от брата, о котором не вспоминал столько лет, раз даже пошёл на то, чтобы «исправить» мои ноги.

Трош подбежал к нему и, схватив за воротник куртки, заорал в лицо так, что вздрогнули все находящиеся в комнате:

― Дурак, идиот, сволочь… Да я не вспоминал о тебе лишь по одной причине ― ты, единственный дорогой мне человек, которому брат-монстр просто боялся навредить. Но ты, конечно, не поверишь, разве можно довериться чудовищу…

Что хотите со мной делайте, но это прозвучало от души, и, думаю, каким бы отличным притворщиком не был Трош, сейчас ни у кого не осталось сомнения в искренности его слов.

Арчи опустил глаза, тяжело вздохнув:

― Хорошо, брат, я верю, что ты сказал правду, но давай не будем затягивать эту историю. Выкладывай, зачем притащил всех нас к себе. У тебя же всё есть ― деньги, власть, сила. Ты красив и умён, и при этом ― отличный маг. Чего тебе не хватает?

Трош помрачнел, снова налив себе вина, выпил немного и кивнул одному из гвардейцев. Тот сразу же наполнил бокалы, раздав их всем присутствующим, включая и меня. Но никто из нас не прикоснулся к вину, и тогда Колдун заговорил:

― На твой последний вопрос, Арчи, я отвечать не буду, если не дурак, сам поймёшь. А вот о том, что мне понадобилось ото всех вас, сейчас и поговорим…

Глава 26

Все ожидали, что скажет Трош, но он замер, словно задумавшись о чём-то, не торопясь приходить в себя. Его мысли были где-то очень далеко, и никто не решался прервать повисшую в зале тягостную тишину. Внезапно Колдун очнулся, посмотрев на нас удивлённым взглядом, явно никого не узнавая. Тогда мне первый раз в голову пришла вполне очевидная мысль:

― Да он же не в себе, больной придурок. От него можно ожидать любого безумия, а мы совершенно беззащитны… или нет? Я и Арчи ― маги, в крайнем случае, примем бой, пусть он и станет для нас последним, ― я перевела взгляд на Фокусника, не спускавшего с меня настороженных глаз, едва кивнув ему, и он ответил тем же. Значит, понял и согласился с моим решением. Фредди, казалось, не отрывавший расслабленного взгляда от аппетитного стола, слегка наклонил голову. И как он умудрялся всё видеть, не поднимая глаз?

Итак, трое против очень сильного мага, у которого на подхвате Эрик, а возможно, и ведьма, жрица Храма Пустошей. Это о ней Трош говорил, что взял под свою защиту. Я окинула жрицу пристальным взглядом. Нет, не похожа она на гостью, скорее, на пленницу ― измученное, усталое лицо, ввалившиеся глаза, не отрывавшиеся отуставленного едой стола… Да она и в самом деле голодная, вон как жадно сглатывает, по-моему, бедняжку сейчас ничего кроме собственного желудка не волновало. Что-то она побледнела, неужели…

Не успела я подумать, как жрица, закатив глаза, сползла на пол. Мы одновременно с Фредди рванулись ей на помощь, Арчи тоже встал, но вынужден был опуститься в кресло ― ноги его не держали. Фредди подоспел первым и, подняв жрицу на руки, положил её на диван. Я смотрела на него с восхищением, представляя, какую боль в тот момент должен был терпеть мой бедный друг.

Взяв со стола кувшин, обрызгала бледную кожу жрицы водой, а когда она открыла глаза, помогла ей сесть и напоила. Пара сочных булочек, украденных мной со стола, должны были подкрепить её изголодавшийся желудок. Бедняжка с жадностью накинулась на еду, и, чтобы не смущать её, я подошла к Фредди, протянув ему большую куриную ножку.

Страшно было смотреть в это дорогое, покрытое синяками лицо, но, преодолев себя, подняла на него глаза и увидела, как улыбаются разбитые губы, услышала его жаркий шёпот возле уха, от которого вся покрылась мурашками:

― Отлично выглядишь, малышка! Волновалась обо мне? ― он взял курицу из руки и демонстративно кинул её через плечо, точно попав в пылающий камин, ― нельзя есть в доме врага, это правило.

Но я услышала в его словах совсем другое:

― Я соскучился, можно тебя поцеловать? ― и так же шёпотом ответила:

― Не сейчас.

Он понял, прижав сухие губы к моим пальцам. В это время жрица захрипела, снова упав на диван, её лицо покрылось пятнами, а глаза закатились…

Бросившись к ней, попыталась применить заклинание исцеления, но ничего не получилось. Сжав кулаки, бесстрашно подскочила к Трошу, хотя Фредди и пытался меня остановить, схватив за юбку.

― Мерзавец, зачем ты её отравил?

Он усмехнулся:

― Успокойся, сумасшедшая. Я ничего не делал, это ты накормила Мэгги булочками со снотворным, сама виновата. Да не переживай за неё, через пару часов очухается. И, кстати, это касается всех: не пытайтесь применить магию, в этом доме у вас ничего не получится. Здесь работает только моё колдовство, уж простите, пришлось подстраховаться. А теперь хватит сверкать глазами, Франни, твои чары на меня не действуют, не то, что на этих глупцов. Посмотри на них, Арчи, я был прав ― забавная получилась парочка: деревенщина и аристократка. Какой позор…

Я высокомерно задрала нос и, обернувшись к Арчи, сказала:

― Не слушай его, он лжёт, просто хочет, чтобы ты страдал.

У рыцаря сразу благодарно засветились глаза, а я впервые подумала, какой тяжёлый разговор мне ещё с ним предстоит, но всё это будет потом, сначала надо выбраться отсюда… Фредди подошёл к Арчи и положил ему руку на плечо:

― Я рад, дружище, что ты цел. Что это с твоими ногами? Его дознаватели перестарались?

В ответ Арчи грустно улыбнулся:

― Не поверишь, друг, скоро у меня будут нормальные ноги.

Фредди только хмыкнул:

― Что-то не слышу радости в голосе, ты же всегда мечтал об этом…

Фокусник повернул голову, с усмешкой посмотрев на друга:

― Поверь, это было не моей идеей. Меня «осчастливили», даже не спросив…

Фредди кивнул:

― Охотно верю, друг.

Развернувшись к Трошу, он произнёс несколько слов на незнакомом языке, и по его довольному лицу я поняла, что это были отборные ругательства его Родины. Трош ответил ему понимающей и, как ни странно, открытой улыбкой:

― Ах, вот оно что, так ты гость издалека? Что ж, это меняет дело, приношу свои извинения. Наслышан о подобных тебе, но собственными глазами вижу в первый раз. Забавно, забавно…

Арчи снова заволновался:

― Брат, что за чушь ты несёшь? Может, достаточно этих загадок, ты обещал всё объяснить ―