— она ответила слишком быстро, потом спохватилась. — То есть… тебе нужно отдыхать, милый. Доктор Мельник строго-настрого запретил любые нагрузки. Если хочешь помочь — присмотри за лавкой. Там всё просто: цены на товары указаны, с постоянными клиентами я сама рассчитаюсь позже…

Делаю вид, что неохотно соглашаюсь:

— Хорошо, бабуль.

— Спасибо, внучок! В холодильнике есть суп и котлеты, — она заторопилась к выходу, на ходу накидывая шаль. — Если захочешь чего-то ещё — через квартал хороший магазин, там всё свежее! Я вернусь поздно, не жди меня к ужину!

Она остановилась в дверях, наверное, хотела сказать что-то ещё. Потом быстро подошла и крепко обняла меня.

— Будь осторожен, Сашенька. И закрывай лавку после заката.

— Не волнуйся, бабуль, — киваю ей.

И Вера Николаевна поспешила вниз по лестнице. Через полминуты звякнул дверной колокольчик, а на улице послышался звук отъезжающего экипажа.

Что ж. Похоже, в этой семье полным-полно секретов.

* * *

Солнце уже перевалило за полдень, когда я закрыл очередной том «Современной истории Российской Империи». Голова гудела от обилия информации.

— Так значит, пятнадцать лет непрерывной войны с Англией и её союзниками, — бормочу сам себе, отхлёбывая бабушкин вишнёвый компот. — Фронт простирается от Северного Нормандского княжества до самого юга Евразии. Невероятно…

Откидываюсь в кресле-качалке, осмысливая прочитанное. На дворе 1913-й год. Однако, никакой Антанты и Тройственного Союза, ни убийства Фердинанда. Здесь всё по-другому. Существование эфира изменило не только быт, но и всю геополитическую картину. Российская Империя, сохранившая свою мощь благодаря огромным запасам эфирных кристаллов в Сибири. Британская Империя, сделавшая ставку на морское превосходство и флот, захватило множество колоний и контролирует не только Африку, но и большую часть Европы. Всё это вылилось в бесконечное противостояние двух сверхдержав. Отсюда и огромное количество боевых сект и академий. Кстати, в Российской империи все заведения поголовно называются академии, институты, училища, но только не СЕКТЫ, считая, что те для религиозных фанатиков. Таких здесь тоже хватает. В общем, судьба среднестатистического гражданина этой эпохи — научиться сражаться и вперёд — на поле боя. Собственно, я всегда жил битвами, а значит — найду своё местечко в этом враждующем мирке.

Скользнул взглядом сквозь витрину лавки — там неспешно проходили люди — уставшие рабочие, женщины с корзинами. Обычная жизнь обычного района. Казалось бы, какое им всем дело до большой политики? Но если присмотреться, можно заметить детали: траурные повязки на рукавах некоторых прохожих, напряжённые лица при встрече со стражей, потёртую, но аккуратно залатанную одежду. Война касалась всех, даже здесь, в глубоком тылу.

— И где-то там, на этой бесконечной линии фронта, — запрокидываю голову, посмотрев в потолок, — якобы погибли мои родители и дед. Вот только почему бабуля так нервничает, рассказывая об этом? Занятно даже, в какую же историю я влип…

…

Вечерело.

На улице один за другим загорались эфирные фонари, заливая тротуары мягким голубоватым светом. Я взглянул на фонарь над входом в нашу лавку — единственное тёмное пятно на всей улице.

— Непорядок, — и поднимаюсь из кресла.

В подсобке нашлась стремянка и ящик с инструментами. Память тела подсказывала, что раньше всем этим занимался какой-то мастер, но, видимо, в последнее время на него не хватало денег.

Да уж, разбаловала тебя бабуля, Сашка.

Закатав рукава, забираюсь по стремянке и осматриваю фонарь. Ничего сложного — разболтавшийся контакт в эфирном контуре. Минуту работы отвёрткой, и кристалл снова засветился ровным светом.

Зайдя в лавку, замечаю перекосившуюся книжную полку. Всего на пяток градусов. Как профессиональный воин, знаю: мелкие проблемы имеют свойство перерастать в большие. Сегодня — покосившаяся полка, завтра — обрушившийся стеллаж.

— Ну-ка, посмотрим…

Крепления действительно расшатались, но в ящике нашлись подходящие шурупы. Выравниваю полку и закрепляю как следует. Заодно проверяю соседние — парочка тоже нуждалась в укреплении.

Закончив с полками, поднимаюсь наверх, в квартиру. Пора было принять душ после полноценного дня. Открываю дверь ванной — и морщусь от пронзительного скрипа.

— И это тоже починим.

В прошлом мне часто приходилось чинить оружие и снаряжение в полевых условиях. По сравнению с разборкой и смазкой китайских доспехов династии Мин дверные петли — сущий пустяк.

Через пятнадцать минут дверь открывалась беззвучно, как в дорогом отеле. С удовлетворением осматриваюсь — что ещё можно привести в порядок? На кухне обнаружился подтекающий кран, в спальне — расшатанная ножка кровати.

— Ты бы ещё генеральную уборку затеял, — усмехаюсь сам себе, закручивая последний винт. — Хотя… почему бы и нет? Всё равно делать нечего, а бабуле приятно будет.

Да и, если уж выпал шанс начать новую жизнь, почему бы не начать с наведения порядка в доме, который приютил меня в этом мире?

…

— Вроде бы всё, — с удовлетворением оглядываю результаты уборки. Полы блестели, книги стояли ровными рядами, все краны и дверные петли работали как часы.

Желудок громко напомнил о своём существовании. Поесть бы. Глянул на часы — почти семь вечера. Неудивительно, что проголодался после такой активности.

В эфирном холодильнике обнаружились обещанные бабушкой суп и котлеты, но есть просто мясо показалось как-то неправильным. Где гарнир, ёлки-палки! Где-где? Придётся готовить!

— Через квартал магазин, — вспоминаю бабулины слова. Так что решаю прогуляться.

Натянул тёплое пальто — довольно старенькое, но добротное, с хорошей подкладкой. Шарф, перчатки. Тело помнило петербургскую зиму даже лучше, чем я ожидал. Проверил замки лавки — крепкие. Хотя стоило бы обновить, особенно учитывая ценность некоторых книг. Добавил этот пункт в мысленный список дел.

Выйдя на улицу, на мгновение залюбовался работой эфирных фонарей. Падал снег, а наш фонарь теперь светил ничуть не хуже остальных.

— Надо же, похоже, начинаю привыкать к этому месту.

…

Снег кружился, падая с ночного неба, превращая вечерний Петербург в сказочный городок. Несмотря на поздний час, улицы жили своей жизнью.

— И как ты мог! — раздалось чуть впереди. Молодая девушка в модном пальто отчитывала кавалера, который виновато переминался с ноги на ногу. — Я ждала два часа! Два часа на морозе!

— Но милая, служба… Ты ж знаешь, сейчас такое время…

— Вечно ты прикрываешься службой!

Огибаю ссорящуюся парочку. Где-то вдалеке послышался свисток — патруль городской стражи задерживал пару хулиганов.

Дойдя до перекрёстка, останавливаюсь. Справа находился магазин, куда я собственно и направлялся. А вот слева — канал Грибоедова, что так и манил огнями. Что ж, прогуляюсь.

Добираюсь до его набережной — тут ещё больше фонарей. Местами