с парадного. План «гнезда разврата» знали на зубок. Информация где и что искать имелась. Лях несколько завозился у замка кабинета с табличкой «maneger». Александр, многозначительно вздохнув пару раз, забрал связку с отмычками и процесс наладился. Кодовый замок сейфа курочить кувалдой не пришлось. Варшавин кинул вопросительный взгляд на командира. Кивок и указательный палец в нейлоновой перчатке бывшего десантника прошелся по никелированной клавиатуре. Замок буднично щелкнул и дверца сейфа, закамуфлированного под обычную тумбу, приоткрылась. Выгребли всё содержимое, как было и задумано в рамках легенды. Капитан не стал искушать судьбу, хотя подмывало пробежаться лучом фонарика по стенам. Жестом скомандовав закругляться, он трижды постучал по встроенному микрофону тангенты. Услышав в наушнике ответное цоканье, направился к выходу.

Баркас трусил фарватером Южного Буга, оставив за кормой некогда славный град Николаев. Скупой ветерок тянул через палубу, тормоща треугольный вымпел на тростнике радиоантенны. Фонари бакенов обнадеживающе мерцали в ночи и чудилось, будто кораблик скользит свежим асфальтом.

— Ползем, как утюг с педалями, — Кайда звучно отхлебнул кофе из кружки. — Шустрее никак?

Глава 3. «Кто куда, а мы лишь прямо …»

Еремеев звучно поскреб макушку. Прямо через вязанную шапочку:

— Оно можно, но лучше не надо. Пара-тройка узлов принципиально дело не решит, а приключений по самые … огрести запросто.

— Я это так, от скуки типа, — Александр прошелся по рубке. — Кофе будешь? Или чайковского сварганить?

— Чайком взбодриться будет здраво, — с имитировал вологодский говор старший лейтенант и потоптался у штурвала. — Шопен давеча болтал, будто бы наши Верховный Совет в Симферополе взяли. Гонит?

— Не, — капитан в два шага добрался до полки в углу. Та была приспособлена под мини-кухню. Проверив уровень воды в чайнике, включил в сеть. — Второй день в Крыму кипиш.

— Вот прикол будет: вернемся на полуостров, а он уже в России, — Носорог, мечтательно дернув подбородком, повел штурвалом влево. — Будет, о чем детям-внукам рассказать.

— Вряд ли, — Кайда взял в руку пузатый заварник с отколотым носиком. Снял крышку и насыпал в него приличную щепотку черного чая. — Наши похождения засекретят лет на сто. Как минимум. Тиснут на картонные папочки штемпель «хранить вечно» и alles. Кстати, в медчасти по запарке ничего не пропустили?

— Командир, как можно? — Николай даже обернулся. Но рук со штурвала не убрал. — Да и не было суеты. Всё чинно, благородно. Условия детсадовские. А, медкарты в одном шкафе хранились, в кабинете заведующей. Мы, ясное дело, все закутки обшмонали. Шесть карт в процедурном нашли.

— Пикантное заведеньице, однако, — чайник начал закипать и капитан, не дав воде забить ключом, снял с платформы. — Идеальное прикрытие. Поди разберись, толи обычные пациенты шлындают, толи пловцы с Супер стара.

— Аналитики исходники двух картотек сравнять, прикинут хрен к чему положено и выводы на стол, — Еремеев потянул носом. — Чайком потянуло. Командир, запарь покрепче.

— Любой каприз за ваши деньги, — ухмыльнулся Александр, аккуратно наливая в заварник кипяток.

Снаружи раздались приближающие шаги и дверь испуганно взвизгнула, открываясь.

— Наше вам …, — Морозов шагнул в образовавшийся проем. — Это я вовремя зашел. Плюшками балуетесь?

— Если бы, — печально покосился Носорог. — Сухими галетами давимся. А, организма про беляшики мечтает. Эхе-хе.

— Первым делом, как на БДК попадем, на камбуз ломанусь. Флотские в борщах-супах толк знают, — Андрей даже слюну сглотил. — Но, за неимением простой, пишем на гербовой. У меня шоколадина припасена. Вприкуску с галетами тоже ничего.

Получилось, что в сказке. Баркас наконец-то покинул унылые воды Днепровского лимана, кивнув на прощание правым бортом Очакову. Впереди, точно ведро воды на прокаленный асфальт июля, выплеснулся простор Черного моря. И, заря тут как тут. Выглянула одним глазком над горизонтом. Убедилась, что ждут её не дождутся и, на манер карапуза на самокате, покатила себе небосклоном, озорничая. То ночной туче мозоль отдавит, то сквозь прореху в облаках лучом ошарашит. Просыпайся мол, лежебока, утро на дворе.

Шопен, подмигнув небесному шалуну, протопал палубой к люку, что вел в кубрик. Тот был открыт лишь на четверть. Вдруг заполошная волна или ещё какая мокрость. Торчал над комингсом на подобие заломленной кепки. Алексей, опустившись на одно колено, приблизил лицо к зазору:

— Командир! Подъем! Дело срочное.

В полумраке кубрика явственно зашуршало и спустя секунд двадцать раздались характерные звуки касания резины по металлу. Шестаков, отжав ступор, распахнул люк полностью. Появилась голова, затем и плечи капитана. Он зевнул на все тридцать два:

— В море вышли?

— Ага. Полчаса, как, — Шопен недовольно поморщил нос. — Воздух у вас в помещеньице … спертый, скажем так.

— Да уж, не розами пахнет, — вздохнул Александр, выбираясь на палубу. — Вторые сутки по морям, по волнам. Эх, в баньку бы. Ладно, лирику по бок. Депеша?

Шестаков кивнул и протянул небольшой блокнот.

— Цэ добра звисточка, — Кайда, открыв, пробежал глазами короткий текст. — Ага, походу водные приключения близятся к финалу.

— Пора-пора-порадуемся, — вполне сносно повторив манеру Боярского, пропел Алексей и тут же прервался. — Свистать всех наверх?

— Погодим пока, — в тон ответил капитан и двинулся к трапу, что вел на мостик. — Кто сейчас срулевой? Морозов?

Он, — старший лейтенант потянулся следом. — Слышите? Песняка давит. То же мне, Зураб Соткилава.

— Завидуешь? — ухмыльнулся Александр, берясь за поручни трапа. — Меня провожать не надо, тропку знаю. А, вот эфир прочеши мелким гребешком. До нейтральных вод с полчаса ходу, так понимаю.

БДК нависал, что тот инопланетный дирижабль из «Independence Day». Надо отдать должное, Еремеев грамотно подводил баркас к штормтрапу на правом борт. Вспенилась вода за кормой и кранцы целомудренно чмокнули стальную обшивку десантного корабля. Кайда ворон не ловил. Ухватился за тетивы и поставил одну ногу, потом и второй, на балясину. Опыт уже имелся, и он быстро вскарабкался наверх. На палубе встречали двое: старшина третьей статьи и офицер с пагонами мичмана. Старшина было кинулся помочь преодолеть фальшборт, но поймав насмешливый взгляд капитана, смутился. Промямлил что-то под нос про виноват.

— Здравия желаю, — офицер энергично вскинул правую ладонь с сжатыми пальцами к козырьку фуражки. — Командир ждет на мостике. Я провожу.

— Приветствую, — нейтрально кивнул Александр,