– Это комплимент?

Мы сидим наверху, пока Прета обедает со своим братом и королевой Диких фейри. Хотя я не ожидала, что меня пригласят на эту трапезу, я предполагала, что Финн, по крайней мере, будет морально поддерживать свою невестку. Но нет. Король и королева попросили уединения.

– Просто сосредоточься, – говорит Финн.

Тайнан скрещивает руки на груди и поднимает подбородок. Весь его вид как будто говорит мне: «Спорим, не сможешь».

Мне нужно завернуть его в тень – не так, чтобы он, например, мог пройти сквозь стену, но так, чтобы он оказался в ловушке. Джалек клянется, что в бою самооборона – моя единственная надежда, так как я совершенно не умею обращаться с мечом.

Я разворачиваю свою магию, сосредоточиваюсь на Тайнане и окутываю его тенью – но она спадает, когда он пожимает плечами.

– Все будет нормально, – говорит Тайнан. В глазах его пляшут смешливые огоньки. – Но только пока твои враги будут стоять совершенно неподвижно.

Я показываю ему неприличный жест, но смеюсь. Пусть пока что мне плохо это дается, я определенно делаю успехи.

– Финн, – на пороге спальни стоит Кейн. – У нас проблема. Возле дома стоит принц Ронан.

При звуке этого имени от моего хорошего настроения не осталось и следа. Мой желудок сжимается. Именно этого я и боялась. Он узнает, что я предаю его. Как он нашел меня здесь?

У Финна, похоже, тот же вопрос.

– Ты говорила ему, куда ездишь?

Я качаю головой.

– Нет. Он знает только, что я со своей наставницей.

– Мы так и планировали, – говорит Финн Кейну. – Именно поэтому мы здесь, верно? Пошлите Эврелоди поговорить с ним. Амира и Миша простят нам эту заминку.

– Мы бы так и сделали, но… – Кейн откашливается. – С ним настоящая Эврелоди. Он разыскал ее, и она призналась, что оставила службу у королевы много лет назад.

Финн бормочет себе под нос ругательство. Тайнан морщится.

– Нужно, чтобы он ушел отсюда, прежде чем поймет, что здесь Миша и Амира.

– Я могу поговорить с ним, – предлагаю я. Но я понятия не имею, что ему сказать. Я просто хочу избавиться от этого тошнотворного ощущения в животе. Если Себастьян отправит меня домой, что будет с Джас?

Брови Финна взлетают вверх.

– Ты хочешь, чтобы он узнал, что ты здесь? Что ты работаешь с нами?

Я вздрагиваю.

– Я так и думал. Будь здесь, – он выходит из комнаты вслед за Тайнаном и закрывает за собой дверь.

Я прислушиваюсь к приглушенным звукам мужчин внизу.

Я слышу тихий голос Финна и Себастьяна, но не могу разобрать их слов.

Раздается еще один низкий гул, а затем внезапно наступает тишина. Я больше не могу этого выносить.

Дверь спальни скрипит, когда я открываю ее, я вздрагиваю и тихонько подхожу к лестнице на первый этаж.

– Впусти меня, – рычание Себастьяна практически сотрясает дом. Он стоит буквально в нескольких дюймах от Финна; Тайнан стоит за своим принцем. Два принца представляют собой грозное зрелище: оба широкоплечие, оба бросают друг на друга сердитые взгляды. – Я знаю, что она здесь.

– Может быть, ваша магия подводит вас, принц. Уверен, скоро вы это исправите, учитывая все возможности, которые есть у вас во дворце. – Я не вижу лица Финна, но слышу в его голосе насмешку.

– Заткнись, – рычит Себастьян. – Не притворяйся, что ты лучше меня.

– Уходи отсюда, мальчишка. Возвращайся в замок к своей матери. Возвращайся к стаду человеческих женщин, так отчаянно желающих отдать тебе свои жизни, – Финн делает два шага назад, отступая в дом, но Тайнан стоит на месте, выпятив грудь. Словно он готов к драке.

– Финниан, ты больший придурок, чем я помню.

Финн насмешливо кланяется, а Себастьян поворачивается на каблуках и топает прочь. Тайнан захлопывает за собой дверь и, стиснув зубы, поворачивается к Финну.

– Я думал, ей можно доверять.

– Можно, – говорит Финн.

– Тогда как объяснить это?

Финн качает головой.

– Не строй предположений. Я разберусь.

Я понимаю, что Финн идет к лестнице, бросаюсь обратно в спальню и закрываю за собой дверь. Стоя у окна, я оглядываю улицу в поисках Себастьяна, но его там нет. Должно быть, он пришел сюда со своим гоблином и попросил его отвезти его обратно в замок.

Дверь спальни со скрипом открывается.

– Пытаешься хоть мельком увидеть свою истинную любовь? – спрашивает Финн.

Я не оборачиваюсь.

– Не пробовал стучаться?

– Только не в собственном доме.

– Может быть, тогда мне стоит просто… – я не успеваю закончить свою пустую угрозу, потому что он разворачивает меня к себе и вытаскивает из-под платья мой амулет.

– Почему ты не сказала мне об этом? – Финн большую часть времени находится в раздраженном и угрюмом настроении, но таким его я никогда не видела. Его глаза сверкают от гнева, и серебро вокруг его зрачков стало почти белым.

– Это не твое дело.

– Чушь собачья. Если я впустил тебя в свой дом, если чтобы защитить тебя, мне придется подвергнуть своих людей опасности, это полностью мое дело. Где ты его взяла?

Я не могу от него отказаться. С тех пор как я прибыла в это богом забытое место, я дважды чуть не погибла. Мне нужна любая защита, которую может дать амулет Себастьяна.

– Это подарок матери.

Он сжимает амулет в кулаке и сильно дергает цепочку. Звенья рвутся, он разворачивается на каблуках и направляется к двери.

– Ты что делаешь, черт побери? – я бросаюсь к нему. Пусть его друзья его боятся. Я его не боюсь. – Это мое. Ты не имеешь права…

– Не имею права уничтожать амулет принца Ронана, с помощью которого он следил за тобой? Не имею права скрывать от него и королевы, где ты бываешь? – он сжимает амулет так крепко, что у него белеют костяшки пальцев.

– Ты несешь какую-то чушь. Это защитный амулет.

– Правда? И как же он защитил тебя, когда ты оказалась в лапах слуа? Как, по-твоему, принц нашел тебя в ту ночь в лесу, когда на тебя напал баргест?

– Я… – я понимаю, что больше не могу спорить. Меня пробирает дрожь, и я опускаюсь на кровать. Я никогда не задавалась вопросом, как Себастьян нашел меня в ту ночь. Я была так рада, что меня спасли, и подумала… Подумала, что для магического существа в том, чтобы выследить меня, нет ничего сложного. Финн раскрывает ладонь и показывает мне амулет. Как только Финн сорвал его с моей шеи, блестящая подвеска стала цвета мутной воды.

– С его помощью он отследил тебя прямо до моей двери.

– Прости, – шепчу я.