Я верю, что у него стойки ржавые. Хитрый такой сибирский мужик, более всего ценящий независимость и очень не любящий всех чужих, болтающихся рядом.

Процента желающих остаться на Кристе никто не знает, такие исследования не проводились. Я было предположил вариант половинчатый, однако профессор заявил, что такой отфонарный подход ненаучен. Люди, видевшие Прорез, сами публично не выступают. Выступают другие. Сплошь и рядом при совете страждущему правды опытные сплетники отвечают достаточно толково, никогда не наблюдая Прореза лично и даже не имея таковых знакомых. Общественный шаблон взгляда на проблему уже сформировался.

Ностальгия по земному, конечно же, имеется, уж этого хватает. Воспоминание о сервисе, технологиях, урбанистике… А вот выраженного общественного устремления нет. Тем не менее, Прорезы на Лете и её притоках всё так же ищут, — судя по слухам и фактам декларированного исчезновения людей, кто-то их находит, кто-то пробует.

И тут вступает в силу важнейшее обстоятельство.

Возникает вопрос, звучащий предельно ясно: а куда меня выкинет, братцы, если что? Хорошо, если найденный Прорез ведет в правильный, родной земной мир… а не на Зелёную Планету Гарпий, в объятия свирепых гоблинов. Не повезло? Тогда в последние секунды жизни ты будешь думать: «Вот на фига я сюда припёрся, а? Жил бы себе в Манаусе… Не жрите меня, гады!!!» Не было бы зоргов — не было бы и сомнений. Тогда, я в этом почти не сомневаюсь, Прорезы давно были бы окучены и озвучены. А также расценены и снабжены билетными кассами.

Даже при пятидесятипроцентных шансах попасть точно в цель охотников рисковать головой не так уж много. Те же искатели, что после многолетних трудных мытарств куда-то вдруг исчезли с непредсказуемым результатом, назад, увы, не возвращались, и весточек с отчётами о поездке не присылали. Это самое пугающее — нет возможности узнать: как там вышло, получилось у них? Выжили?

Ну и какая польза от гоблинов? Никакой, кроме вреда. Контакт с другой цивилизацией оказался не просто непродуктивным, а откровенно вредным, одни проблемы.

Я вот лично готов рискнуть, но как быть с экипажем, с детьми? На словах пока все согласны, посмотрим, что скажет стая, когда вопрос встанет ребром. Прекрасно понимаю, что наши ещё очень мало времени находятся на Кристе. Что-то будет, когда они обживутся, найдут мужей-жён, нарожают детей, настроят домов…

Как это я у Арвидсона не поинтересовался его отношением к возвращению?

Профессор, уже успевший собрать целые кипы опросных листов, сказал позавчера, что, по его мнению, дислокация крестов подвижна или расширяется. Когда-то они располагались гораздо южней, но постепенно Прорезы двигаются на север — люди идут по реке вслед за ними, точнее, вслед за новыми и новыми ресурсами, появляющимися на Лете из ниоткуда. Поэтому Манаус — самый молодой город, может, именно потому самый демократичный. Да, да, так и есть, Панизо — совсем другое дело, а в Омахе вообще что-то вроде феодализма.

Словно кто-то тянет людей на север, заставляя ареал растягиваться, а линию фронтира сдвигаться всё выше по течению могучей реки…

Нельсон Ласаро Сантана, кубинец.

Хороший человек, грамотный КИПовец. Жил и работал в Сибири, откуда и попал на Кристу — вот такой трансконтинентальный, а затем и транспланетный вояж. Женат на русской. Отныне Нельсон — начальник топливно-заправочного комплекса коммерческого общества «Темза».

Стратегию мы с капитаном приняли простую, единственно верную: опора на местные общины и кадры. Русских в Манаусе восемнадцать человек, у большинства уже есть жёны других национальностей, немало детей родилось в смешанных браках. Многие занимаются ремёслами, уважаемые люди. К русской общине тяготеют украинцы в количестве пяти человек и белорусы, их четверо. Все с семьями. Это сообщество и должно быть нашей опорой. Будем всемерно помогать им, прежде всего в бизнесе. Я говорю без всякого патриотизма: это просто выгодно. Поэтому стараюсь проводить коммерческие сделки так, чтобы и нашим что-то доставалось, часть ресурса продали именно через них, что-то подарили.

Нельсон — лидер крошечной группы кубинцев, шесть человек съехались в Манаус со всей реки, но он является ещё и членом русского землячества — жена обязывает, да и долгие годы проживания в Сибири сказываются. К мнению Нельсона прислушиваются эквадорцы и колумбийцы… Вместе с экипажем «Темзы» это уже такая сила, с которой нужно считаться.

Трофейную баржу пришвартовали чуть ниже центрального причала, оттуда теперь и идёт торговля ГСМ, я уже договорился с Арвидсоном, что всё масло буду скупать у него оптом — ОПЕК не для меня, хочу быть монополистом. Отдав мазут в бочках на реализацию русскому торговцу Сергею Куценко, мы с капитаном сразу зарядили очередной рейс вверх, к любимой Аракаре. На этот раз перекачали в уже опустошённый тридцатикубовый танк весь остаток мазута, оставив на островке лишь пустую баржу, которую, тем не менее, попробуем снять в большую воду. Если раньше не свалим.

Крайний полный танк — с соляркой, она не продаётся. Две тонны в бочках хранятся на Каймане. Капитан по пробки залил судовой запас дизтоплива, всё остальное — стратегический резерв. Бензин же продаём вовсю, цену я поставил чуть ниже, чем былая у дугласовцев. Распродан и почти весь найденный ресурс, палубы и трюмы парохода свободны. Поплавки купили китайцы, они же забрали подвесной мотор с подстреленной мною джонки. Двигатель с «Аннушки» купили мехмастерские, спецы которой перед этим забрали и движок с порванного чупакаброй катера. Нарубленный алюминий, правда, стал защитой бортов судна, это не отдали.

Коммерция идёт полным ходом, ассортиментный перечень исправлен, опыт учтён. «Темза» выполняет челночные рейсы по маршруту Манаус — Панизо с остановками по всем посёлкам и некоторым деревням, остальные по требованию. Требование выглядит так: на подходе Самарин даёт гудок, с берега срывается лодка с пассажирами либо вывешивается красный флаг — просьба подойти, есть деловой разговор, предмет для коммерции.

Всё рентабельно, прибыль растёт. Физический труд здесь не ценится, значит, дешев и уголь из местного карьера. Дорого стоит лишь работа спецов, которых мало, — никогда не страдают от творческого безделья, — да внешний ресурс.

Признаюсь, эта прибыльная монотонность надоела мне до чёртиков, хоть и стараюсь компенсировать её сбором данных… да что там данных, хотя бы слухов, касающихся похищения Симоны! С губернатором толком пообщаться не успел, слёг мужик, теперь с ним проще Нине пообщаться, чем мне.

Река действительно стоит на ушах, даже течение медленней стало. Все ищут, следят, кто от души, кто за награду. Что за работа ведётся спецслужбами, какие шаги предпринимаются конкретно — кто же мне скажет… Ответственность за похищение взяла на себя группировка некоего Салмана, лидера одной из крупных банд на Лете. Азиат, кто он по национальности — неизвестно, в личном составе выходцы из ЮВА. Обычно оперирует между Панизо и Омахой, как мне успел сообщить губернатор, никто не знает, почему он двинулся на север. Требований по выкупу до сих пор нет, об этом населению сказано было ясно. И это очень странно. Эх… мне бы поговорить часочек с Клаусом по душам! Мы ведь готовы помочь в спецоперации, чем ещё десант до места акции доставить? Поддержку огневую окажем. Темнит немец…