А, в рубке стало тесновато. Оно и понятно, не океанский лайнер, баркас. То, что два дизеля от Craftsman Marine и приборов не скупо, так и объяснение вполне. Тутошние мореходы из века в век промышляют не только рыбалкой барабульки. Турция, к примеру, рядом. Про Румынию с Болгарией можно промолчать. Если за Босфор с Дарданеллами проскользнешь, там от вариантов только контрабанды голова кругом … Кстати, одесские старожилы болтают, что контрабандой промышляли даже при оккупации Причерноморья фашистами. Те на такие шалости закрывали глаза не по причине раздолбайства, а сугубо утилитарных. Война войной, а кушать сытно и пить не суррогат власть имущие предпочитают всегда. Но, это к слову. Место встречи приближалось и все попутные мысли-размышления, используя дворовый сленг, по боку. До поры, до времени, понятное дело.

— Обстановка? — капитан разглядывал в оптику происходящее в секторе, точно прыщеватый недоросль посетительниц нудистского пляжа. Въедливо и смакуя.

— Норм, — у правого окна Чупа-Чупс следил за обстановкой в своей зоне. — На воде и в воздухе. Чего там под водой твориться — nie wiem. Только если СБУ в погоню субмарину снарядила, то я Пьер Ришар.

— Всем минутная готовность! — Кайда, поднеся уоки-токи к губам, прижал кнопку передачи.

— Принял. Готов. Готовченко, — один за одним в эфире возникли голоса Шопена, Ляха и Хотабыч.

— Начали, — Александр уже невооруженными глазами наблюдал, как моторка сбросила скорость, от чего два пенистых уса на носу пропали совсем, подходила с левого борта. — Носорог! Стоп машина.

— Есть стоп машина, — Николай, прилипнув взглядом к подходившей лодке, снял правую ладонь с штурвала и положил на рычаг управления двигателем.

— Реверс!

— Есть реверс! — старший лейтенант перевел рычаг в позицию обратного вращения винта.

— Вы тут варежку не разевайте, — капитан направился к двери. — Пойду встречу бойца невидимого фронта.

От моторки избавились без сожалений. Улика считай. Лях, прихватив багор с пожарного щита (а, как вы хотите? И, на разведывательных кораблях пожары случаются. Человеки везде люди, так сказал некий киногерой), спрыгнул в пришвартованную лодку и в четыре приема устроил из алюминиевого дна подобие дуршлага. Осталось только на пиратский манер отрубить швартовы и … концы в воду. Причем не фигурально. Варшавин излишней театральщиной не страдал. Аккуратно отвязал оба фала. Мотобот булькнул на прощание и … скрылся в сизых водах Днепровского лимана.

А, пассажир на шпиона в классическом варианте не походил ну совсем. Худой какой-то и в очках тонкой оправы. По виду, оптика не дешевая. Кайда сразу увел его с палубы в кубрик. Но, реплику Хоттабыча за спиной, «хорошо хоть, что хлюпик не в пенсне. Водевиль мля. Провинциальный», услышал. Показывая гостю дорогу, кулак подчиненному продемонстрировать не забыл.

Хвост Кинбурнской косы, что дохлой спирохетой валялся на водной глади, остался за кормой как с полчаса. «Олеся», держа крейсерскую скорость, шла в двух кабельтовых от берега. Хотя сказать честно, берег смотрелся уныло, да трафик в здешних водах так себе. Мористие на встречном курсе пропыхтел балкер, пачкая сажей и так-то не веселое небо. Впереди правым галсом шла парусная яхта, забирая к Тендровской косе.

— Шопен! Чего там в эфире калякают? — Кайда, поднеся уоки-токи к губам, прижал кнопку передачи.

— Гнилой кипишь, командир, — дверь скрипнула и порог рубки переступил Шестаков. Ледяной ветер тут же ввалился, прихватив за компанию лохмотья липкого, что bubble gum из далекого детства, снега и соленые брызги.

— Стоило только вспомнить, — от штурвала фыркнул Андрей, недавно сменивший Еремеева. Алексей недовольно покосился на лейтенанта:

— Чья бы корова …

— Молчу, молчу, — Морозов поднял обе руки вверх. — Не корысти ради …

— Про что трещат? — капитан даже не посмотрел в сторону Чупа-Чупса. — По нашу душу?

— В прямую нет, но … Очкарика ищут. Погранцы запрашивают все корабли в зоне, — Шопен вытер мокрое лицо рукавом своей куртки. — По описанию — наш пассажир.

— Наш пассажир, — протянул Александр и поморщился. — Рядом из милитаристов кто есть?

— Два патрульных «пограничника». Один в милях восьми. Идет курсом в Очаков.

— «Минск»?

— Дрейфует сразу за двенадцатимильной.

— Как бы нам в конспирацию не заиграться, — Кайда задумчиво пожевал губы. — Значится так. Идем на запад. West так вроде по морскому. Морозов, идем к Тендровской косе. Алексей, курс проложи. Как только обогнем остров, сразу на юг.

— Слушаюсь капитана! — Андрей дурашливо отдал честь на польский манер. — Обороты на максимум?

— Нет необходимости. Пока, — капитан потоптался о чем-то размышляя. — Пойду-ка я с очкариком покалякаю. Да, старшой, свяжись с БДК. Возможно потребуется помощь.

Хищный профиль патрульного катера уже четко прорисовался на фоне волн, что напористо накатывали на нос баркаса. Самые наглые заскакивали на бак и, бегло оглядевшись, воровато скользили на корму.

— Теперь и светом семафорят, — стоя у штурвала в расслабленной позе, Носорог прищурил правый глаз и сдвинул до бровей козырек где-то добытой «капитанки». Верх фуражки белым назвать было сложно, зато «краб» сиял, как у блудливого кота известный орган. — Типа стой, а то мама будет стрелять.

— Стрелять они станут, когда в догонялки играть прискучит, — Александр прислушался к динамику судовой трансляции, висевшему на потолке рубки. — Эвон трещат. Как на матюги перейдут — жди предупредительные.

— Командир! — ожила переносная рация, пристегнутая клипсой к нагрудному карману.

— Аюшки, — капитан, не мешкая, извлек уоки-токи и коротко прижал кнопку передачи.

— Вертушка будет через восемь минут, — буднично сообщил Шопен. Словно диктор железнодорожного вокзала узловой станции, у которого таких известий каждые четверть часа. Как минимум.

— Принял, — в тон буркнул Кайда и, отключившись, посмотрел в окно на «пограничника». — Как и следовало. Развернули ЗПУ в нашу сторону.

— Мы тоже чай не сироты. Есть чем охолонуть грубиянов, — осклабился Еремеев. — Самое время влепить из РПГ. Могем гуманно — ниже ватерлинии. А, нет — установку на атомы разнести. Следом и рубку. Чупа-Чупсу с Хоттабычем делов секунд на тридцать.

— С РПГ всегда успеем, — по-людоедски улыбнулся капитан. — Попробуем миром договориться. Сбрасывай обороты, но по чуть-чуть. Тянем время.

А, миром получалось не очень. Катер морской охраны дрейфовал напротив. Метров семьдесят, не больше. Спаренные, калибра четырнадцать