Вадингтон, оставаясь, однако, на почтительном расстоянии от Джорджа. Не стреляйте, пока не увидите белков глаз!

Джордж подбежал к двери своей спальни и стал бить по ней кулаками.

– Эй! – крикнул он. – Эй! – повторил он, бешено теребя дверную ручку. – Черт возьми, комната заперта на ключ!

Из окошка над его головой раздался чей-то жалобный голос.

– Па-слушьте! Па-слушьте! Па-слушьте!

Лорду Хэнстантону, услышавшему дробь кулаков по двери, показалось уже, что по нему открыта форменная канонада.

– Па-слушьте, кто бы вы ни были, выпустите нас, ради бога!

Джордж Финч заскрежетал зубами.

– То-есть, как это, кто бы вы ни были? Я – Джордж Финч, и эта спальня принадлежит мне.

– Милый, славный Джордж! Это говорит лорд Хэнстантон. Выпустите нас, Джордж. Покажите себя молодцом!

– Что же вы там делаете?

– Какой-то проклятый полицейский запер нас здесь. А потом один негодяй, обещавший открыть нам дверь, придумал какую-то историю, будто не в состоянии найти ключа, и ушел, унеся все наши наличные. Будьте же молодцом, славный, милый Джордж! Да благословит вас небо! Помимо того и в добавление ко всему вышеизложенному, вам, возможно, удастся спасти жизнь (если вы будете быстро действовать!) моего старого друга и в свое время любезной хозяйки, у которой в настоящую минуту разыгралась такая икота, что в скором времени с ней, наверное, сделается истерика.

– О ком вы говорите?

– О миссис Вадингтон.

– Миссис Вадингтон там с вами?

– Ну, разумеется, со мной!

Джордж так и ахнул.

– Мама! – укоризненно произнес он, прижимая рот к замочной скважине. – Вот уж не ожидал этого от вас!

Сигсби Вадингтон испустил испуганный возглас:

– Моя жена? Вместе с ним, с этим человеком, у которого вместо усов зубная щетка! Позвольте-ка мне поговорить с нею.

– Кто это? – спросил лорд Хэнстантон.

– Мистер Вадингтон, – ответил Джордж. – Кто это? – в свою очередь спросил он, когда воздух внезапно огласился диким воплем.

– Миссис Вадингтон, ответил лорд Хэнстантон. – Послушайте, Джордж, старина, вы, случайно, не знаете, что нужно делать, когда женщина начинает синеть и на губах у нее появляются пузырьки?

Сигсби Вадингтон убедился к тому времени, что, при своем незначительном росте, ему никак не удастся поговорить через окошко с лицами, находившимися в комнате. Необходимо раздобыть какой-нибудь предмет, на который он мог бы влезть. Он кинулся на другой конец крыши и тотчас же вернулся, с трудом волоча одну из кадочек с пальмой. Глаза его были так широко раскрыты, он так неистово пыхтел своей сигарой, что поразительно напоминал пышущего огнем дракона. Быстро взобравшись на высокую кадочку и держась рукой за пальму, он очутился у самого окошка. Раньше всего он всей пятерней мазнул лорда Хэнстантона по лицу, и тот свалился назад, оставив свободным окошко, через которое оскорбленный супруг мог видеть свою заблудшую жену.

– Ага! – воскликнул Сигсби Вадингтон.

– Я могу все объяснить! – ответила миссис Вадингтон.

Мистер Вадингтон презрительно фыркнул.

– Я уважаю нахальство, когда оно проявляется своевременно, да и то не в слишком большой дозе, – сказал он. – Но когда женщина имеет дерзость отзываться непочтительно о нравственности одного из лучших молодых людей, которые когда-либо паслись по беспредельным степям Запада, а потом пользуется тем, что мужу пришлось ехать в Нью-Йорк по важному делу, и запирается в комнату с человеком, у которого вместо усов растет зубная щетка, и после этого смеет утверждать, будто она может все объяснить…

Этот период был такой длинный, что Сигсби Вадингтон оказался вынужденным остановиться, чтобы перевести дух.

– Сигсби! – послышалось из глубины комнаты.

– Вот к чему приводит пребывание в этом богом проклятом Нью-Йорке! – продолжал мистер Вадингтон, наполнив воздухом легкие. – Я уже не раз говорил это и готов повторить еще тысячу раз…

– Но, послушай, Сигсби, я тут совершенно не при чем. Лорд Хэнстантон говорит чистую правду. Какой-то полицейский запер нас.

– Но что ты там делала до того, как он вас запер, хотел бы я знать?

Ответ последовал лишь после некоторой паузы:

– Я пришла сюда, чтобы посмотреть, чем занимается мистер Финч. Я слышала, как он разговаривал тут с каким-то погибшим созданием.

Мистер Вадингтон испытующе уставился на Джорджа.

– Вы, действительно, разговаривали с каким-то погибшим созданием? – спросил он.

– Не может быть! – негодующе воскликнула Молли.

– Я не разговаривал сегодня ни с одной женщиной – с достоинством ответил Джордж. – Разве лишь с той воровкой, которая украла ожерелье. Да и то это был чисто деловой разговор, который не вызвал бы краски смущения даже на лице отшельника. Я сказал ей: «Верните мне ожерелье!», и она мне вернула его. А потом пришел ее муж и увел ее с собой.

– Ну, что, теперь тебе ясно, – сказал мистер Вадингтон.

– Ничего не ясно – ответила миссис Вадингтон.

– В таком случае, позволь тебе заметить, что этот славный молодой человек, который родился на вольном просторе Западных степей, чист душой, как новорожденный, а потому я хотел бы кое-что услышать от тебя насчет твоего собственного поведения. Почему этот полицейский запер тебя здесь?

– У нас произошло… э-э-э… маленькое недоразумение.

– Каким образом?

– Э-э-э… я случайно насыпала ему немножечко перцу в глаза.

– Перцу в глаза? Почему?

– Он нашел меня в квартире мистера Финча и хотел арестовать меня.

Мистер Вадингтон снова заговорил, и голос его зазвучал холодно и сурово.

– Вот как? Теперь я положу этому конец. Если ты не можешь жить в Нью-Йорке без того, чтобы сыпать перец в глаза полицейским, то ты немедленно отправишься со мною на Запад. Того и гляди, ты еще начнешь кидаться на людей с топором. Это мое окончательное и неизменное решение! О, женщина, поедем на Запад, где живут люди с чистым сердцем и с кристальной душой, и попытаемся начать там жизнь сызнова.

– Хорошо, Сигсби. Я согласна.

– Ну, еще бы ты не была согласна! Клянусь твоими крашеными волосами, что завтра же мы уедем отсюда!

– Хорошо, Сигсби. Я завтра же куплю билеты.

– Ничего подобного!

Мистер Вадингтон сделал великолепный жест и чуть было не полетел вниз вместе с пальмой.

– Ничего подобного! Я сам куплю завтра билеты. Тебе, может-быть, интересно будет знать, что, с помощью превосходной коммерческой комбинации и благодаря моему гениальному уму, я снова стал богатым человеком. Я могу купить целую кучу билетов, сколько только понадобится, и я снова стану главой семьи! Теперь обо мне заговорит весь мир! Да, обо мне, Сигсби Вад…

Пальма покачнулась, и оратор вынужден был соскочить… прямо в объятия полицейского Гэровэя, вернувшегося на крышу с целью посмотреть, как поживают его пленники. К великому изумлению своему он оказался среди слушателей, внимавших изумительной речи мистера Вадингтона.

– …Вадингтон! – закончил супруг миссис Вадингтон.