существенно снижает затраты, а урожаи остаются стабильными или даже увеличиваются по мере того, как восстанавливается здоровье почвы.

Агроэкология поддерживает фермерство как благородный образ жизни, который создает особые рабочие места – позволяющие укорениться, ориентированные на семейные ценности, дарующие жизнь. Можно назвать их «сельской занятостью», «возрождением» или «зелеными рабочими местами». Если интегрировать лучшие идеи и методы промышленной агрокультуры в более разумную и сбалансированную систему, фермерство перестанет ассоциироваться с однообразным тяжким трудом, которого хотят избежать миллионы человек.

К счастью, прогрессивные власти по всему миру, от Филадельфии до тихоокеанского государства Вануату (и десятков государств между ними), уже признали деструктивный характер промышленно производимой пищи и начали действовать соответствующим образом. Для многих прогресс почти не заметен, но он есть. Хотя еще многое предстоит увидеть, агроэкология – наш лучший шанс на превращение агрокультуры из источника проблем, угнетающих все человечество, в решение.

Некоторые из изменений могут на первый взгляд показаться незначительными и крайне медленными. Они и есть постепенные, но никоим образом не незначительные, поскольку относятся к шагам, предложенным агроэкологией. Это начало конца монокультуры, придание большей продуманности и справедливости продовольственной системе, более рациональный способ производства. Принятие того, что промышленная агрокультура едва ли исчезнет в одночасье, означает в то же время признание ценности тех мер, которые могут быть приняты для смягчения самых тяжелых ее последствий, и осознание шагов, знаменующих собой реальную альтернативу и прогресс. К этому мы и перейдем.

* * *

Все начинается и заканчивается землей и людьми. Ошибки прошлого невозможно отменить, но можно исправить. Для этого необходимы перемены во властных структурах. Власть – связующее звено всех переплетающихся аспектов, определяющих продовольственную систему, и этичная перестройка продовольственных систем выправит исторические несправедливости распределения земли и богатства и наделит полномочиями самых беззащитных людей в мире. Называйте эти перемены эволюцией или революцией, они будут означать подлинное самоопределение большинства мирового населения, которому нет справедливой альтернативы.

Еда занимает центральное место в этом процессе, как и в большинстве других, а производят ее люди. Совершенствование продовольственной системы означает не меньшую, а большую вовлеченность людей. Хорошо обращаться с землей, устранив монокультуру и ее негативные последствия, – это трудозатратное дело.

Действительно, увеличение количества работников бьет по прибылям пищевой промышленности (неоправданно высоким) и повышает цены для потребителей (искусственно низкие). Эти экономические промахи отчасти объясняются способностью гигантов пищепрома игнорировать «внешние последствия», такие как стоимость ущерба, нанесенного окружающей среде, ухудшение общественного здоровья и даже продовольственные талоны для рабочих, которым недоплачивают, – все затраты, от которых индустрия традиционно уклоняется, чтобы форсировать прибыльность.

Когда корпорации будут вынуждены более ответственно относиться к этим затратам, станет более очевидной фундаментальная истина о том, кому служит продовольственная система. Можно лишь гадать, что произойдет дальше, но низкие зарплаты являются последним бастионом промышленной продовольственной системы, более того – экономической системы как таковой.

Решение проблемы недопустимого обращения с работниками нашей продовольственной системы потребует осуществления ряда изменений в существующей ситуации, вследствие чего эта задача – отличный отправной пункт. В последние годы ускорилось распространение информации о том, что творится в сфере сельскохозяйственного труда. Неслучайно «Борьба за 15 долларов» (Fight for $15) – движение за установление минимальной почасовой оплаты труда в размере 15 долларов вместо сегодняшнего установленного федеральными властями минимума в 7,25 доллара – началась в KFC, McDonald's и Burger King. В 2012 году около 200 работников нью-йоркского фастфуда пошли на риск потерять работу (а многие – и иммиграционного статуса), чтобы потребовать повышения почасовой оплаты до по-прежнему мизерных 15 долларов{429}.

Сейчас, когда я это пишу, достижения «Борьбы за 15 долларов» оцениваются в более чем 70 млрд долларов, доставшихся более чем 20 млн рабочих{430}. Многие штаты подняли минимальную почасовую ставку, а несколько ввели стандарт в 15 долларов. Другие покончили с эксплуататорской оплатой на основе чаевых. (Калифорния сделала и то и другое.) Возможно, в следующий раз, когда демократы получат своего президента в Белом доме и большинство в конгрессе, минимальная ставка по всем США будет поднята до 15 долларов в час, а оплата чаевыми исчезнет.

Сельскохозяйственные рабочие также добились прогресса. Самым известным является пример Флориды, долгое время поставлявшей основную массу зимних томатов в стране{431}. Десятилетиями владельцы ферм Южной Флориды недоплачивали рабочим, в большинстве своем иммигрантам: подвергали их недопустимому обращению, иногда буквально сажали их в тюрьму. В 1993 году Коалиция рабочих Иммокали (Coalition of Immokalee Workers), названная в честь города – центра производства томатов, где была основана, задалась целью это изменить.

Демонизация производителей была самым очевидным способом покончить с жестоким обращением и добиться повышения оплаты труда, но организаторы коалиции поняли, что реальная власть принадлежит не владельцам относительно мелких ферм, которые сами несли бремя низкой доходности и сложного в иных отношениях бизнеса, а их клиентам – закупщикам для супермаркетов и сетей фастфуда, требовавшим постоянного понижения цен. Поэтому начиная с 2001 года мишенью организации стали заправилы бизнеса.

После четырехлетней борьбы с участием студенческих объединений, профсоюзных активистов и других Taco Bell согласилась платить на 2,5 цента больше за килограмм томатов и покупать только продукцию ферм, придерживающихся разработанного коалицией кодекса поведения «Справедливая еда»{432}. С тех пор еще тринадцать крупнейших продовольственных брендов присоединились к соглашению, а дополнительные 2,5 цента превратились почти в 35 млн долларов добавочных выплат работникам. Подписывая кодекс, работодатели дают гарантии, что их рабочие «не станут жертвами принудительного труда, детского труда или насилия… будут работать, не подвергаясь сексуальному преследованию или оскорблениям… иметь укрытия от солнца, чистую питьевую воду и туалеты в полях… получать разрешение уйти с поля во время гроз с молниями, распыления пестицидов или других опасных условий» и еще на нескольких защитных мер{433}.

Сегодня среди закупщиков, участвующих в программе «Справедливая еда», имеется много супермаркетов и сетей фастфуда, прежде всего Walmart. Девяносто процентов производителей помидоров из Флориды и еще шести восточных штатов подписали Кодекс поведения «Справедливая еда» (Fair Food Code of Conduct). Фермы, не выполняющие условия соглашения, исключаются из программы, следовательно, теряют возможность продавать продукцию крупным покупателям, которые ему следуют. Улучшение условий труда повлекло за собой формирование более стабильной рабочей силы, включающей около 35 000 работников, с которыми обращаются по-человечески.

Эта модель распространяется. Сейчас существует Совет стандартов «Молоко с достоинством» (Milk with Dignity Standards Council) с собственным кодексом поведения, целью которого является расширение прав работников молочной промышленности.

Тем не менее большинство сельскохозяйственных работников, многие из которых трудятся нелегально, а следовательно, живут в страхе депортации, по-прежнему не имеют прав на трудовую организацию, ограничение продолжительности рабочей недели, требования к санитарному состоянию жилищ, страховку от утраты трудоспособности, отпуск или возможность получить пособие по безработице или выплаты за сверхурочную работу. Эти меры защиты гарантированы большинству других работников, но не тем, кто выполняет работу, которую больше никто не хочет делать, – производить пищу, которую мы едим.

Прогресс в этом отношении случился в штате Нью-Йорк в 2019 году, где получил статус закона законопроект «О справедливой трудовой практике для сельскохозяйственных рабочих» (Farm Laborers Fair Labor Practices Act). Так была устранена несправедливость, исключающая работников сельского хозяйства из закона «О справедливых трудовых стандартах» 1938 года. Благодаря этому штат стал более безопасным, достойным и комфортным для профсоюзов местом почти для 100 000 сельскохозяйственных рабочих. Закон включает положения о коллективных договорах, оплату в полуторном размере после 60 рабочих часов в неделю, возможность иметь один полный выходной день каждую неделю и другие давно назревшие меры.

Калифорния также внесла улучшения в законы, защищающие сельскохозяйственных рабочих, включая положения об оплате сверхурочных. На момент, когда пишутся эти строки, в Верховном суде штата Вашингтон слушается дело, решение по которому предопределит, является ли конституционным лишение работников сельского хозяйства гарантий оплаты сверхурочных. Это решение может сказаться на будущем федеральном законодательстве и, будем надеяться, проложит путь к устойчивым изменениям.

Происходящие изменения являются небольшими, но важными. Городские огородики и хозяйства несравнимы размером, видом или урожаем с крупными сельскими фермами, но, снабжая горожан настоящей