В главный Целительский корпус, где расположилось руководство Целительской палаты, я наведывалась нечасто. Собственно, особых поводов у меня не было, а без повода не тянуло. Сам корпус представлял собой массивное здание, только в отличие от того же Миасского банка, без каких-то излишеств и украшений. Простое здание без колон и завитков, давным-давно сложенное из светлого камня, успевшего потемнеть за годы, сделав мрачным и пугающим. Не удивительно, что простой люд побаивается целителей и придумывает, что Центральный корпус полнится призраками не вылеченных пациентов.

Внутри, как и всегда, царили гам, шум и суета, в воздухе витал запах трав и дезинфицирующих растворов. Спросив на посту у помощницы, где находится нужный мне кабинет, я получила номер и оценивающий взгляд в придачу. Что, неужто в таких нарядах к Эдварду Стейну ходить не принято? Или у смазливой девицы имелись на него виды? И вряд ли семейное положение бывшего служило серьезной преградой, во всяком случае для него, тут обманываться не стоит. Лизу стало как-то жаль, она там дома третьего ребенка ждет и не знает, с какой ревностью смотрят посторонние женщины на тех, кто пришел с рабочим визитом к ее мужу. Ушедшие, как же хорошо, что я не на месте Лизы.

Когда меня кто-то в третий раз толкнул, а пробегающий следом едва не сбил с ног, я вспомнила, почему именно мне никогда никогда в Целительском корпусе не нравилось. Как вообще можно работать в столь ужасном месте?

То ли дело у меня… тоже полон дом людей, и брат в придачу. Но я при желании могла б всех выгнать и остаться одна в тишине… Или не могла бы? Похоже, к определенному количеству людей в ближайшем окружении я начинаю привыкать. Такое открытие в себе самой насторожило и заставило задуматься. Нет, жизнь моя однозначно пошла по наклонной. Ссылка с Ксавьером? Да за милую душу! Надо привести мысли и нервы в порядок.

Но стоило пересечь незримую черту из лечебного отделения в административное крыло, как полог тишины отсек все посторонние звуки. Неизвестный мне, но однозначно существующий барьер, также оставил позади запахи, как приятные, так и не очень. В административной части Целительского корпуса было тихо, свежий воздух без посторонних примесей, свет, достаточный, чтобы просторные холлы не погружались в сумрак, но и не напрягал глаза своей неестественностью. Центральный целительский корпус представлял из себя квадрат. Два лечебных крыла, одно — административное, в которое я прошла благодаря наличию целительской лицензии, и исследовательское, в котором сейчас находился Майк. Друг ушел чуть раньше меня, решив, что вместе мы привлечем ненужное внимание. Ведь если под крышей корпуса расположился целый отдел, ищущий лекарство от чумы, пусть и под видом чего-то другого, то руководство просто не может об этом не знать. И Эдвард. Эта свинья грязь найдет везде, тут сомневаться не приходится. В искусственной тишине административного крыла, где даже мои шаги почти не издавали звуков, думалось на удивление хорошо.

Эдвард стремился наверх. У него для этого было все: внешность, ум, способности, сила. Не хватило малости, но решающей: с происхождением не повезло. И женитьба не решила этот вопрос. Я бы, безусловно, смогла поднять его в высший свет, а вот Лиза, пусть и относилась к лордам, но, как и Кейвин, к обычным, не к старым Высшим родам. Только всегда найдутся альтернативные пути. Зачем устраивать эпидемию, когда достаточно, скажем, заразить чумой короля? Или наследника престола? Мне вспомнился тот наглый мальчишка, мучивший виверну. Не велика потеря, конечно. Но если заразить, а потом… вылечить? Не поэтому ли заразу не выпускают в массы? Зачем? Никому не нужна эпидемия и погребальные костры, горящие на улицах. А вот власть, рожденная на страхе перед страшной болезнью… достаточно объявить, что драконья чума вернулась — и начнется паника. Люди будут готовы на все, лишь бы не заболеть.

В голове, как шестеренки в механизмах, двигались мысли.

Для создания направленной чумы нужны образцы самого человека. Кровь, слюна, возможно, подойдут волосы и ткани, но я бы предположила кровь, все же самая сильная привязка. Но все целители королевской семьи дают такие клятвы, что в них невозможно найти и малейшего зазора для предательства. А если… целитель не семьи, а животных? От этой мысли я споткнулась на ровном месте, вызвав недоуменный взгляд проходящего мимо сотрудника. Улыбнувшись ему, дескать, вот такая я неловкая, я медленно пошла дальше. Оба принца кучу времени проводят в королевском зоопарке. Там можно пораниться, опасные магические животные держатся в клетках с шипами и острыми прутьями. Да и сами животные так и норовят укусить, особенно, когда в них чем-то тыкают. Не бежать же к своему человеческому целителю, когда рядом есть специалист, уж точно способный залечить и обработать маленькую ранку?

А клятва главного целителя королевского зоопарка куда свободнее и дает пространство для маневров. Достаточно просто стереть салфеткой кровь, а потом не утилизировать эту салфетку, как образец бесценной жидкости, а… да хоть куда-нибудь выкинуть. В заранее оговоренную урну.

Жаль, что мои домыслы к делу не пришьешь. Но надо бы ими с кем-нибудь поделиться, из тех, кто шить умеет. Мой свекор, как я понимаю, сшил не один десяток дел.

Кабинет Эдварда располагался на последнем, четвертом этаже. Да, мой бывший запрыгнул максимально высоко, насколько позволяло его положение. А вот пустят его дальше? Выше головы, как известно, прыгать затруднительно, а вот шагнуть через головы и по головам пройтись — это совсем иное.

Дверь я открыла без стука, и плевать, чем и с кем он там занимается, его проблемы. Но Эдвард, как ни странно, оказался один. Он радостно улыбнулся и вышел из-за стола мне навстречу, поправляя и без того безупречный светлый костюм.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Привет, Линда, — радостно улыбнулся мужчина. — Я почти начал волноваться, что ты не придешь. Рад, что все-таки не зря тебя ждал и держал отчет.

— Спасибо, — без какой-либо благодарности в голосе ответила я. — Я все принесла, надеюсь, это вдохновит тебя на плодотворную работу для всеобщего блага.

— Твою лицензию я бы и так продлил. Просто надеялся на твою сознательность.

Бывший был сама любезность и галантность, подвинул даме стул, предложил кофе. В его кабинете нашелся кофейный столик, диванчик слишком большой и широкий, что мысли снова вернулись к девушке за стойкой при входе. Вообще, кабинет его выглядел достаточно дорого и презентабельно и раньше, возможно, я бы даже прониклась. Вот только после последнего похода в Миасский банк меня ничем не удивишь. И от кофе с угощением предпочла отказаться, мне слишком не терпелось скорее убраться отсюда подальше. Да и принимать пищу от того, кого подозреваю в возвращении чумы, вообще не целесообразно. Я, конечно, не заражусь, но лучше о таком не распространятся. И неизвестно еще, насколько смогли видоизменить болезнь. Поэтому молча выложила коробку на стол и подвинула к Эдварду.