— А долго это ему будет сниться? — спросила Анна.

— А вечность — это сколько? — загадочно спросила Нелли, клацнув острыми зубками.

* * *

Развлечением это назвать было сложно, но Анне стало значительно легче.

— А вот теперь приступаем к делу! — строго сказала Нелли. — У тебя имеется неизрасходованный материнский ресурс. А у меня есть один гражданин, которому этот ресурс необходим.

— Его можно передать? — спросила Анна.

— Ага, только вместе с носителем, — кивнула Нелли.

— Я в кресле, какая из меня мать? — возмутилась Анна.

— Помнишь, тебе Галя про танцы на колясках говорила? Так вот, коляска — не приговор. Сноровка, работа, упорство. И у тебя в кармане огромный плюс: везде носишься, а ноги не болят!

— И что мне, на танцы записаться? — не поняла Анна.

— Ага, на БАМ запишись! А еще кандидатом в полет на Марс! — Нелли постукала лапкой по голове Анны. — Тренируйся, качай мышцы, учись обслуживать себя сама. Придумывай приспособления для всех на свете дел. Я пока товарищем заниматься буду, так что время у тебя есть. Работай, страус колесный, работай!

Нелли исчезла, как и появилась. Внезапно и совершенно незаметно. Но Анне скучать и грустить было некогда.

* * *

— Игорь, ты сам видишь в каком он сейчас состоянии, — Марина кивнула в сторону соседней комнаты, — его нельзя оставлять одного.

— Это, конечно, здорово, но ты тут уже просидела три дня, — канючил Игорь, — сколько еще планируешь сидеть — не понятно, а там я и дети!

— Ты по мне соскучился, так вот она я, любуйся, — Марина демонстративно развела руки в стороны, — или ты с собственными детьми справиться не можешь?

— Нет, я справляюсь, — Игорь отвел взгляд, — только детям мать нужна.

— Если ты хочешь знать, отец им тоже нужен, — Марина начала заводиться, — только до этого момента они его видели или спящим, или возле телевизора. Был бы ты хоть на десять процентов таким внимательным, как Гриша, я бы слова не сказала.

— Так я же работаю, семью обеспечиваю, — проговорил под нос обиженный Игорь, — и ты мне четверых родила, и сама жива, и дети здоровы.

Звонкая пощечина отразилась эхом от стен.

— У Леночки здоровье было слабое, — процедила сквозь зубы Марина, — и ребенком она была поздним. Она младше меня на двенадцать лет была, а меня мать в ее двадцать шесть родила.

— Ладно, — сказал Игорь, потирая горящую щеку.

— Нет, не ладно! Ты на своем заводе гайки крутишь и не видел, как Гриша за Леночкой нежно ухаживал! И сапожки застегнет, и пальто на плечи накинет, и завтрак в постель, и дверь откроет, и ручку подаст. А ты?

— А я деньги зарабатываю, мне миндальничать некогда, — проворчал Игорь.

— Какие слова, оказывается, знаешь, в кроссворде, небось, вычитал! Так вот, покажи какой ты отец! Возьми на себя детей и дом, пока тут все хоть как-нибудь не разрешится.

— А он тебя не?.. — неопределенно спросил Игорь, подразумевая возможное насилие.

— Меня точно — «не», а вот себя — может, — грустно ответила Марина, — сам же его видел. Восковая кукла.

— Ну, тогда я поеду, а ты звони, если там помощь какая понадобиться, ну и вообще.

* * *

Утро четыре дня назад началось с паники. У Лены заболел живот, постоянно кружилась голова и ее тошнило. Гриша не стал разбираться, нужно так или нет, и сразу вызвал скорую.

До планируемой даты родов оставалось еще шесть недель, поэтому ни экстренного чемоданчика, ни хоть минимальной готовности не было.

Паника и страх.

В больнице Гриша может и имел шанс успокоиться, но на лицах врачей и медсестер он видел те же чувства.

— Рожать будем, — проговорил врач, пробегая мимо Гриши.

— Как? Рано же еще? — паника набирала обороты.

— Сидите тут, — врач не стал отвечать конкретно, — к вам потом выйдут.

К вечеру Гриша извелся в фойе так, что собирался идти к персоналу за информацией. Нет, он обращался и раньше, но его просто, раз за разом просили подождать.

— Григорий, — подошла молоденькая медсестра, — вас там заведующий отделения зовет.

Уже тогда Грише стало нехорошо. А новости он слушал в предобморочном состоянии.

Дочка родилась недоношенной, положили в бокс под круглосуточное наблюдение. Для своего срока развита была нормально. Два, максимум три месяца в боксе и сможете ее забрать домой. А роды раньше времени вызваны открывшейся патологией в организме матери. Ее спасти не удалось.

Грише называли диагнозы, перечисляли результаты анализов, даже пытались объяснять, какие действия были предприняты. Но Гриша ничегошеньки не понимал. Даже если бы в медицине разбирался, все равно бы ничего не понял.

Голоса врачей не пробивались сквозь пелену горя, которое на него свалилось.

Гриша впал в ступор. Его отвели в ординаторскую, усадили на диван и посадили недалеко интерна помассивней, на случай, если Гриша начнет буянить. А молоденькая медсестра, что приглашала Гришу к заведующему, вынула у него из кармана телефон и нашла контакт: «сестра жены».

Марина приехала с Игорем, и вдвоем они смогли Гришу увезти домой.

* * *

Приехав домой, Гриша начал плакать. Да, женщины не любят, когда мужчины проявляют слабость, но Марина его прекрасно понимала. Да и сама ревела с ним на пару. Но ее как-то отпустило, смогла сдерживаться, с трудом, через боль. А Гриша переставал только на какое-то время и то, только потому, что впадал в некое подобие забытья.

Первые три дня Гриша не ел совсем. А поила его Марина насильно. Она засовывала трубочку ему между губ и кричала: «Пей!» Тогда он пил. А без окрика даже не реагировал ни на что.

На четвертый день с окриками, она накормила его яблочным пюре.

Поминок не было. На кладбище его не пустили. А тело Лены увезли для захоронения прямо из больничного морга.

Марина очень боялась, что Гриша сорвется. Слишком сильно он ее любил. Он растворялся в ней. Всего себя отдавал любимой жене.

Что бы там не говорили про «белую» и «черную» зависть, мол, одна — хорошо, вторая — плохо. Но зависть она зависть и есть, в какой цвет ее не раскрашивай. А Марина сестре завидовала.

Ее Игорь таким не был.

Когда Марина была первым беременна, Игорь еще как-то отвечал на ее капризы. Правда, больше из-под палки, да с сопровождением крепким словцом.

А Гриша, как только узнал, что Лена беременна, ни разу ей «нет» не сказал. Даже когда Лена предложила вести видеодневник. Гриша приволок профессиональную камеру, несколько софитов. И они вместе каждый вечер записывали ролик.

Для кого, для чего?

А содержание — вообще смех!

Сколько мамочка набрала