– Зарядил? Огонь!

Теперь я уже не давал советов, а просто наблюдал, как стреляет Джонатан. Ну, ничего сногсшибательного не случилось, но для начала очень хорошо. Средняя точка попадания была примерно в центре «десятки», пусть учится дальше.

– Еще хочешь?

– Конечно!

– Тогда подожди, я отмечу пробоины на мишени.

Подтягиваю ее к себе и мелом обвожу пробитые пулями в бумаге отверстия. Ага, снова слышу звонок – значит, нашей знаменитости понравился здешний «аттракцион»!

Когда мы с Джонатаном отстреляли еще два раза, из дверей «лабиринта» вышла весьма довольная Клер, за которой следовал Михалыч. Что это он такой задумчивый, а?

– Наша гостья умеет стрелять, вот что я тебе скажу! Кое-кому из персонала тоже бы не мешало потренироваться, честное слово…

Миссис Смит улыбнулась и только хотела что-то сказать, как в тир вошел Иван Федорович.

– Здравствуйте, очень рад вас видеть! – обратился он к ней на хорошем «островном».

– Добрый день! Вы здешний начальник, да? Мне у вас очень понравилось, особенно вот это необычное упражнение, – она показала рукой на дверь в «лабиринт».

– Вы уже и там успели побывать? – удивился шеф.

– Да, сначала посоревновалась с вашим сотрудником, а потом мне разрешили пострелять в особом упражнении.

– Как результаты в «лабиринте»? – обратился Иван Федорович к инструктору.

– Хорошо, я бы даже сказал – очень хорошо. По крайней мере, для того, кто раньше там не проходил.

– Вот как… – Повернувшись к Клер, шеф вынул из кармана фотографию и протянул актрисе вместе с ручкой.

– Прошу вас, подпишите для меня.

– Пожалуйста!.. – Она быстро расписалась на фото, затем спросила: – А вы не могли бы устроить для нас прогулку на лошадях? Мой сын сегодня здесь тоже пострелял, хотелось бы продолжить этот день на природе.

– Да, конечно, после обеда вас отвезут в наш манеж, там и покатаетесь.

– Большое спасибо! – И тут же спросила у сына: – Джонатан, вы уже закончили?

– Мама, мы уже несколько раз стреляли… Хочешь, покажу, как у меня получается?

– Конечно, давайте взглянем!

Я подтянул мишень, снял ее с крепления и отдал мальчику.

– Вот, смотрите!

В принципе, неплохо для начала, учитывая то, что ему всего десять лет. Даже в «десятке» была пара пробоин, остальные раскидало по всему полю мишени, но на контур ни одна не вышла.

– Мама, можно я возьму ее с собой?

– Бери, мы не возражаем, – переглянулся я с Михалычем.

– Инструкторы не против, так что забирай! – согласилась Клер. – А теперь нам пора, вечером предстоит еще одна встреча на студии.

– Я распоряжусь насчет манежа, во сколько вас устроит?

– В два часа дня – это возможно?

– Да, конечно! – тут же отозвался Иван Федорович. – Коляску подадим ко входу в отель без четверти два, как раз успеете добраться. А сейчас разрешите откланяться – дела, дела…

Мы тоже попрощались с ним, затем не торопясь двинулись к выходу из тира. Михалыч тихо спросил меня:

– Откуда она такая?

– А что в ней особенного?

– Непростая дамочка-то! Ты к ней приглядись внимательно, она ведь не хуже тебя стреляет… Давай иди, вон, уже оглядывается!

– Мы еще зайдем как-нибудь?

– Всегда пожалуйста, только предупреди заранее, сделаем, чтобы вам не мешал никто. Догоняй свою подругу!

И ты туда же, Михалыч… Вот уж не ожидал. Ладно, разберемся как-нибудь…

И снова – на время обеда я ушел из гостиницы, сославшись на неотложные дела. Клер сделала вид, что поверила, Джонатан тоже явно хотел, чтобы я остался с ними. Нет, попробую все-таки найти поблизости какую-нибудь чайную с пирожками, что ли…

Нашел, правда, не совсем рядом, но успел вернуться вовремя, и теперь мы втроем ждали у дверей гостиницы, пока приедет обещанный шефом экипаж. Иван Федорович сдержал слово – ровно без четверти два возле нас остановилась коляска, извозчика я хорошо знал – иногда он возил нашего начальника в министерство или по другим делам.

– Куда ехать, знаете? – спросил я у него.

– А как же, приказано отвезти вас в Манеж, но не больше чем на два часа – мне вечером еще начальство возить, так что вы там уж не задерживайтесь, пожалуйста…

– Тогда поехали, если времени мало!

Действительно, без пяти минут нас уже вели к загородке, возле которой стояли оседланные лошади.

– Вы уж извините, дамских седел не держим, у нас только обычные казачьи, – обратился к Клер тренер.

Она посмотрела на меня, я сразу перевел эту ценную информацию.

– Ничего, так даже лучше, – улыбнулась дама и расстегнула несколько крючков на своей юбке, отчего та моментально превратилась в очень широкие штаны. Во всяком случае, это стало похоже на «широкие штаны», не знаю, как такое вообще называется. Довольная произведенным эффектом, она спросила:

– Можно выбрать лошадь?

– Да, конечно, – ответил тренер, вполне понявший смысл ее фразы.

Войдя за изгородь, Клер оценивающе посмотрела на стоявших возле коновязи лошадок.

– Я хочу вот эту…

– Она норовистая, осторожно!

Снова перевожу ей, артистка смеется:

– Тогда все будет хорошо, не волнуйтесь!

Следует обычная процедура по регулировке длины путлищ[Путлище – кожаный ремень с пряжкой, на котором подвешено стремя.], Клер проверяет, как затянута подпруга[Подпруга – широкий ремень, затягиваемый под брюхом лошади и служащий для укрепления седла.] и вскакивает в седло. Тренер тихо говорит себе под нос:

– Надо же, умеет!.. – И тут же, повернувшись ко мне: – Мальчишку-то будем на коня сажать или нет?

– Будем, обязательно, только чуть посмотрю…

В это время на поле начинается борьба – вороная лошадка действительно оказалась норовистой, пошла боком, затем попыталась встать на дыбы… Но Клер уверенно держалась в седле, с капризами кобылки справилась быстро и несколько минут чуть погоняла лошадь по малому кругу, затем подъехала к нам.

– А вы что ждете? Присоединяйтесь!

Если приглашают, неудобно отказываться… Мы с тренером подводим Джонатана к небольшому жеребчику, ростом чуть больше пони, и подгоняем ремни под его ноги. В общем, регулируем все по росту, если можно так сказать. Подсаживаем его в седло, куда он усаживается более-менее уверенно, но не так смело, как его мама.

– Ты с нами? – это она уже меня спрашивает.

– Почему бы нет, собственно…

Тренер хмыкает, и я подхожу к гнедому, флегматично стоящему у коновязи.