– Послушай, можно попросить помощи… у них, – Алиса посмотрела в ту сторону, где шумели серебряной листвой предки.

– Я пытался, – глухо ответил Алан. – Они сказали… Сказали, что я должен… – Он осекся.

– Говори. – Алиса уже была рядом, нежно отводя длинные пряди, мешающие разглядеть его лицо.

– Они сказали, что единственный шанс сохранить Рощу… Сжечь все. Снова.

Дрожь сотрясла тело Крылатой.

– Они сказали, что я должен породить Огонь. Что мы дождемся новых людей и попробуем снова, когда-нибудь.

– И что ты решил? – почти равнодушно спросила Алиса, чувствуя, как сжигает ее нутро пока не вспыхнувшее пламя.

– Я сказал, что не повторю их ошибок. Что мы с тобой… сумеем все исправить.

– Почему же тогда ты гонишь меня? – еле шевеля губами, проговорила Алиса.

– Они будто сошли с ума… – Алан горестно обвел руками поваленные деревья и указал на тучи, что продолжали бежать по небу, будто кто-то гнался за ними. – Они обещали уничтожить тебя, как только ты явишься.

Словно в подтверждение этих слов небо расколола молния такой яркости, что Алиса ослепла на пару мгновений. Грохот раздался чуть позже, и в ответ ему задрожала Роща. Алиса сжалась в комок, припала лицом к земле, не замечая, как обнимает ее Алан, закрывает собственным телом Жрицу, доверившуюся его словам.

Они решились пошевелиться, только когда с небес хлынула потоком ледяная вода.

– Что происходит? – Алиса отняла лицо от земли, к которой прижималась в надежде найти спасение.

– Это я не согласен с памятью предков, – почти дурашливо ответил Алан, глядя на нее. – Не уверен, что во мне хватит сил. Но огня не случится, покуда идет дождь. Вода нравится мне куда больше пламени.

И через боль и страх, через океан печали, что почти поглотил ее, Алиса улыбнулась молодому Божеству так ясно и открыто, что тому не оставалось ничего иного, как улыбнуться ей в ответ.

– Мы не сдадимся, Алиса. Ты права, наши предки сотворили много зла. И незачем нам уподобляться им. – Он обнял ее чуть крепче. – Возвращайся в оазис. Скажи своему народу, что я не оставлю вас в час нужды.

– А варвары?

– Я согласен сжечь их. Это будет последняя жертва кровавой луне. Но только их.

– И у тебя получится?

– У меня – нет. Но вместе… мы можем попробовать.

Алан разжал объятия, в которых укрывал Крылатую от острых ливневых струй, хлещущих с небес. Алиса чувствовала, как мгновенно промокает легкая ткань, накинутая на ее тело чьей-то властной рукой, но не ощущала смущения. В этот миг Алан казался частью ее самой, продолжением – неотъемлемым, незыблемым, вечным.

Он провел ладонью по ее щеке, смахивая капли дождя, и легонько толкнул в грудь, в то место, где расцвел потоком чистой силы медальон. Девушка попятилась, чувствуя, как мягкая трава под ногами сменяется камнями оазиса. Но сквозь исчезающий сон ей еще виделся Алан. И он улыбался. Он верил, что у них получится. А значит, верила и Алиса.

Ночь только перевалила через половину, когда Алиса мягко разжала объятия, отстраняясь от покрытого серебряной корой ствола. На щеке остался примятый след от острой веточки. Перед глазами плыло, но сила, с которой отпустил Алису Алан, наполняла ее покоем, придавала уверенности.

Чарли первый заметил, как дрогнул плотный шатер из крыльев, и бросился к Алисе. Лин последовал за ним, немного отставая. Но когда лис принялся прыгать вокруг опешившей Крылатой, парень остановился. Его скулы затвердели, выдавая ожесточение и страх, бушующие в сердце.

– Он отпустил тебя? – глухим голосом спросил Лин, наблюдая, как Алиса берет зверька на руки, тихо смеясь, и подставляет ему лицо, которое он тут же облизал, поскуливая.

– Да. Алан сказал, что придет нам на помощь… – Девушка опустила Чарли на землю. – Подожди, малыш, прости, что ушла не прощаясь. Но я знала, что еще вернусь. – Она шагнула к Лину, продолжая улыбаться. – Силы Рощи помогут защитить оазис, все будет, как начертано нашим предназначением.

– Он пошлет тебя сжечь варваров, как было с пауком? – Лин неодобрительно поморщился.

– Я не знаю… – Алиса смешалась.

– Он прав, – раздался голос Алана совсем рядом. – Ты единственный сосуд, что справится с мощью Огня.

– Я не сумею, – прошептала Алиса, смотря в непонимающее лицо Лина.

– Что? – спросил он, но девушка вместо ответа закрыла лицо ладонями.

– Сумеешь. Я буду рядом. – Алан говорил уверенно и спокойно, но Алиса явственно различала в его голосе волнение.

– В прошлый раз я чуть было не спалила Братьев.

– Роща тогда повелевала мной… теперь я не позволю памяти предков быть сильнее.

– Ты уверен? – Алиса чувствовала, как дрожь пробегает вдоль спины между бугорками сложенных крыльев.

– У нас нет иного решения, – ответил Алан. – Верь мне. Вам только нужно задержать варваров, пока я соберусь с силами… Ты почувствуешь, когда время настанет, – прибавил он и замолчал, но остался рядом, судя по чуть слышному дыханию.

Алиса опустила руки и заставила себя посмотреть на Лина.

– Он сказал… мы должны дождаться знака, когда Алан будет готов.

– Выходит, битвы не избежать? – Лин сжал губы так, что они побелели.

– У нас есть еще Вихри, они могут задержать варваров… – Алиса сама не верила в то, что говорит, но ей нечего было больше сказать.

– Смешно, не находишь? Всю жизнь мы боялись Вихрей даже сильней лихорадки. И на тебе, они наша последняя надежда…

– Дедок их, кажется, не так уж и плох, – заметил Сэм, подходя к Дереву.

Его большая ладонь замерла у светящейся в темноте коры.

– Можно? – посмотрел он на Алису.

Она кивнула, и с невозможной для него нежностью Сэм прикоснулся к стволу, замер, прикрыв глаза, и широко улыбнулся.

– Стучит. Будто сердечко в нем. – Помолчав, он продолжил: – В том проклятом зеркале… Лед показал мне, где я бывал не прав. И что служил не тем, и не принимал решений, как должен был. Как Крылатый, как мужчина. Но за это все… – Сэм обвел рукой спящий оазис. – Я готов служить и биться. Пора занимать оборону, Вожак, это наша война.

Лин вздрогнул от его слов, будто забыл, кто он для Крылатого Братства. Потом ответил:

– Пора. Прогалина, что ведет в ущелье, неширокая. Встанем там. Видит Роща, Вихрям стоит поспешить, иначе нас сомнут, даже не заметив.

– Я пойду с вами, – решительно сказала Алиса.

– Нет, ты будешь тут с остальными.

– Я должна. Когда настанет пора, мне нельзя будет медлить.

Лин взглянул на нее с тревогой, но кивнул, соглашаясь.