К тому же, была и причина для радости. Лира пробудила свой аспект, причём, очень редкий случай, ещё даже не будучи Правителем. Это стало для вампирессы огромной нагрузкой, так что после исчезновения кровавого древа она потеряла сознание и до сих пор в него не пришла, но с ней, я уверен, всё будет отлично. К тому же пробудить аспект на ранге Живой Крепости означало, что в итоге он будет сильнее обычного, так что можно было только радоваться.

И ещё одной причиной для радости было то, что Агнес, похоже, в прямом смысле воскресла. По крайней мере Найс был уверен на сто процентов, что она рассталась с жизнью после атаки ихора. К тому же от её страшных травм не осталось и следа, воительница была полностью здорова и встретила меня, стоя на своих ногах. Была, правда, одна загвоздка. Она больше не была Правителем. И вообще больше не была магом. Аспект Лиры, вернув Агнес с того света, взял, скажем так, комиссию: всю энергию, что находилась в её теле и энергетическом центре. К счастью, настоящий возраст ей не вернулся, иначе она бы умерла тут же повторно, превратившись в ставосьмидесятилетнюю старуху. Получалось, что в бою такое воскрешение было более чем бесполезно, да и вне поля боя оставалось таким себе удовольствием. Да, жизнь возвращалась, это бесспорно плюс, но магу придётся заново накапливать огромные объёмы энергии, на что у обычного человека могли уйти десятки и сотни лет. К счастью, пока существовали я и способность Лени, эти годы можно было сжать до максимум пары недель.

Более того, как выяснилось через несколько минут после моего возвращения, хорошие новости на этом не закончились. Рагок и Лаэна в бою с ихором смогли улучшить свои аспекты. Демонический граф, правда, не получил никаких особенных способностей, как и аспект бойни Гругура, его аспект войны просто увеличивал его мощь и теперь это увеличение просто стало больше. А вот аспект немейской львицы, раньше только увеличивавший силу ударов, теперь начал воздействовать ещё и на её скорость, рефлексы и даже эффективность магии. В итоге, чем дольше Лаэна сражалась, тем более опасна становилась для любого противника, на чём бы он ни сосредотачивался и в чём бы ни специализировался.

Буль и Марсиния, маленькая вампиресса, которых я оставил приглядывать за базой, понятно, никакого прогресса не увидели, но для этого ещё будет время. С Агнес сейчас что-либо спрашивать было глупо, для начала нужно было вернуть ей ранг, Карадор, с которым мы были связаны душами, тоже, похоже, продвинулся по рангу, про Лиру и говорить не стоило. Единственный, кто остался аутсайдером — это Найс. И, честно говоря, меня это напрягало. Он из нас был самым опытным и старым и потому было вдвойне странно, что он до сих пор не почувствовал даже намёка на аспект. С другой стороны, как раз его возраст и некая закостенелость мыслей могли стать сдерживающими факторами, что было бы вдвойне плохо. А ещё после моего возвращения он снова решил поиграть в молчанку, не выказав даже никакого особого энтузиазма по поводу победы и того, что мы все, чёрт побери, остались живы. Надо будет за ним повнимательнее последить. Хоть он и обещал мне верность, это были только слова. От человека можно было всего ожидать.

Впрочем, это не отменяло того факта, что пока Найс был мне полезен и отказываться от его услуг я не собирался. Убедившись, что все целы и готовы, я отдал приказ покинуть руины древнего дворца. Мы были далеко от жилища Гругура, но, как мне казалось, недостаточно далеко. Конечным пунктом нашего путешествия я выбрал не какое-то конкретное место мира крови, а, наоборот, несуществующую на карте точку далеко в великом океане, окружающем континент. Водная гладь между пятью мирами была в каком-то смысле бесконечной. По крайней мере плыть по ней можно было долгими годами, так ни на что и не наткнувшись. Переход между мирами осуществлялся через особые порталы, либо же сквозь туманные стены, что разделяли миры, лежащие одновременно нигде и везде за границей суши.

Я собирался вознестись в ранг Воплощения и мне не нужен был даже минимальный шанс провала. Если где-то в мире крови нас ещё могли найти, то вот после того, как мы уплыли бы в бесконечный океан где-нибудь на миллион километров, даже Рей и остальные потеряли бы всяческие следы. «Своим ходом», даже со скоростями Правителей, мы это расстояние преодолевали бы неделями. А вот с помощью телепортации Найса хватило всего трёх дней.

Великий океан на таком расстоянии от суши был мёртвым во всех смыслах. В нём не было даже намёка на живность, не плавал даже планктон, который у берега я легко мог ощутить энергетическим восприятием. Не ощущалось ни единого порыва ветерка, водная гладь была идеально гладкой, словно зеркало. У нём отражалось хмурое небо, затянутое вечными тёмно-серыми облаками, по словам слепого мага — отголосками тех самых великих стен, что разделяли миры. Ощущалось это, надо сказать, максимально гнетуще. К счастью, нам предстояло провести здесь лишь около месяца, иначе я бы не удивился, если бы кто-нибудь из нас начал сходить с ума.

Так долго, потому что я всё равно собирался перестраховаться и, прежде чем возноситься, максимально усилить свою команду. А это значит поднять Карадора, Рагока и Лаэну до Правителей поздних стадий, вернуть ранг Агнес и, ради чего, собственно, в основном затевалась атака на Гругура, исцелить Сиору.

Дождавшись, пока Найс организует «жилище», а точнее установит над поверхностью океана узел пространственного искажения, внутри которого находили всё те же руины, «похищенные» со своего законного места, мы взялись за дело. Посреди внутреннего двора руин появилось огромное тело байцзе, пока что полностью неподвижное, стазис ещё предстояло снять. Рядом с ним, прямо под носом огромной кошки, лёг труп Гругура, по сравнению с огромной тушей Сиоры сейчас казавшийся крошечным. Огромная байцзе, когда очнётся, сможет проглотить высшего орка буквально в один укус, ну максимум за два. И в принципе именно на это мы и рассчитывали, поскольку после выхода из стазиса организм Сиоры начнёт не только страдать от того урона, что она получила от поедания клыка найрита, но и от последствий самой пространственной заморозки. За несколько минут она, конечно, не умрёт, но будет лучше, если кровь нечисти-Воплощения начнёт оказывать своё воздействие как можно быстрее.

Я ещё не успел восстановить свои ноги и потому сидел в импровизированном кресле-каталке, сооружённом Булем. Посмотрел сначала на Лаэну, на лице которой читалась столь редкая для немейской львицы тревога, потом на молчаливого и словно бы даже равнодушного Найса… то ли в процессе наших странствий слепой маг зачерствел душой, то ли… я спрашивал Веска и тот вроде как не услышал в мыслях Найса ничего подозрительного. Но когда буду проходить вознесение, нужно будет всё-таки сказать Лаэне, как самой быстрой из нас, чтобы присмотрела за слепым магом. Паранойя ещё не значит, что за тобой не следят.

Вздохнув про себя, я кивнул Найсу. Спустя примерно минуту по руинам пронеслась мощная волна магии и тело байцзе, до того словно замороженное, дёрнулось вперёд. По опыту слепого мага в первые несколько минут после выхода из стазиса сознание оставалось спутанным и сложно было даже понять, где верх, а где низ. Однако то ли дело было в том, что он никогда не отправлял в стазис настолько сильных существ, да к тому же нечисть, славящуюся своими восстановительными способностями, то ли Сиора действовала на чистых инстинктах, но труп Воплощения исчез в её пасти с поразительной скоростью, мы не успели даже слова сказать. Затем последовал громкий звук глотания и байцзе вновь затихла.