- Эжени, - только и смогла выдохнуть матушка.

- Эжени, что с тобой такое? – взвизгнула Софи. – Твой нос! Твои уши! И… рога, смотрите же, у неё рога!

- Чешется, - сказала Эжени и дотронулась до головы.

И с диким воплем подскочила с дивана и принялась ощупывать свою голову.

- Успокойся немедленно! – прикрикнул Жермон, но результата его слова не возымели.

Вопящая Эжени подбежала к зеркалу и попыталась оторвать рог, но не преуспела. Залилась слезами, хотела убежать… но её остановил Ламбер.

- Милая барышня Руа, будьте добры объяснить, что с вами происходит.

- Не знаю, не знаю я, что! Утром так не было! Это сейчас! Это всё Эрмина, она маг, она меня заколдовала! Она всегда мне завидовала!

Рога удлинились ещё на пол-ладони.

- Замолчи! – слов оказалось недостаточно, пришлось притопнуть.

Помогло. Стало тихо.

- Эжени, мне кажется, что ты сказала нам неправду, - матушка глядела пристально и сурово.

- Правду, - всхлипнула Эжени. – Так всё и было.

Уши увеличились.

- Эжени, пока ты не перестанешь нас обманывать, твои новые части тела не перестанут расти, - отрезала матушка. – Кто-то очень хорошо тебя раскусил и наложил очень правильное заклятье. И вряд ли это Эрмина, она так не умеет.

- Это госпожа Маргарита! – взвизгнула Эжени. – Она меня терпеть не может!

Теперь подрос нос. 

- Госпожа Маргарита не маг. Ступай к себе и подумай – где и в чём ты говорила неправду. А потом придёшь и расскажешь. И если я что-то понимаю в таких заклятьях – должно помочь, - сказала матушка.

- Ну… да, всё было не так, - забормотала Эжени. – Это я сама стучала Эрмине в стенку, и это я ей говорила, что сама хочу замуж за графа, а она говорила, что не хочет. И говорила – что пусть я лучше за него пойду, потому что ему всё равно. Только чтоб я сама обо всём договорилась.

Рога и уши уменьшились – немного.

- А что было потом? Она сказала, куда сбежит?

- Нет, не сказала. Это я ей сказала – что лучше бы она сбежала с возлюбленным, а она сказала, что у неё нет возлюбленного, и бежать ей не с кем. И некуда.

Рога ещё уменьшились – немного.

- Однако же, нашлось, - поджала губы Софи.

- Так довели девочку, - сказала матушка.

- Она про вас гадости говорит, а вы ей сочувствуете! – зло сказала Софи.

- Извините, не верю, - усмехнулась матушка. – Эжени, что там кто про мою смерть говорил?

- Она не говорила, нет, - прошептала Эжени, глядя в пол. – Это я сейчас придумала.

Рога ещё чуток втянулись, а пятачок на носу стал чуть меньшего диаметра.

- Невероятно, - Ламбер не сводил с Эжени глаз.

- Ступай к себе! И не показывай оттуда носа, это в твоих интересах, если не хочешь, чтобы весь город на тебя пальцами показывал, - отрезал Жермон. – Нет, значит, у неё возлюбленного. И то ладно! Матушка, вы согласны, что Эрмине некуда деться, кроме дома господина Гийома?

- Скорее всего, так, - кивнула матушка.

- Значит, сейчас поедем добывать её оттуда!

- Это может оказаться непросто. Я бы советовала поговорить сначала с Анной Фонтен – она может подсказать дельное об этом доме и о тех, кто вздумал там скрываться.

Ну вот ещё, с выжившей из ума старухой советоваться, дел-то других нет!

- Так Эрмина сбежала к  племяннику госпожи Маргариты! – ахнула Эжени.

- К какому ещё племяннику? Нет у неё никаких племянников!

- Как это нет? Есть. Живёт в доме, зовут Филиппом. Молод и хорош собой, - ядовито добавила дочь.

- Ты ещё здесь? – грозно спросил Жермон.

- Ухожу, - сказала Эжени.

И ушла, но перед тем у неё изрядно вытянулись левый рог и правое ухо.

- Что делать-то, скажите, - прорыдала Софи. – Одна дочь пропала, другая превратилась в чудовище!

- Эжени нужно показать опытному магу, - сообщила матушка. – Который сможет понять, что с ней происходит и под действием чего она находится.

- И где его взять, того мага?

- Я знаю троих – Анну Фонтен, господина Валентина и приезжего господина Дюваля, что заходил сюда вчера.

Ну вот, опять Анна Фонтен, опять Валентин, и опять проклятущий Дюваль!

- Может быть, оно… само отпадёт? – нахмурился Жермон.

- Вряд ли, - покачала головой матушка.

- Зови их всех, немедленно! – яростно сказала Софи. – Потому что никто не смеет так издеваться над моей девочкой! Её нужно тотчас же спасти!

- Хорошо, Софи, хорошо. Я сделаю. Сейчас, прямо сейчас. А потом… наверное, нам нужно наведаться в дом господина Гийома. И разобраться, кто там живёт, а кто – нет.

Анна Фонтен пробудилась утром в превосходном расположении духа. В окно заглядывало солнце, из кухни доносились обычные хозяйственные звуки – Луиза готовила завтрак. Неужели блинчики печёт, хорошо-то как!

Анна выздоравливала, и наслаждалась этим процессом. Она уже могла подняться с постели сама и пройти целую тысячу шагов, и это было хорошо. Да, нужно спать вволю, и хорошо питаться, но и нагрузка тоже нужна, иначе не восстановиться никогда. Господин доктор Курси сказал на следующий день после ранения – если вы не встанете, госпожа Анна, то уже потом не встанете никогда. Это нужно сделать, хоть на чуть-чуть. И с его помощью Анна встала и дошла до стены, а потом вернулась в постель. Голова кружилась, ноги были ватными и слабыми, но – держали.

Теперь Анна постепенно увеличивала нагрузку, и вчера прошла ту самую тысячу шагов, да не по комнате и даже не по дому, а вышла в сад. И сегодня тоже нужно было сделать что-то подобное, но сначала – встать и умыться.

Она села в гостиной за завтрак, когда Луиза выскочила на стук в дверь и доложила:

- Пришёл молодой господин Дюваль, желает с вами поговорить.

- Зови. И свари нам ещё арро, будь добра, - кивнула Анна.

Донатьен Дюваль ей нравился. Он происходил из хорошей семьи, занимался правильным делом, и теперь разбирался в клубке, который запутали мэр Руа и его друзья – судья Сюлли, банкир Талон, и нотариуса Буасси Анна тоже до недавнего времени считала частью их компании – пока того не отравили. Но вряд ли отравили бы своего, хотя кто ж их знает-то, негодяев?

- Доброе утро, госпожа Анна, - поклонился Донатьен.

- И вам, мальчик мой, тоже доброго утра, - кивнула Анна. – Присоединяйтесь. Блинчики с мягким белым сыром, с курицей и с ветчиной – вам какие больше нравятся? Луиза сейчас подаст арро.