюсти определенные условия».

– Интересно какие?! – рявкнул Рудницкий. – Я испробовал все, что мог.

«Тебе только так кажется».

– Тогда просвети меня.

«Основное условие – это угроза. Адепт должен находиться в реальной опасности. Возможно, кто-то из его близких, но я этого не проверяла. Теперь ты понимаешь, почему заклинание кроликов, пауков и мышей не дало результата?»

Алхимик задумчиво кивнул. Вывод был логичным: единственный раз, когда ему удалось использовать слово силы, он боролся за свою жизнь.

– Ну хорошо, а первичная материя? Когда я убил муху… – Он замолчал, видя, что девушка что-то быстро пишет.

«Муха не представляла особой угрозы, отсюда и обязательное использование первичной материи. Ты прав, что с этим словом что-то не так. Оно означает «умри», но относится исключительно к опасности. Ты не убьешь таким образом первого встречного. Странно, что тебе удалось убить насекомое. Возможно, оказалось достаточным, что оно раздражало. Мы не знаем диапазон действия символа. В случае отражения очевидной атаки не нужна первичная материя. По крайней мере, адепту не нужно ее использовать».

– Она уже тут! Первичная материя! Только в ничтожных количествах, правда?

«Да, хоть я не теолог, но мы созданы по Божьему подобию, поэтому и в наших телах находится элемент бессмертия. Конечно, в сравнительно меньшей степени, чем у theokatáratos. И повсюду находятся останки умерших. Не только на кладбищах. И я полагаю, что при необходимости адепт использует эти ресурсы».

Рудницкий со вздохом присел на край кровати и погладил Викторию по щеке. Девушка с удовольствием проворковала, коснувшись губами его ладони.

– И что мне с тобой делать? – спросил он.

«Есть несколько идей, но поговорим о них позже, когда мне полегчает».

– Но ты не выглядишь довольной, – заметил он.

«Уверяю, твоя кровать меня вполне устраивает».

– Я имел в виду слово силы, – с улыбкой произнес Рудницкий.

Виктория неохотно скривилась, он подумал, что она проигнорирует его замечание, но она все же взяла карандаш.

«Потому что оно практически бесполезно. Сам символ не работает, я пыталась. А произношение этих звуков приводит к потере сознания, и его интенсивность зависит от количества нападающих. Так что лучше носить при себе револьвер».

– Поэтому ты пришла в себя быстрей, чем я! Тогда, в Петербурге, я убил больше десятка врагов.

Девушка согласилась с ним невразумительным бурчанием.

– Тогда это означает, что, если нападающих будет около двухсот, адепт умрет вместе с ними? От истощения?

«К сожалению, это так. К тому же, теряя сознание, маг полностью беспомощен. Если бы не Юлька, я не выжила бы, рано или поздно меня нашел бы кто-то из людей Слепого и добил».

– Кстати, что с этим бандитом? Мне следует о нем позаботиться?

«Мне нравится, когда ты такой заботливый, но ничего не нужно. Слепой уже в прошлом».

– И каким это образом? Неужели твои люди тебя страховали?

«Во-первых, не мои, только Тени. Это довольно существенная разница, – написала она с явной иронией. – Во-вторых, никто меня не страховал, опасность должна быть настоящей. Но я оставила им письмо, в котором пояснила, куда я пойду… охотиться».

Рудницкий успокаивающе похлопал Викторию по руке, потом поднял голову, услышав резкий стук. На парапете сидел черный ворон и бил клювом в стекло.

– Интересно, это Память или Мысль? – буркнул под нос алхимик. Потом открыл окно и сказал только одно слово: – Жди.

* * *

Официантка с поклоном подала счет. Рудницкий жадно облизал серебряную ложечку – мороженое было чудесным – и потянулся за бумажником, заплатил, оставив приличные чаевые. Расположенное напротив аптеки кафе он посетил не столько из-за лакомства, сколько из-за желания проверить нового сотрудника. Результат получасового наблюдения вызвал уважение: Вилланова обслуживал клиентов быстро, умело и без конфликтов, почти все покидали аптеку с улыбкой. «Надо будет сменить интерьер, – подумал Рудницкий. – Старый слишком скромный. Может, добавить золотую надпись на окне?»

Мелодичный звук возвестил о его прибытии, Рудницкий удивленно посмотрел на колокольчик на дверях. Похоже, Вилланова сменил старый латунный на новый из чистого серебра.

– Я сделал это за свои деньги, – поспешно сказал молодой человек, выходя из-за прилавка. – Один из клиентов произвел странное впечатление, я не хотел рисковать.

– А конкретней?

– Он выглядел так, словно боится серебра. Я подумал, что лучше будет перестраховаться.

– Почему ты не отправил посыльного в отель?

– Я не хотел морочить вам голову, тем более что… этот человек не выглядел особенно угрожающим, скорее сбитым с толку.

– И чего он хотел?

– Без понятия, мы не разговаривали, он сразу же вышел, когда я снял с полки бутылочку с нитратом серебра. Мне показалось, что он высматривал препараты с первичной материей. Словно он мог ее почувствовать.

– Ну хорошо, а что с Альбертом?

– Лучше вы сами посмотрите.

Рудницкий последовал за молодым человеком по лестнице. Вилланова открыл лабораторию и пропустил его вперед, но не включил свет. Когда алхимик подошел к клетке, то заметил, что крыса окружена легким сиянием. Его шерсть на боку полностью отросла.

– Что ты об этом думаешь? – спросил он Вилланова.