На них во все глаза смотрела Нина…

Машенька откинула волосы с лица и быстро сгруппировалась. Она знала, что сейчас ее начнут бить. Во всяком случае, так делали все известные ей обманутые жены. Но Нину не случайно считали странной. Вместо того чтобы броситься на обидчицу с кулаками, она резко развернулась и выбежала вон из спальни. Минуту спустя входная дверь оглушительно хлопнула.

Георгий Иванович вздрогнул, как от выстрела. Сознание стремительно возвращалось к нему.

– Она ушла, – сказал он не то Машеньке, не то самому себе. – Моя Нина ушла! Теперь она никогда не вернется!

Он вскочил с постели и начал судорожно натягивать на себя трусы, затем брюки. Руки дрожали, не слушались его, он не сразу понял, что надевает все задом наперед. Марии стало его жаль.

– Не надо, Георгий Иванович, – прошептала она, хватая его за руку. – Пусть она идет!

Он невидящим взглядом уставился на нее, словно не понимая, откуда она вообще взялась в его постели.

– Пусть идет! – жарко шептала Машенька, прижимаясь к нему своим молодым гибким телом. – Она тебе ни к чему, Георгий Иванович… Жора. Она ведь бесплодна! Я же тебе детей рожу!

– Уйди прочь! – крикнул он, замахнувшись на нее трясущейся рукой. Но потом, видимо сообразив, что перед ним девушка, которую до сегодняшнего вечера он считал своей дочерью, милым ребенком, которому он когда-то читал сказки и покупал нарядные платьица, он в ужасе отшатнулся. Закрыв лицо руками, дядя Жора разрыдался. – Тебе нужно уйти, Машенька… Уйти… навсегда…

Конечно, Валентина не поняла, почему хозяин выставил ее за порог без всяких объяснений. Она громко недоумевала, обсуждая новость с соседями. Весь рабочий поселок гудел. Поговаривали, что Нину видели на автовокзале – без всяких вещей, только с сумочкой через плечо. Она покупала билеты в кассе, затем села в рейсовый автобус. Больше никто и никогда ее в Максимове не видел.

Прозрение пришло к Валентине позднее, когда дочь позвала ее домой.

– Хватит трепаться, мам. Можно подумать, войну объявили!

Та только всплеснула руками:

– Да как же не война, дочь… Люди, на которых я работала десять лет, уволили меня в одночасье! Где я теперь другой такой богатый дом найду? Или прикажешь мне в столовую возвращаться?

– Погоди, мам. Скоро ты войдешь в этот дом совсем в другом качестве.

– Да в каком же еще качестве?

– А вот увидишь…

Тон дочери насторожил Валентину. Да и сама Машенька выглядела уж больно сияющей, не по обстоятельствам.

– Эй! – осторожно толкнула она ее. – Ты что-то знаешь?

– Знаю! – загадочно ответила дочь, глядя на мать свысока. – Вот ты мне давеча говорила, мама, что Георгий Иванович не такой, как все мужчины. Что он особенный и Нина у него особенная.

– Ну и что с того?

– А то, что он такой же, как все! Любит молодых и красивых женщин. И все у нас с ним будет как надо…

Сначала Валентина подумала, что дочь подхватила грипп, но когда поняла, что это не горячечный бред, а юношеское бахвальство, выпытала у дочери все подробности вечернего происшествия. Когда правда предстала перед ней во всей своей отвратительной наготе, мать едва не лишилась рассудка.

– Ох, горе ты мое горькое! – причитала она. – Да как у тебя, у дуры, только ума на такое хватило?! Срам-то какой!

– Срама не бойся, мама. Он не пахнет. Зато скоро я под венец с ним пойду…

Конечно, с мечтой о свадьбе ей пришлось расстаться. Георгий Иванович наотрез отказался видеть кого-либо из семьи Лебедевых. Даже Валентину, которая вздумала вдруг принести ему свои извинения за дочь, он не пустил на порог. На работе ему оформили вынужденный отпуск, и он засел дома в горьком одиночестве. Однажды он сорвался, уехал куда-то на несколько дней, но вернулся ни с чем. Говорят, что след Нины затерялся среди ее многочисленных грузинских родственников. Домой она больше не вернулась и даже вещи не забрала.

Георгий Иванович запил горькую, все чаще он стал появляться на улице в неопрятном виде. Часто его видели на автовокзале, когда он провожал печальным взглядом отъезжающие автобусы и с надеждой оглядывал вновь прибывших пассажиров. Он ждал свою Нину. Умер он тихо, в своей постели, и не было с ним рядом никого, кто в последний час его жизни подал бы ему стакан воды и таблетку валидола…

– Я вышвырнула ее из дома сразу же после его похорон, – говорила мать. – С одной стороны, я боялась пересудов. Сплетни по городку уже пошли. С другой стороны, я не хотела видеть ее дома. Не укладывалось у меня в голове, как она могла поступить так с людьми, которые любили ее, как отец и мать.

– А куда же она делась потом? – спросила Елизавета, на которую рассказ женщины произвел тягостное впечатление.

– Известно куда! В город. Там она скиталась какое-то время по разным углам. Работала официанткой в кафе, моделью в каком-то агентстве. Знаю только, что она не бедствовала. Всегда находилась на содержании у богатых мужчин. Денег она мне, конечно, никаких не высылала, хотя знала, что мне приходится одной тянуть троих детей.

– Она вас не навещала?

– Нет, почему же? Навещала… В последний раз приехала ко мне с интересным мужчиной. Вроде как познакомиться. Сразу было видно, что он богатый. Впрочем, других кавалеров у Машеньки не водилось вовсе. Этот тоже ничего себе. Бизнесмен. Она мне даже его фамилию называла. Что-то на Л…

– Забыли?

– Да на кой шут мне ее помнить? – отмахнулась мать. – Опять все не по-людски! Женатый он оказался! Собирался якобы развестись.

– Судя по всему, не развелся. Мария работает домработницей в одной семье и вроде как одинока.

– Там есть мужчина? – настороженно спросила мать.

– Есть.

– Может, это прозвучит странно, тем более из уст матери… Но пусть хозяйка не расслабляется! Она впустила в свой дом настоящую охотницу за чужими мужьями…

Александр выслушал жену, не проронив не слова. Внешне он оставался абсолютно невозмутимым.

– Зачем ты мне все это рассказала? – спросил он лениво, делая вид, что ему непонятно волнение жены.

– Для того чтобы ты понял, кто живет с нами под одной крышей, – ответила Евгения. – Этой женщине нельзя доверять! От нее нужно избавиться как можно скорее!

– Стоп! Давай разберемся, – выразил свое несогласие Швец. – Не пори горячку. Какое отношение к нашему делу имеет эта история с нелепым дядей Жорой? При чем тут городок Максимов и детские комплексы Машеньки?

– Но разве ты не понял, что она лгала нам, от начала и до конца?!

– Положим, что это так, – сказал Александр, всем своим видом показывая, что он нисколько не доверяет сведениям, добытым Дубровской. – Даже если девушка не говорит нам всей правды о своем прошлом, это не имеет к тебе никакого отношения. Да будь даже она беглой рецидивисткой, ты все равно будешь нести ответственность за то, что сбила ее на своем автомобиле. Увы, но это так. Или Дубровская придерживается на этот счет другого мнения?