– Я ужасно соскучилась, – печально сказала она и тут же заулыбалась.

– И я тоже. Всю ночь не спал и пытался представить, что ты делаешь. Я хочу как можно скорее приехать к тебе повидаться. Я точно наркоман, который остался без наркотиков.

Голос у него был такой же несчастный, как и у нее.

– И я тоже. – В ее голосе зазвенела радость. Она была счастлива, что он тоскует без нее, что его жизнь изменилась, что он больше не может жить как прежде, после того как провел с ней в Нью-Йорке четыре дня, что все время эти дни вспоминает. Ее-то жизнь после этих четырех дней совершенно изменилась, и, как она надеялась, навсегда, но приятно было знать, что и он чувствует все то же, что и она.

– Я скоро приеду в Калифорнию, – пообещал он. Его уже ждали пациенты, и он сказал ей, что позвонит, когда приемные часы закончатся, у нее тогда уже будет позднее утро. Тимми после разговора с ним хотела было снова заснуть, но сон не вернулся. Она ворочалась с боку на бок, думая о нем, о ночах, что они провели вместе, потом легла на спину и улыбнулась, вспоминая все, что он говорил ей тогда, все, что сказал сейчас по телефону. В шесть она наконец встала и оделась, а в половине восьмого уже была в своем кабинете на работе. Она часто приезжала сюда рано, если прилетала из страны с большой разницей во времени или если ей не спалось. В это время работалось особенно хорошо. И в Нью-Йорке, и в Европе все давным давно встали, жизнь была в разгаре.

К половине девятого, когда на работу пришла Джейд, Тимми уже просмотрела стопку бумаг. Джейд обрадовалась, увидев Тимми, и не слишком удивилась, что та сидит и работает. Спросила ее, как она провела выходные в Нью-Йорке.

– Замечательно! – ответила Тимми, сияя. Ее сразу же выдало мечтательное выражение глаз, но главное – она вся так и лучилась счастьем. Джейд сощурила глаза и нахмурилась. Слишком хорошо она знала Тимми – чтобы так сиять после двух-трех походов в музеи и прогулок по магазинам в обществе собственной персоны? Тимми быстро отвела взгляд и стала перекладывать бумаги на своем столе, но Джейд уже догадалась, что произошло в Нью-Йорке, и с еще большей долей вероятности определила, с кем она там была.

– Чую недоброе, – зловеще сказала она, но Тимми только засмеялась.

– Надеюсь, что, наоборот, доброе, – ответила Тимми, безуспешно пытаясь изобразить невинность. – Возможно, это запах наших новых духов.

– Не надо врать. – Не зря же их с Тимми связывали двенадцать лет работы на износ и дружбы, Джейд могла позволить себе говорить Тимми то, чего никогда не посмели бы сказать другие. И Тимми принимала все с веселой шуткой. И сегодня отнеслась к ее словам так же. – Ты провела выходные с этим парижским доктором, признавайся! – бросила она ей в лицо грозное обвинение, и Тимми кивнула. Ее переполняло счастливое волнение, она гордилась, что этот удивительный мужчина полюбил ее. Сколько-то времени им придется держать все в тайне, но хотя бы с Джейд Тимми не нужно скрывать свою радость, свое счастливое волнение.

– И признаюсь: да, с ним. – Тимми была похожа на кошку, которая поймала и съела канарейку. Нет, уж если ее с кем-то сравнивать, скорее она была похожа на львицу, которая поймала белоголового орлана. От нее исходило такое лучезарное сияние счастья, что впору осветить целую комнату.

– Надеюсь, ты с ним не спала, – беспощадно изрекла Джейд. – Ты дала слово, что не ляжешь с ним в постель до июня, пока он не уедет от своей семьи.

– Ну разумеется, – нагло солгала ей Тимми с самым невинным выражением. Ей ли не помнить, какие зароки она сама себе давала, только жизнь все повернула на свой лад. Она влюбилась в Жан-Шарля как сумасшедшая, и уж где там устоять, когда и сам он был в таком же безумии, да еще у них было целых четыре дня! И она счастлива, что они не сопротивлялись чувству, а сразу сдались. Никогда в жизни она не проводила таких счастливых страстных ночей, и какие бы несчастья ей ни сулила Джейд после того, как Жан-Шарль ее бросит, она не могла не верить, что Жан-Шарль выполнит все, что ей обещал, и уйдет от своей семьи в июне. На этот счет у Тимми не было и тени сомнения. Конечно, Джейд пережила очень тяжелую драму, но у Тимми все обстоит совсем по-другому. Она больше не тревожится, что он оставит ее, и ей не хочется защищать ни его, ни их страстный роман ни перед Джейд, ни перед кем бы то ни было.

– Ох, что-то я тебе не верю, – подозрительно сказала Джейд. – Уж больно хорошо ты выглядишь. У тебя омерзительно счастливый вид. И похорошела ты до полного неприличия. И за милю видно: вот женщина, которая провела весь уик-энд в постели с любовником. Ты, Тимми, мне лжешь. – И тут же добавила встревоженным тоном: – Я только надеюсь, что ты не лжешь себе и что он не поступает с тобой бесчестно.

– Зачем ему поступать со мной бесчестно, – спокойно парировала Тимми. – Я считаю его самым порядочным человеком на свете, если он что-то сказал, он обязательно все выполнит. Я понимаю, что он просто очень любит своих детей.

– А так ты все-таки спала с ним! – грозно закричала Джейд, и Тимми почувствовала себя школьницей, которую обвиняют в том, что она зашла слишком далеко в интимных отношениях со своим бойфрендом. Представив себе такое воочию, она рассмеялась, и в эту минуту в кабинет вошел Дэвид.

– Что тут у вас происходит? Я пропустил самое главное?

– Ты ничего не пропустил, – засмеялась Тимми. – Джейд обвиняет меня бог знает в каких смертных грехах. – Она забавлялась этой сценой от души. И чувствовала, что совершенно уверена в Жан-Шарле вопреки всем угрозам Джейд, которая пережила такой мучительный роман с женатым мужчиной.

– Она провела уик-энд с парижским доктором, – сообщила Дэвиду Джейд. Тимми улыбалась им обоим блаженной улыбкой. Ей нравился тон добродушного подтрунивания и подначивания, который давно установился между ними. Но оба ее помощника знали, где нужно остановиться. Допрашивая Тимми о выходных, Джейд не переходила черту, все было в меру шутливо и доброжелательно, хотя подоплекой шуток была тревога за нее и любовь к ней.

– Так вот зачем ты осталась в Нью-Йорке! – воскликнул Дэвид, глядя на Тимми с восхищением и любопытством. – Молодец. Надеюсь, ты хорошо развлеклась, – сказал он великодушно. Все, что он знал о парижском докторе, вызывало у него одобрение, он если и тревожился за Тимми, то далеко не так, как Джейд.

– Боюсь, даже слишком хорошо, если вам хочется узнать мое мнение, – фыркнула Джейд, и тут Тимми взяла в руки телефонную трубку. Пора было приступать к работе.

Джейд опять завела с Дэвидом разговор о нью-йоркских каникулах Тимми за обедом, когда они, по обыкновению, обменялись гарниром, – жареный картофель на соленые огурчики.

– Волнуюсь я за нее, – честно призналась Джейд. – Именно так все и случилось со мной. Сначала тебе кажется, что ты перенеслась в сказку и что ты самая счастливая женщина в мире. Никогда в жизни ты еще не была так влюблена, а потом эти ребята начинают тебя убивать, но не одним ударом, а медленно. Отменяют свидания в последнюю минуту, отказываются поужинать с тобой; если хотели поехать вместе в отпуск, все обязательно сорвется. Обещают провести с тобой выходные, но опять ничего не получается, потому что надо остаться дома с детьми. Их жены болеют, у детей расстраиваются нервы. Ты все выходные и все отпуска проводишь одна. Тебя ото всех скрывают. И в конце концов если у тебя что остается, так это дурацкие разбитые надежды и мечты. Проходит десять лет, а они по-прежнему живут дома, со своей женой и с детьми. И если продолжаешь терпеть это издевательство, то в конце концов лишаешься всякой возможности завести собственных детей – уже поздно. Не хочу, чтобы такое случилось с Тимми. Конечно, в ее возрасте о детях речь не идет. Я просто не хочу, чтобы у нее из-за него разбилось сердце.