наслаждаются ланчем на открытом воздухе. Оба учителя так же, как и Гиббс, безукоризненно одеты, однако их позы совершенно естественны и расслабленны, чего нельзя сказать о Гиббсе. Он сидит, выпрямившись, положив руки на колени, и напряженно смотрит в объектив.

Сидней Гиббс являл собой воплощение сдержанности, подобно Сомсу Форсайту, герою «Саги о Форсайтах» Джона Голсуорси. На жизнерадостных людей Сомс смотрел с мрачным скептицизмом[360]: он считал, что их поведение идет вразрез с общепринятыми нормами. Обаяние, которым он обладал благодаря приятной внешности и манерам, терялось из-за его несуразных попыток во что бы то ни стало следовать правилам приличия. Впрочем, внешне сдержанный Гиббс совершенно не был бесчувственным человеком. Кроме того, у Гиббса была еще одна характерная черта, которая роднила его с Сомсом Форсайтом: все, что было связано с чувственно-эмоциональной и духовной стороной жизни, имело для него свой тайный смысл. Он опрометчиво доверял обманщицам-гадалкам и предсказателям, верил в сны и то, что называл «знаками свыше». Когда Гиббс прибыл в Россию в 1901 году, он состоял в переписке с госпожой Селестой, известной спиритисткой того времени.

По прошествии нескольких лет Гиббс вспоминал о приглашении во дворец как о чем-то мистическом. Гиббс говорил, что у него было видение, в котором он получал письмо из дворца. Сорок лет спустя он дал интервью, в котором привел несколько удивительных подробностей:

«Мне представилось, будто я получил его [приглашение на место учителя царских детей]. Это было в своем роде видение, но затем я обнаружил себя на полу, в поисках письма, которое выпало у меня из рук».

К разочарованию Гиббса, причина, по которой его наняли гувернером к царским детям, оказалась весьма прозаичной. Учитель старших Великих Княжон, некий Джон Б. М. Эппс, говорил на уроках с сильным шотландским акцентом, и Гиббсу предстояло исправить произношение девочек.

Внимание Александры Федоровны на плохо поставленное произношение ее дочерей обратил король Эдуард VII во время своего визита на императорскую яхту «Штандарт». После этого Эппс потерял место. О своем невезучем предшественнике Гиббс писал с оттенком сухой иронии и некоторым снисхождением: «Произнесение звука „h“ в начале слов давалось ему с огромным трудом, что было отличительной особенностью его речи».

Гиббс, будучи уроженцем графства Йоркшир, также мог говорить с небольшим акцентом, который, разумеется, был не таким сильным, как у мистера Эппса. Однако никто из современников Гиббса, позднее общавшихся с ним, не замечал, чтобы он говорил с акцентом. Все отмечали его прекрасное произношение и правильность речи. Как бы то ни было, первые письма домой он писал в непринужденно-разговорной манере: «Этот Санкт-Петербург — весьма забавный город».

Уволив Эппса, Императрица распорядилась, чтобы секретарь послал кого-нибудь из слуг в посольство Великобритании навести справки об учителях английского языка. Если бы Александра Федоровна не стремилась держаться обособленно от остальных членов царской фамилии, она, быть может, наняла бы учителя, уже зарекомендовавшего себя в семье одного из родственников Его Величества. Но поскольку Императрица не была склонна доверять им, она предпочла воспользоваться рекомендациями посольства. Сидней Гиббс, состоявший в недавно основанной Санкт-Петербургской Гильдии учителей английского языка, был самой подходящей кандидатурой. Он получил место без всякого собеседования, поскольку Александра Федоровна сочла, что в этом нет необходимости. (Действительно, Гиббс проработал в Царском Селе целый год, ни разу не увидев Императрицу.)

Впоследствии Императрица могла лишь поздравить себя с прекрасным выбором. Когда в стране начались волнения, Гиббс проявил свойственные ему недюжинные храбрость, благородство и преданность. Впрочем, принимая его на работу, Императрица, по-видимому, не была осведомлена о некоторых подробностях его биографии: по приезде в Россию за весьма непродолжительное время Гиббс лишился по меньшей мере двух мест. В обоих случаях ему было не вполне понятно, что могло послужить основанием для его увольнения. Сложности, вероятно, возникали из-за его эмоционального склада характера. За внешней сдержанностью скрывался вспыльчивый нрав, который Гиббсу не всегда удавалось обуздывать. Его ориентация также вызывала сомнения[361], несмотря на слухи о том, что он помолвлен с некой весьма достойной англичанкой.

Однако Императрице ничего не было известно об этом. Ей предоставили самые общие сведения: «Чарльз Сидней Гиббс — порядочный человек („un homme comme il faut“) с прекрасным академическим образованием». Тем временем Гиббс все обдумал и принял предложение Царской Семьи. «У Ее Величества было только три требования, — скромно писал он, — это должен был быть англичанин средних лет с высшим образованием».

Чарльз Сидней Гиббс родился 19 января 1876 года в городе Ротерхэм в семье управляющего банком. Семья, в которой, кроме Чарльза, было еще десять детей, жила в доме на Хай-стрит, где располагался сам банк. Родители Чарльза Сиднея также владели домом в Нормантоне-на-Тренте, куда детей отправляли на каникулы. Всем трем братьям Гиббса суждено было стать управляющими банков: старший, Джон, отправился в Аргентину, Уильям, второй по рождению, — в Индию, в то время как более флегматичный Перси обосновался в Глостершире, чем был весьма доволен.

Будучи уже в преклонном возрасте, Гиббс мало рассказывал о своем детстве и юности. По свидетельству одного из друзей, Гиббс был убежден, что «должен тяжким трудом вспахивать ниву жизни, глядя только вперед». Впрочем, не менее твердо он знал, что возможность оглянуться должна быть всегда.

Всю жизнь Гиббс собирал различные бумаги: газетные вырезки, дневниковые записи, меню, билеты и счета, которые он сохранял в память о тех уголках Азии, где ему довелось побывать. Среди этих бумаг можно было найти и письма из школы, содержавшие хвалебные отзывы о юном Сиде: «очень ответственный, хорошо воспитанный мальчик». И действительно, из всех детей в семье Чарльз подавал самые большие надежды. Он учился в Университетском колледже Уэльса в городе Аберистуит[362], затем поступил в колледж Св. Иоанна при Кембриджском университете, который с отличием окончил в 1899 году, получив степень бакалавра гуманитарных наук по этике и психологии. И вновь Гиббс сохраняет лестный отзыв о себе: «Чарльз Сидней Гиббс — человек высоких моральных качеств, здравомыслящий, с приятными манерами».

Во время учебы в Кембридже Сид изменил написание своей фамилии с Gibbs на Gibbes. Он утверждал, что ранее фамилия писалась именно так. Образованность Гиббса выделяла его среди братьев и сестер. Однако он не чувствовал себя неловко. Напротив, Гиббс искренне считал, что теперь ему следует всячески подчеркивать свою исключительность. По словам одного из друзей, Гиббс с явным отвращением вспоминал Ротерхэм своих школьных лет: грязный воздух, «облака черного дыма и пепла».

Последовав совету отца, Гиббс прослушал курсы богословия в Кембридже и Солсбери и собирался принять сан. Впрочем, к тому времени он начал понимать, что у него