— Попробую. Другого выхода ведь нет! — решительно заблестели Зойкины глаза. — Только где вы возьмете отчеты геологов?

— Мне бы выйти, а там я что угодно состряпаю — есть люди, напишут что надо. Не сомневайся! Я просто уверен в том, что буквально через несколько дней мы с тобой уже сможем встретиться в Москве. Кстати, назови мне свой мобильный номер, я тебе позвоню, — ободряюще улыбаясь, сказал Андрей Кириллович.

— Я не пользуюсь им, Генка запретил.

— Правильно запретил, но как только ты узнаешь, что милиция за тобой больше не охотится, включи его, и я тебе позвоню.

Зоя написала ему на обрывке бумажки свой номер, Легостаев посмотрел на него, запомнил и вернул ей.

— Теперь о деталях, — продолжил он. — Деньги у тебя на дорогу хотя бы есть?

— У меня — нет. Но наверное, есть у Гены…

— Хорошо. Итак, повторим еще раз. На всякий случай в гостинице не селись, найди, так же как и здесь, какое-нибудь частное жилье. У меня в Якутске есть своя квартира, но, думаю, тебе там лучше не показываться. Иванову назначишь встречу в людном месте. Потребуй, чтобы он был один. Скажешь Сергею, что операция будет осуществляться в два этапа. Первый: он получает камень из твоих рук, когда тебе принесут официальные извинения и вернут твой паспорт. Второй: он получает бумаги и договоры на месторождения из моих рук, когда я выйду на волю и узнаю от тебя, что все в порядке. Причем не по телефону, а при личной встрече. Для этого я должен оказаться в Москве.

— А если он возьмет камень, а вас освобождать не станет?

— Станет. Он жадный, я подчеркиваю. Чтобы заграбастать новые миллионы, он на все пойдет. В любом случае надо рисковать. Кто не рискует, тот знаешь что?

— Не пьет шампанского…

— Правильно! А мы с тобой будем его пить уже через недельку-другую! Выше нос! Все у нас получится. Я выйду, и потом… — Глаза его сузились, в них мелькнули и тотчас погасли жесткие искры. — Шампанское будем пить потом, — неожиданно спокойно закончил он фразу.

Зоя, заразившись его оптимизмом, улыбнулась:

— Я знала, что вы что-нибудь придумаете!

— Ты, пожалуйста, попроси своего Гену, чтобы он поехал с тобой. Пусть подстрахует тебя. Ведь он тоже, как я понял, угодил в эту историю. Вы справитесь! — Он порывисто обнял ее, прижал к себе.

«Бедная, бедная девочка! Но какая отважная! Почему все это на нас свалилось?!» — подумал Андрей Кириллович.

«Несчастный дядя Андрей! Хоть бы у нас все вышло!» — наверное, впервые в своей жизни подумала о ком-то другом Зоя.

При прощании у обоих остро защемило в груди.

После Зоя с трудом могла вспомнить, как она выбиралась из СИЗО, как шла мимо надзирателей, охраны, пропускного пункта. Как получила из рук капитана свои фальшивые документы и добежала до машины Снегиря, стоявшей неподалеку от ворот. Она была настолько поглощена предстоящим ей новым делом и камнем, который буквально жег ей кожу под плотной тканью бюстгальтера и просторной блузкой, что забыла и думать об опасности.

Геннадий увидел ее воодушевленное выражение лица и понял, что операцию эту они проделали не напрасно. Зоя плюхнулась к нему на заднее сиденье и подмигнула.

— Порядок! — весело заявила она и открыла было рот, чтобы продолжить, но Гена указал ей глазами на сидевшего за рулем Снегиря и отрицательно покачал головой — молчи, мол!

Снегирь обернулся.

— Все хорошо? — полувопросительно-полуутвердительно сказал он. — Я же вам говорил, не волнуйтесь! Поехали, я подкину вас до дома. Какой адрес?

Адреса ребята не знали, только название улицы, и потому сбивчиво объяснили ему, в какую часть города их отвезти. Зойка все же не удержалась и полезла в портфель, чтобы продемонстрировать своему другу запись в папке. Адвокат заметил ее движение и наблюдал за ними, периодически поглядывая в зеркало заднего вида. Он видел, как Зоя открыла папку, что-то показывая Геннадию, подписала что-то там и еще раз протянула ему бумагу — у того вопросительно и тревожно приподнялись брови. Кроме того, Снегирь присматривал и за серой «девяткой», тронувшейся одновременно с ними от ворот СИЗО и следовавшей за его «маздой» в некотором отдалении.

Когда он подвез их к дому, ребята торопливо распрощались, поблагодарили его за помощь и вошли в свой подъезд. «Девятка» припарковалась у тротуара; развернувшись, Снегирь остановился рядом и кивнул сидевшим в ней мужчинам. Один из них приоткрыл боковое стекло и поговорил о чем-то с адвокатом. «Мазда» уехала, «девятка» осталась стоять во дворе.

Примерно через час московская парочка вышла из дома; тут же на дороге они поймали такси. Машина тронулась по направлению к банку. Девушка осталась сидеть в ней, а парень встал в очередь к банкомату на улице. Из «девятки» вышел мужчина в серой кепке, надвинул ее поглубже на лоб и пристроился позади Геннадия, но тот не обратил на него никакого внимания; преследователь же буквально пересчитал купюры, которые тот вынул из щели аппарата.

«Хвост» последовал за такси и далее — в аэропорт. Тот же человек неторопливой походкой направился вслед за Геной и Зоей к кассам. Зоя присела на скамейке в зале, а ничего не подозревающий Геннадий пошел покупать билеты. Мужчина в кепке встал в очередь вслед за ним, он слышал каждое слово кассира: прямых рейсов нет, но можно лететь сначала в Питер, потом в Новосибирск, а уж оттуда в Якутск. Как раз на сегодня есть удачное сочетание — в питерском и новосибирском аэропортах придется подождать всего по часу до пересадки. Билеты пока в продаже есть. Геннадий расплатился кредитной картой, а кассирша, выдавая ему билеты, четко повторила номера рейсов, даты, время отлета и прибытия. Человек, стоявший за спиной Геннадия, вышел из очереди и, отойдя подальше, достал сотовый телефон.

— Москвичи сегодня улетают. Завтра будут в Якутске, в шесть ноль пять по тамошнему времени, — доложил он.

* * *

— Быстро, быстро, поторапливайся. Времени совсем нет, — подгонял Гена подругу, собираясь в путь.

— Да все уже, все. Через пятнадцать минут выходим.

— Не хотелось бы мне звонить по мобильнику, но придется — с твоего еще опаснее. Надо же будет как-то связаться с этим Ивановым. Да и матери позвонить хочу, попросить ее, чтобы выслала телеграфом денег в Якутск. Иначе мы там так и останемся — добраться до Москвы будет не на что. Ты меня окончательно выпотрошила, — говорил Гена, упаковывая вещи.

Ответом ему был извиняющийся и благодарный взгляд Зои.

— Позвонить можно и из автомата, не надо рисковать. Ты же сам меня учил. А насчет денег… я могла бы дать телеграмму отцу или деду, но боюсь, они уехали на похороны. Нам бы только провернуть это дело, продержаться еще чуть-чуть. А там я возмещу тебе все расходы.

— Даже и не знаю теперь — стоит ли. На фоне твоего камня наши траты выглядят, мягко говоря, неравноценными. Подумать только! Ты целый год носила с собой миллион долларов!