Чьи тайные желания только что стали явью? Ее или его?

Она уже не была ни в чем уверена. Оттого, закрывая глаза в сладкой истоме, почти беззвучно рассмеялась. И почувствовала, как его грудь содрогается, вторя ей.

Горничная, убиравшая уснувшие коридоры, улыбнулась. Отошла от двери подальше и покачала головой. На деревянном полотне огненно-красным расползались лепестки орхидеи. Можно было даже не сомневаться: все получилось, как задумано. По-другому тут не бывает. Господин останется доволен.

Непременно.

Теперь и ей можно было отдохнуть. Она облегченно вздохнула и направилась в свою комнату. В той имелась удобная кушетка и, что важно, надежная металлическая щеколда на двери.

…. Лиза вскочила на кровати, отряхивая с себя остатки сна. Дрожа, провела пальцами между ног, совсем не удивившись влаге. Все было настолько реально, словно бы она сама присутствовала при происходящем. Девушка выдохнула и потерла глаза. Приснится же такое! И как теперь прийти в себя?

Она упала обратно на подушку, закрыла глаза и вдруг вспомнила цветок из сновидения. Прекраснейший, растекающийся по дереву, словно огонь, сыплющий мелкими красными искрами, но не обжигающий. Она покосилась на толстовку, висящую на стуле, и прочитала надпись, идущую по лепесткам и сердцевине цветка-эмблемы:

«Страстоцвет».

Лиза вздохнула. И, привычно и чуть смешно, подумала: бедная, бедная Лиза…

Перед глазами встал атлет в кроссовках, чья фигура удалялась в темноте. Крепкая задница, за которую очень хотелось подержаться или шлепнуть с размаха всей пятерней.

Да, парень спасший ее был настоящем красавцем. Как же давно к ней не прикасались мужские губы и руки! Пожалуй, она сошла бы с ума от одного только поцелуя с таким мужественным представителем сильного пола, с этим могучим владельцем кучи мускулов и совершенной фигуры! Да черт подери, почти полубогом!

Или ей вчера все это причудилось на мосту?

Взгляд вновь упал на спортивный костюм, в который благородно облачил ее таинственный маньяк-спаситель. Рядом на полу валялось ее разодранное платье. Нехило она опозорилась вчера перед этим мужчиной! А он еще и встретиться с ней пожелал. Похоже, это судьба..

А ведь она… Она!

Девушка вновь ощутила подкатывающий приступ паники. Чуть было не распрощалась с жизнью! Собственноручно! Вот дура…

Ей вспомнился противный холод, пронизывающий все тело, бешеный стук сердца, гулкий шум в ушах и дикое желание разорвать ту единственную ниточку, которая связывала ее с миром. Просто сделать шаг. Один шаг.

Как же она могла?

Сегодня все проблемы казались ей лишь суетой навозных жуков. Теперь Лиза видела выход. И он, как свет в конце тоннеля, почему-то мерещился ей где-то там, где в сумраке и бликах уличных фонарей исчезала фигура прекрасного незнакомца.

Что заставило ее принять решение?

Она не смогла бы сказать сама себе. Решила, сразу и бесповоротно. Головой в омут. То ли из-за шага до смерти, то ли из-за идеально сложенного Аполлона. И непонятно, что было хуже. Да-да, совсем непонятно. Но возвращаться назад не хотелось.

Вечера Лиза ждала как в тумане. Ничего не ответила на вопрос портье, проводившего удивленным взглядом ее дешевый коричневый чемодан, подпрыгивающей из-за поломанного колесика. И саму постоялицу, растерянно вздохнувшую и на ночь глядя ушедшую в темноту и звезды.

Звезд как раз она не увидела. Брела по мостовой, бряцая своим хромоногим чемоданишком, и уныло напевала под нос засевший в голове попсовый мотивчик. Буквально за несколько минут откуда-то вдруг натянуло серых туч. Ощутимо похолодало, и старая джинсовая крутка ее теперь почти не спасала. Девушка клацала зубами и дрожала, как бездомная дворняга. Она уже не верила, что дойдет, но мост возник из набежавшего тумана неожиданно, почти испугав ее своей выгнутой темной стеной.

Лиза подняла воротник, постояла, постукивая каблучками и оглядываясь по сторонам. Как хорошо: додумалась надеть удобные сапожки. Ей бы, дурочке, еще свитер взять… Не догадалась.

Туман плыл с Льдистой, с моря, окутывая все вокруг. Липкой густой сметаной ложился на брусчатую мостовую, поднимался вверх. Чугунные старинные фонари теперь казались другими, еще более загадочными. Светили неярко, разгоняя белесую мглу почти возле себя, не дальше.

«Лондон, как есть Лондон, а не теплый приморский курорт. — Подумала Лиза. — И никого. Снова никого».

И только услышав где-то близко странный низкий вой, она вздрогнула. Почти очнулась от странного полусна, погрузившего в себя с самого утра. Оглянулась, видя лишь лениво-хищные лапы тумана, тянущиеся к ней. Холод убаюкивал, заставляя замереть и ждать…

Кого, чего? Что она тут забыла? Чокнутая дура, Господи…

Через мглу, мягко крутящуюся вокруг, к ней что-то двигалось. Слегка шуршало, незаметно, где-то рядом. Лиза вздрогнула, сжала ручку чемодана дрожащими пальцами.

Шум стал ближе, еще ближе, и в дрогнувшем тумане вдруг появилась широкая темная тень. Девушка замерла, слыша, как собственные ее зубы отстучали фламенко. Прижала взмокшую ладошку ко рту, чувствуя дрожь всем телом. Страх лип не хуже тумана, темным коконом сжимаясь вокруг.

Ну, вот. Поди волчара какой крадется… Сожрет ее и не подавится. Хотя, откуда волкам взяться в городе? А если оборотень? Ну, не-е-т…

Девушка поежилась: «Лиза, завязывай смотреть «Сумерки»! До добра не доведет».

Скорее там какой маньячина — схватит сейчас, зажмет своими лапищами рот и потащит в кусты. Она втянула голову в плечи и приготовилась закричать. Но темнота вдруг сверкнула ей двумя тусклыми желтыми глазами. Тень замерла возле нее, добавив мерное глухое ворчание. Высокая, покатая тень, чуть блестящая посередине длинными равными полосами.

Девушка всмотрелась, из последних сил набравшись храбрости. И ойкнула, разом поняв.

Машина. Огромная, мощная, матово-серебристая машина с хромированным… как его… радиатором? Решеткой, точно, решеткой радиатора. Фу-у-ух…

Мягко открылась дверка, выпуская мощную высокую фигуру. Забытый страх вернулся, радостно заорав «пррривеетаянеуходил».

А ты как думала, дурында, что тебя тут всего-то серый волк съест? Съест, только волк на двух ногах, выслеживающих одиноких дур.

«Что же будет? Продадут на органы? В Турцию в гарем? В порт проституткой? Убьют?!» — Сердце запрыгало, как бешеное. Девушка даже положила руку на грудь — удостовериться, не выскочит ли оно совсем.

— Добрый вечер, — пророкотал великан, приблизившись, — вы ждали моего друга?

— А-а-а… — только и смогла выдавить Лиза, пятясь назад, как каракатица.

— Высокий, светловолосый, красивый. Вчера спас девушку, упавшую в реку. — Уточнил он. — Вы та девушка?

Так мог говорить медведь, наверное. Нет, не медведь. Так глухо, с перекатывающимся рыком, мог бы говорить тигр. Или лев, умей животные говорить.