попробуйте поискать в соседнем городке Винтерфельд. Там у него вроде дом.

— Спасибо, это очень помогло.

— Если узнаете, в чём секрет этих вещей, расскажите. Старьё порой хранит такие тайны, что волосы дыбом.

Я была настолько вдохновлена новым ключем к разгадке, что не заметила, как уже сидела за рулём своей старенькой машины, пристально вглядываясь в карту. Дорога вела меня в Винтерфельд — небольшой, почти забытый городок с населением чуть больше тысячи человек. Дом Густава Вайса, по словам продавца антикварного магазина, находился где-то на окраине, среди холмов.

Когда я въехала в город, меня встретили тишина и обветшалые здания. Единственным местом, где можно было получить хоть какую-то информацию, оказался небольшой бар с вывеской “Теплый очаг”.

Я вошла внутрь, и едва скрип двери стих, как на меня уставились несколько местных. За стойкой стоял пожилой мужчина с густыми бровями.

— Добрый день. Извините за беспокойство, я ищу человека по имени Густав Вайс. Вы случайно не знаете, где он живёт?

Бармен нахмурился.

— Густав? Да, знаю. Он живёт в старом доме на Хайленд-роуд, за городом. Только вот вы его можете и не застать. Он человек странный, уходит, когда хочет, и возвращается, когда ему вздумается.

— Спасибо, это уже большая помощь.

Мужчина кивнул, затем, словно смягчаясь, добавил:

— Вы его там не пугайте. Густав — человек замкнутый, но добрый. Просто любит жить своим умом.

Я поблагодарила его и направилась обратно к машине.

Дом оказался именно таким, как я себе представляла: старым, покрытым мхом, с облупившейся краской на стенах. Перед домом на небольшой площадке лежали старинные вещи — сундук, несколько книг, даже детская деревянная лошадка.

Я постучала в дверь, но никто не ответил. Тогда я обошла дом и обнаружила открытый сарай. Там, среди пыльных коробок, сидел мужчина с седыми волосами, в потертом свитере, рассматривая куклу.

— Простите за вторжение, вы Густав Вайс?

Мужчина поднял голову, удивленный моим появлением.

— Да, это я. А вы кто?

— Меня зовут Алиса. Я расследую одну старую историю и слышала, что вы приобрели игрушки семьи Лихт.

Густав выпрямился и внимательно посмотрел на меня.

— Лихт… Да, я купил их. Интересные вещи, будто они хранят память о доме. Что именно вас интересует?

Я сделала шаг ближе, чувствуя, что нашла ключевого человека для своего расследования.

— Всё, что вы можете рассказать об этой семье. И, если можно, мне бы хотелось взглянуть на игрушки. Думаю, они могут рассказать больше, чем кажется.

Густав задумался, а затем кивнул.

— Ну что ж, пойдемте. Может, я действительно смогу вам помочь.

Густав провёл меня в небольшую комнату на втором этаже своего дома. Пространство было заставлено старыми вещами, каждая из которых, казалось, хранила свою тайну. В центре комнаты стоял длинный стол, на котором лежали детские игрушки: плюшевый медвежонок с потертой шерстью, деревянная лошадка на колёсиках, кубики с выцветшими буквами.

Я осторожно подошла ближе, чувствуя знакомое напряжение, которое всегда предшествовало моим видениям. Мой взгляд остановился на медвежонке.

— Это он, — тихо прошептала я.

— Этот медведь был самым популярным лотом, — пояснил он, глядя на меня с интересом. — Удивительно, что он сохранился так хорошо, несмотря на возраст.

Я протянула руку и прикоснулась к мягкому, но стертому меху. В тот момент комната исчезла, погрузив меня в новое видение.

Женщина из предыдущих видений сидела на краю кровати в полутемной комнате. Её руки дрожали, когда она обнимала мальчика, свернувшегося клубком под потертым одеялом. Его лицо было бледным, а дыхание — тяжелым и хриплым.

— Ты поправишься, мой мальчик, — шептала она, гладя его по голове. В ее голосе звучала мольба. — Я знаю, что есть способ…

В дверь комнаты постучали, и в проеме появился высокий мужчина — Александр. Его лицо было напряженным, а в глазах читалась смесь усталости и отчаяния.

— Марта, хватит, — сказал он, сдерживая голос. — Ты мучаешь его. Он страдает, а ты продолжаешь цепляться за надежду, которой нет.

Марта вскочила, обнимая мальчика крепче.

— Ты не понимаешь! Я нашла книгу. В ней говорится, что есть ритуал, который сможет исцелить его. Я сделаю всё, чтобы спасти нашего сына!

— Это не спасение, — прошептал Александр. — Это жестокость. Он умирает, и ты хочешь заставить его терпеть ещё больше ради своих иллюзий. Это не любовь, Марта, это безумие.

Марта повернулась к нему с яростью в глазах.

— Ты хочешь сдаться! Ты хочешь отпустить его, как будто он ничего для нас не значит! Я мать, и я не позволю ему умереть, пока не попробую всё!

Я в шоке убрала руки от медвежонка. Не такого я ожидала. В своей голове я уже представила картину домашнего насилия, в которой бедная женщина пытается спасти своего ребенка. Но похоже эта история одна из тех, в которой все не так как кажется.

Я медленно вернула руки на медвежонка.

Марта готовила комнату. Она расставляла свечи по кругу, читала что-то из старой книги с потрепанными страницами. На столе лежал медвежонок, рядом с ним — нож и какая-то чаша. В её глазах светилась безумная решимость.

Я резко отдернула руки, мое дыхание сбилось. Я стояла в комнате Густава, вновь окружённая игрушками.

— Вы в порядке? — с беспокойством спросил Густав.

— Да… просто… я поняла, — с трудом переводя дыхание, протянула я. — Как много тайн могут хранить вещи. Извините, просто что-то навеяло.

Густав покачал головой.

— Иногда вещи, которые мы оставляем позади, хранят больше, чем воспоминания.

Я молча смотрела на медвежонка. Теперь мне стало ясно, что этот предмет был не просто игрушкой — он был символом детской невинности, которая оказалась в центре родительской трагедии.

Глава 5

Я уже сидела за столиком, привычно прячась за большим керамическим стаканом латте. На моих плечах был темно-зеленый шарф, а пальцы машинально теребили нитку на рукаве свитера. Я всегда приходила вовремя, иногда даже раньше, чтобы немного посидеть в тишине до того, как в мой мир врывался ураган по имени Даниил.

Этот ураган сегодня опять задержался. Дверь кафе с глухим стуком открылась, и вместе с порывом холодного ветра вошёл он. Даниил скинул пальто и потряс волосами, словно мокрая собака.

— Ты знаешь, в какой холод я ради тебя тащился? — с ходу заявил он, подойдя к столику. — Надеюсь, ты закажешь мне что-то согревающее, иначе я начну воровать у тебя из кружки.

— Ты опять опоздал, — спокойно сказала я, сделав глоток.

— Скажи лучше: “Спасибо, что пришел”, — усмехнулся он, садясь напротив. — Мог бы остаться дома с пледом. Или… не один, конечно.

— Плед в твоём случае более вероятен, —