Он искренне считал, что в любом нормальном государствеконтрразведка занимается в первую очередь этими проблемами, помогаястабилизировать власть. В данном случае его власть. Он не был реакционером, иликонсерватором. Просто он вырос в такой системе координат, где существованиеполитической полиции было оправданным и правильным. Кроме того, несмотря на всёчистки, в бывшем КГБ действительно сидело очень много его политическихпротивников, считавших его лично ответственным за развал некогда великойстраны. И хотя теперь ведомство называлось ФСК, Президент понимал, что налояльность этих людей полностью положиться он не имеет права.

И потому накопившееся раздражение принимал на себя молодойДиректор ФСК. Теперь он ехал в свое ведомство в мрачном настроении, сознавая,что в словах Президента слишком много истины. В приемной его ждал вызванный двачаса назад генерал. Директор прошел в свой кабинет, сухо поздоровавшись и почтисразу вызвал генерала.

— Что произошло? — гневно спросил ДиректорФСК. — Каким образом ваши люди могли потерять объект наблюдения?

— Не понимаю, — оправдывался генерал, — онлетел в Москву с двумя пересадками. Мы принимали и провожали в обоихаэропортах. Были задействованы сотрудники областных управлений. Вчера ночьюспециальная группа вылетела в Тбилиси, чтобы обеспечить его безопасность. И воттакой неожиданный результат. Я не понимаю, в чем дело. Может, он заметилведущееся за ним наблюдение.

— Надо было ему сразу объяснить, в чем дело, — недовольносказал Директор ФСК.

— В интересах дела мы хотели, чтобы Сулакаури всерассказал сам Меджидов. Никто не думал, что так может произойти.

— Что с остальными?

— Корин сегодня прибывает в Москву. Подшивалова мыищем. Мы установили, что он действительно был послан в командировку вМахачкалу. У Костенко умерла мать и мы, поставив наблюдение, решили пока его нетрогать.

— Вадим Георгиевич, вы сами ездили в Домодедово? —поинтересовался Директор ФСК.

— Конечно. Все посмотрел на месте. Там абсолютноидиотская система прохода границы. Прибывающих из стран СНГ пассажировнаправляют к лестнице, со всех сторон огражденной щитами, откуда они должныподняться на второй этаж. Там ничего не стоит просто свернуть в сторону.Сулакаури поступил по-другому. Он поднялся на второй этаж и, резко свернув,вошел в боковую дверь. Из комнаты пограничников она не видна и ведет вдепутатскую комнату. Спустившись по лестнице, он вышел к туалетным комнатамдепутатской. Из окна дежурного, к сожалению, тот отрезок не просматривается. Зайдяв туалет, он, очевидно, переоделся и через заднюю дверь депутатской, гдевыносят грузы. Потом ушел к проходной. Правда, его никто не видел. Но это нашипредположения.

— Что думаете делать?

— Мы его активно ищем, но вы сами понимаете, как этосложно. В то же время мы не теряем надежды, что он позвонит Меджидову. По моейверсии он все-таки почувствовал ведущееся за ним наблюдение и решил, на всякийслучай, себя обезопасить. Он же профессионал.

— Как ведет себя Меджидов?

— Читает материалы расследований гибели Коршунова иБилюнаса. Внешне спокоен.

В этот момент раздался звонок. Директор ФСК снял трубку.Очевидно, сообщение все-таки вывело его из равновесия, трубку он не положил, абросил. Накопившееся раздражение наконец нашло свой выход.

— Черт бы нас всех побрал, — зло сказал он, —не умеем работать вообще. Только что передали с Курского вокзала. Убит ВячеславКорин.

Вадим Георгиевич ошеломленно молчал. Он снял очки, протер ихплатком и снова надел.

— Это моя личная вина, — очень, тихо сказалгенерал.

— Потом, — отмахнулся Директор ФСК, — потомбудем выяснять, чья вина. Меня сейчас волнует только один вопрос. Кроме насникто не знал о прибытии в Москву Вячеслава Корина? Его охраняла специальнаягруппа. И вот он убит. Николай Аркадьевич выехал на место происшествия. Этодело становится все более интересным. Один пропал, другой убит. А еслиСулакаури тоже убит, что тогда? Значит, у нас в ФСК работают неизвестные намструктуры. Это не просто убийство, Вадим Георгиевич, это вызов. Всем нам.Немедленно список всех, кто знал о прибытии Корина в Москву. В список включитьвсех, начав лично с меня. К поискам Теймураза Сулакаури подключите генералаСавостьянова, все московское управление. Подполковника Костенко немедленнопривезти в Москву. В течение суток найти полковника Подшивалова. Если нужно,арестуйте его, но привезите в Москву. За их безопасность отвечаете лично вы,генерал.

— Слушаюсь, — встал уже немолодой генерал.

— Вы понимаете, что происходит? — вдруг спросилДиректор ФСК, — информация поступает из нашего закрытого Центра. Комупосле этого верить, генерал? После убийства Корина нас всех надо гнать в шею изорганов.

— Я понимаю, — наклонил голову генерал, — всюответственность за развитие операции несу я один. Мы недооценили возможнуюопасность. Если я не смогу найти убийцу Корина, уйду в отставку.

— Это вы всегда успеете, — махнул рукой ДиректорФСК, — подумайте лучше, как сильно мешают эти люди кому-то. Мы ведьобязательно установим источник утечки информации, здесь особой мудрости ненужно. Так рисковать и во имя чего? Вот второй вопрос, на который я ищу ответ.Вернее, он первый, потому что все остальные производные от него. — Когдагенерал ушел, Директор ФСК, про идя в комнату отдыха, снял пиджак, развязалгалстук и прямо в рубашке и брюках лег на постель.

Может, Президент все-таки прав, подумал он. Здесь мы всечужие. Это ведомство живет по своим законам и отторгает пришельцев. Егоневозможно реформировать, вспомнил он слова одного из демократов, его нужноуничтожить.

В самом центре ФСК Меджидов уже третий час просматривал двенебольшие по объему папки с материалами расследований по фактам гибелиКоршунова и Билюнаса. После того, как по его описанию был составлен фотороботподозреваемого в нападении на официанта лица, ему дали эти папки и предоставилиотдельную комнату. Правда, жилище скорее напоминало комфортабельную камеру, ноон не стал особенно протестовать, понимая, что в сложившейся ситуации этовернее всего помогало его работе.

На Коршунова было гораздо больше материалов. Показаниясвидетелей происшедшего, акты технической экспертизы, донесения работников МВД,проводивших первичное дознание. Показания врачей, анализ экспертов, протоколвскрытия. Все было подшито как обычно в таких случаях. И это все было о гибелиПавла Коршунова, его товарища, спасшего ему жизнь десять лет назад. Втораяпапка была гораздо меньших размеров. Короткое донесение о смерти, несколькопротоколов на литовском языке, копии полицейских отчетов. К каждому документубыли приложены переводы на русский язык с комментариями экспертов ФСК. И болееничего. На основании этих скудных данных нужно было проанализировать не толькообстоятельства смерти его товарищей, но и постараться вычислить предполагаемыедействия убийц. Без дополнительной информации сделать это было почтиневозможно. Но Меджидов хорошо знал, как важна первичная информация в такихвопросах и потому, вот уже два с лишним часа вчитывался в каждую строчкупринесенных ему документов.