— Включая писателей? — меланхолично спросил Тейбор.

— От нас экономика не зависит, — резко заметила Фло.

— И как мне нужно быть одетой? — беспомощно спросила Линн у Фло, когда мужчины отправились заменять выбитые стекла.

— Вот тут-то и можно «отделить овец от козлищ»[2], — торжествующе ответила Фло. — Те, кто занимается делом, манерой одеваться напоминают школьных учителей, домохозяек или мелких бизнесменов в часы отдыха. Мечтатели же наряжаются так, как, по их мнению, должны выглядеть писатели и художники.

— Сегодня, — Фло с трудом поднялась на ноги, — я надену на себя кучу свитеров и сапоги. Если снегопад не прекратится, даже джип Сида вряд ли справится с сугробами. Пойду домой отсыпаться.

Тейбор пошел было к выходу вместе с ней, но вернулся:

— Да, забыл сообщить приятную новость. Сегодня утром должна была приехать Линн Дин, но она повернула назад, узнав о прогнозе погоды.

Дождавшись, когда Фло с Тейбором ушли, Линн заметила Сиду:

— Похоже, та, что называет себя Линн Дин, не пользуется здесь особой популярностью.

— Смотря у кого. Некоторые считают, будто она придает нашей озерной колонии нужный колорит.

— А те, кто считает, что писателей нужно читать, а не смотреть на них? — саркастически отозвалась Линн и, не сдержав любопытства, спросила: — Как она выглядит? Или мужчине бесполезно задавать такой вопрос?

— Как-никак я художник, — напомнил ей Сид. — Она примерно твоего роста. Скорее худая, чем стройная. Голубоглазая. По-моему, волосы у нее каштановые, но Линн подкрашивает их в медно-рыжий цвет, что очень ей идет. Одевается несколько вызывающе. Пребывает в нервном возбуждении. Некоторые называют это живостью.

— Откуда она? — задумчиво поинтересовалась Линн.

— Кажется, из Лос-Анджелеса. Ездит на черно-желтом «кадиллаке». Кстати, если встретишь ее на дороге, сверни на обочину и пропусти. Для своей же безопасности. Ладно, займусь-ка я этими окнами, а потом разгружу джип.

Несколько минут Линн сидела не двигаясь. Когда-то у нее был черно-желтый «кадиллак». Но не потому, что она любила эффектные машины. Просто эта продавалась за такую низкую цену, что грешно было отказываться. После того как по «кадиллаку» стреляли, это случилось в те дни, когда она работала над статьями о наркотиках, Линн сменила его на более скромную машину неяркого цвета.

«Интересно, — думала она, — неужели эта особа действительно решила перевоплотиться в меня? Или просто совпадение? Опять-таки, неужели друзья не предупредили бы, если бы в газете работала еще одна журналистка по имени Линн Дин? Я отсутствовала полтора года…» Это напомнило ей, что приближается срок очередной платы за хранение вещей, оставленных в Лос-Анджелесе.

Выписав чек на нужную сумму, Линн пробежала взглядом перечень сданных вещей, соображая, нет ли среди них чего-то, что может пригодиться ей здесь и что она забыла захватить с собой. Книги, кое-какая одежда, которая явно не понадобится, подушки и альбомы с газетными вырезками… Ну и, конечно, записные книжки.

«Нет, — решительно тряхнула головой девушка, — чем меньше напоминаний о жизни, не связанной с книгой, над которой я работаю, тем лучше».

Вошел Сид, сообщил, что все сделано. Он ласково улыбнулся.

— Лучше пройди обряд посвящения в жители нашего поселка сейчас, — посоветовал мужчина. — Пока снова не дадут электричество, работать все равно почти невозможно. Я зайду за тобой в пять, даже если придется нести тебя на спине.

— Сид, я… большое тебе спасибо за помощь… я так тебе благодарна и…

— Тебе будет легче, если я скажу, что сделал это не только для тебя, но и для Билла с Люсиль? Пару лет мы работали в одной газете. Я только начинал, и они мне очень помогли.

Линн испытала смешанное чувство облегчения и разочарования. Разве не досадовала она на то, что приходится принимать помощь посторонних, которые могут помешать ей работать?

«С завтрашнего дня обязательно начну писать!» Линн оглядела просторную комнату в поисках подходящего рабочего места. В северо-западном углу комнаты стоял большой письменный стол Билла. Идеальное расположение: место, куда падает свет и от северного, и от западного окна. — Но я не привезла с собой шерстяной спортивный костюм! — Девушка поежилась. — К тому времени, когда приступлю к завершающему этапу работы над рукописью, будет немилосердно палить летнее солнце. Но пока на дворе зима. Поэтому пишущую машинку придется поставить на кофейный столик у камина, там теплее.

Да, работа в газете научила меня многому, — подумала Линн. — Порой приходилось писать даже на крышке от пишущей машинки. Разве не рассказывала Фло сегодня утром, что как-то ей пришлось дописывать повесть, стоя на коленях перед кофейным столиком, в тот момент, когда грузчики буквально над ее головой сносили мебель в машину?

Хорошо, что рядом живут такие люди, как Фло, Сид и Кент Тейбор. Вероятно, жена Кента тоже окажется неплохой соседкой.

При мысли о том, что придется встречаться не только с ними, но и с множеством других незнакомых людей, Линн тяжело вздохнула и покачала головой. Возможно, она попала совсем не туда, куда хотела.

Целый день в девушке накапливалось возмущение. Когда Сид зашел за ней, Линн была уже до предела взвинчена и раздражена.

— Мне это совершенно не нужно, — решительно заявила она ему.

— Верно, — спокойно произнес Сид. — Но лучше встретиться со всеми разом, чем с каждым по отдельности. И сейчас, пока ты еще не ушла с головой в работу.

Джип не смог справиться с сугробами. Они присоединились к Фло и Кенту, и маленький творческий отряд побрел по снегу к шоссе, служившему здесь главной улицей.

Вид у поселка был странный. Покинутые на зиму дома стояли заколоченными. В тех же, где оставались хозяева, окна тускло сияли, освещенные фонариками, керосиновыми лампами и свечами.

«Прекрасно, — подумала Линн. — Теперь я воочию вижу то, что Джеффу и его семье пришлось пережить в первой главе».

Но увиденное в гостинице заставило ее начисто позабыть о книге. Лица, возникшие в колеблющемся свете свечей, показались ей лицами первобытных людей над пламенем костра в пещере.

— Друзья, — заговорил Кент, — это Линди Деннисон. Она сняла на зиму домик Уоттсов.

Со всех сторон послышались доброжелательные возгласы:

— Добро пожаловать в нашу глушь!

— Ну и холодный же прием вам оказали!

Затем среди минутного затишья кто-то спросил:

— А чем она занимается? Спросите у Кента, чем она занимается?

— Линди составляет большой статистический отчет в виде книги. Если заглянете к ней во время работы, — Кент радостно заулыбался, — она зачитает вам массу статистических сведений.