Атура, прикрыв глаза, разомкнул губы, и все во мне неистово желало, чтобы это случилось. Разум словно отключился. Подняв руку, я положила ее мужчине на грудь, чувствуя, как спокойно бьется его сердце – в совершенном противоречии тому, что сейчас происходило между нами, – и оттолкнула его от себя.

С трудом сглотнув, я остановилась, чувствуя себя словно в тумане. Дыхание мое участилось. Я вся пылала, как в огне, от непонятного жара и чувствовала, как кружится голова. Отвернувшись, я ухватилась за стол и уперлась взглядом в деревянную столешницу.

Как ему это удавалось? Как Атура мог быть настолько искусен в том, чтобы привлечь к себе даже ту, что знала об опасности, исходящей от него?

– Ты помолвлен, – напомнила ему я.

– Но только для виду. Майла ничего для меня не значит. Она…

– Только инструмент вроде меня?

Я подняла взгляд, и он по какой-то случайности вдруг задержался на стеклянном флаконе, который Атура пытался от меня спрятать. Я уже успела совершенно забыть о нем. На этикетке стояли знакомые мне иероглифы, обозначающие, что в бутылочке находится лекарство, но растения, тонкими линиями изображенные на оборотной стороне, говорили об обратном. Кто-то, не так хорошо разбирающийся в травах, как я, не смог бы ничего понять. Я же без труда смогла распознать эти растения. Ягодный тис, смертоносный паслен и ракитник – из них изготавливали смертельные яды.

– Я никогда не видел тебя такой, – словно издалека донесся до меня голос Атуры.

Для кого был предназначен этот яд, и почему Атура прятал его от меня? Может, он был предназначен для меня, если я выступлю против него? Или для Майлы, если она вдруг узнает правду?

– Шира, ты и я, мы… – продолжал он, но, заметив, куда устремлен мой взгляд, осекся.

Атура перевел взгляд на пузырек, затем на меня, и я попятилась от мужчины, когда его лицо окаменело. От привязанности, которую, как утверждал Атура, он испытывал ко мне, не осталось и следа. Он словно сбросил маску. Маску, которую я с таким удовольствием принимала за истинное лицо, словно желая быть обманутой. Я так сильно хотела верить ему – но теперь все это прошло.

Постепенно до меня дошло, что все, что рассказал мне Атура, могло быть лишь очередной ложью. Этот мужчина не мог не манипулировать; интриги и плетение паутины лжи вокруг всех, кто его окружал, были у него в крови. Но яд выдал Атуру, и хотя я еще не знала, что стоит за всем этим, взгляд командира не оставлял сомнений в том, что он, не колеблясь, убьет меня, чтобы защитить свою тайну.

Я как раз собиралась броситься к выходу, когда за спиной Атуры открылась дверь. Вошла горничная, и Атура, который, как мне казалось, только что был близок к тому, чтобы заставить меня замолчать раз и навсегда, отступил назад.

Девушка вошла, прикрыв дверь локтем.

– Прошу прощения за опоздание, – извинилась она и повернулась с подносом к нам. И, испугавшись, застыла на месте.

Это была Амана, горничная королевы. Едва я узнала ее, мысли понеслись галопом, опережая бешеный ритм моего сердца. Что она забыла здесь?

– Мне… мне стоило постучать, – неуверенно произнесла Амана. – Просто думала, что вы уже ждете, а я припозднилась. Прошу прощения. Я не вовремя?

– Нет, все в порядке, – ответил Атура, глядя, впрочем, не на горничную, а на меня. На его губах появилась едва заметная улыбка. Это выглядело неправильно и потому – угрожающе. – Мой чай, – объявил он.

Его испытующий взгляд был по-прежнему прикован только ко мне. Очевидно, он заметил, насколько я обеспокоена. Поднос в руках Аманы выглядел точно так же, как тот, что горничная относила королеве. Даже запах чая был тем же. Шалфей и ромашка. Кроме того, я сомневалась, что Амана, будучи личной прислугой королевы, нашла бы время угощать еще и командира кровопийц. Вряд ли у Атуры не было собственных подчиненных, в обязанности которых входило бы приносить ему чай. А еще этот яд на столе.

Насколько вероятным могло быть то, что Атура чисто случайно ожидал служанку королевы вместе с ее чаем именно тогда, когда у него на столе в неправильно подписанном пузырьке стояла ядовитая смесь? Разве не было более очевидным, что он достал склянку, поджидая Аману? Аману со свежезаваренным чаем королевы. Но этого просто не могло быть. Атура ни за что не стал бы отравлять королеву. Или стал бы? Я не хотела в это верить.

Весь этот поток мыслей хлынул через мой разум в один миг, и мне казалось, что Атура мог прочесть каждую из них. Но ни со своими выводами, ни с тем, что этот мужчина читал меня как открытую книгу, я ничего поделать не могла.

– Тогда мне лучше уйти, пока он не остыл, – сказала я чуть более поспешно, чем собиралась.

Сердце мое бешено колотилось, руки стали липкими, и я боялась, что не выйду из этой комнаты живой, окажись моя догадка верна. Если он действительно отравлял чай королевы, то каждая секунда, в течение которой я оставалась беззащитной перед Атурой, могла стать моей последней.

– Останься, – попросил он. Впрочем, это звучало скорее как приказ. – У нас еще есть что обсудить.

– Не хочу мешать, – отозвалась я, приближаясь к двери.

Мой взгляд метнулся к Амане, и я увидела, что у нее на лбу выступил пот. Девушка нервничала не меньше меня. Она дрожала, отчего посуда на ее подносе слабо звенела, и в ее глазах я увидела неподдельный страх.

– Ты не помешаешь, – заверил Атура.

Он не собирался отпускать меня, и это только подтвердило мои ужасные подозрения: Атура медленно отравлял королеву. Я развернулась, собираясь бежать, когда Атура обхватил меня сзади за талию.

– Ты никуда не пойдешь!

Мне не удалось подавить крик. Тщетно пытаясь вырваться из его хватки, я откинула голову назад. Раздался громкий треск, когда мой затылок врезался в нос Атуры и сломал его.

Вскрикнув, Атура отпустил меня, и я помчалась к двери.

– Тебе некуда идти! – крикнул он мне вслед.

Оглянувшись, я увидела, что он зажимает руками свой кровоточащий нос. Мог ли он, с теперь кривым носом на своем прежде идеальном лице, по-прежнему завоевать любую альбу страны?

Амана смотрела на него глазами, полными ужаса. Я открыла дверь и выбежала вон из кабинета.

Сирена перехватила меня в коридоре, ведущем к гостевым покоям. Сердце мое стучало как бешеное, мысли путались. Кровопийцы пока не преследовали меня, но это было лишь вопросом времени. Я мысленно перебирала все варианты побега, о которых размышляла в последние дни. Ни один из них, казалось, не имел даже призрачной перспективы успеха. Я даже из дворца не выйду живой, не говоря уже о Харане.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросила Сирена.

Мне не хватало воздуха, так что я едва могла сохранять самообладание.

– Мне нужно выбраться отсюда, – ответила я.